О перспективах интеграции стран Таможенного союза в мировую торговую систему «Къ» рассказал руководитель Единой переговорной делегации России, Казахстана и Беларуси Максим Медведков.
– Переговоры с EFTA, по различным оценкам, завершатся не ранее 2013-2014 годов, к которым страны ТС, или некоторые из них, планируют стать членами ВТО. Какой смысл вести эти переговоры сейчас?
– Присоединение к ВТО определит условия нашей торговли со 153 членами этой организации, но это не будет преференциальная торговля, то есть мы сможем применять к ним таможенные тарифы, экспортные пошлины и ряд других инструментов. То, что мы начинаем делать со странами EFTA – это соглашение другого типа. Мы взаимно отменим пошлины, и либо отменим, либо существенно снизим барьеры другого рода. Швейцарский коллега приводил пример – для торговли янтарем требуются ветеринарный сертификат, потому что, видите ли, это продукт растительного происхождения. Вот чтобы держать такие вещи под контролем и работать друг с другом по либеральному сценарию, мы и ведем сегодня эти переговоры.
– В прошлом году Вы в интервью европейским СМИ говорили, что Россия технически завершит переговоры весной 2011 года…
– Не совсем так. Я говорил, что технически мы можем завершить переговоры весной. Но, во-первых, весна еще не завершилась, а во-вторых, мы действительно очень много сделали. У нас осталось еще несколько вопросов, которые надо решить, совсем немного, и мы сейчас работаем практически в ежедневном режиме.
– Какие именно вопросы остались?
– Не закрыт пока вопрос по сельскому хозяйству – переговоры о доступе на рынок мяса, как и на каких условиях, пока продолжаются. Вторая тема – не завершили пока работу над докладом рабочей группы (это документ, который определяет наши системные обязательства, то есть, как мы будем выполнять правила ВТО). Но очень в этом деле продвинулись. Я могу проиллюстрировать – если год назад у нас в стадии переговоров было 46 разделов этого доклада, то сейчас осталось только 6. Они, правда, не самые простые – касаются ветеринарных и санитарных мер, но мы уже понимаем, как эти переговоры завершать.
– Ясно, что Россия будет первой страной ТС, которая вступит в ВТО. У Вас есть прогноз по срокам?
– Я сделал один раз прогноз в 2006 году и ошибся. Больше прогнозов не делаюя. Я отвечаю за техническую сторону процесса и могу сказать, что технически мы движемся вперед с небольшим отставанием от графика, но в неделю, а не в месяц.
– Как Вы, как глава Единой переговорной делегации, оцениваете перспективы Казахстана по вступлению в ВТО?
– Когда 9 июня 2009 года мы заявили о намерении строить ТС, у нас с вами интервал оценивался примерно в год. Он примерно таким и остается, просто по объему работы.
– А у Беларуси?
– С Беларусью – чуть побольше. Хочу сказать, что наши (российские – «Къ») переговоры помогут Казахстану и Беларуси решить свою часть быстрее. Мы сейчас 90% времени обсуждаем вопросы, связанные с Таможенным союзом – как совместить правила ТС с правилами ВТО. Как только Россия эту дискуссию закончит, ее результаты в полном объеме могут быть использованы в присоединении Казахстана и Беларуси. Это сэкономит время.
– Что изменится в ТС в тот период, когда Россия уже будет членом ТС, а Казахстан и Беларусь – еще нет?
– И став членом ВТО, Россия будет жить по правилам ТС. ТС построен по правилам ВТО, которые не запрещают в рамках региональных блоков предоставлять каким-то странам более благоприятные условия по многим дисциплинам. Что касается таможенных пошлин, то да, в ТС пошлины на уровне 10%, а в ЕС, скажем, 3,5%, но правила ВТО не регламентируют уровень пошлин. У ТС и ВТО есть определенные различия, но мы их будем устранять. Да и не глобальные они, а так, в деталях
