Утомленные фильмом
В прокат вышла последняя глава эпопеи Никиты Михалкова «Утомленные солнцем 2: Цитадель». Режиссер подвел итог восьмилетней работы, а зрители с облегчением вздохнули – 160-минутная картина получилась значительно смотрибельнее первой части сиквела, хотя и здесь чувство меры временами оставляло творца.
Во время просмотра «Цитадели» возникает недоумение, зачем вообще был выпущен «Утомленные солнцем 2: Предстояние» с поминутным и бессмысленным мельтешением в кадре хороших актеров и нарезкой в виде комикса разрозненных историй, которые в итоге не получили никакого продолжения. «Цитадель» как будто опускает все, рассказанное в «Предстоянии», а режиссер словно делает работу над ошибками. Натуралистичные, обвиненные в излишней жестокости, картинки о войне с постоянными флешбэками сменяются на сентиментальное линейное повествование, хаос первой части – на возглавляемое комдивом Котовым безумное шествие русских с палками в руках к захваченной немцами крепости (как тут не провести параллель с «героизмом» режиссера-бесогона, ступившего на тропу войны со злобной армией рунета, не оставившей камня на камне от «Предстояния», поминающей всуе Михалкова за мигалку на машине и «философские» рассуждения о японской трагедии?).
В «Предстоянии» Никита Сергеевич прощается со звездными эпизодами первой части и 95% экранного времени концентрирует на своем персонаже, оставив только под завязку как всегда блистательный выход Инны Чуриковой в роли деревенской старухи, приютившей на всю голову контуженного немца. Вволю поигравши в Тарантино с валяющимися то тут, то там окровавленными частями тела, в «Цитадели» режиссер вспоминает все раннее, что у него так хорошо получалось. А получалось тонко передавать атмосферу «дворянского гнезда», и в новом фильме реабилитированный комдив Котов возвращается на ту самую дачу из первых «Утомленных солнцем», где, кажется, незатронутые войной по-прежнему живут родственники Маруси (Виктория Толстоганова) и характерные приживалы. Михалков, как и раньше, пытается здесь выдать актерский мастер-класс, только его лицедейский инструментарий давно знаком зрителю, и выглядит все это избито, словно один и тот же персонаж перемещается то в «Статского советника», то в «12», теперь вот в «Цитадель».
В любовной же сцене с Марусей (опять параллель из первых «УС») комдив и вовсе возлежит как на печи, и недаром — со времени оригинального фильма прошло уж 17 лет. Теперь режиссер больше увлекается наблюдением: тема из финального эпизода «Предстояния» «Покажи сиськи!» находит продолжение в новой картине – женские персонажи поочередно оголяются. Да и Митя, герой Олега Меньшикова, устраивает неторопливый стриптиз на берегу реки под монотонные причитания связанного комдива.
Эффектной еще раньше у Михалкова получалась верховая езда, и в новой картине в белом плаще и фуражке он по-барски въезжает на вокзальную площадь, совсем как Паратов из «Жестокого романса», вливается в гуляющую свадьбу, целует веселую молодуху, дарит генеральские часы безногому жениху. Такого Михалкова мы знаем, только к «Утомленным солнцем» это не имеет никакого отношения.
В «Цитадели» вообще очень многое не имеет ни к чему никакого отношения и повисает в умах зрителей открытыми вопросами. На них режиссер, очевидно, предлагает лишь один ответ, называя фильм глубоко постмодернистским произведением, с которого, следовательно, и взятки гладки. Куда, например, уехала Маруся с того самого вокзала, что случилось с вечным антагонистом комдива – Митей – на эти сюжетные линии режиссер даже не отвлекается, с головой уйдя в исследование роли случая в человеческой жизни.
Кажется, что вся сюжетная логика в фильме строится по принципу, озвученному Иосифом Виссарионовичем (Максим Суханов) в беседе с комдивом: «Ты, наверное, думаешь «За что, почему мы тебя посадили?». Но правильный вопрос – зачем. А посадили мы тебя, Котов, затем, чтобы вовремя выпустить». В таких «железобетонных» рассуждениях проглядывает вообще что-то фольклорно-анекдотичное, недаром же Михалков называет свой фильм еще и сказкой. Вместе с актерами здесь полноправными героями становятся в буквальном смысле комар, паучок, мышка, непосредственно влияющие на исход Великой Отечественной – такой вот «эффект бабочки» по-михалковски. Но все лучше, чем «великое кино о великой войне».
