Чтобы наши дети жили хорошо, нужно научить их пользоваться компьютером, — региональный директор Intel Дмитрий Конаш

Смартфоны продолжают отвоевывать у персональных компьютеров рынок передачи данных. По данным компании IDC и Gartner, поставки персональных компьютеров на мировом рынке упали на 7,7% по сравнению с третьим кварталом прошлого года и составили 73,7 млн штук. Аналитики считают, что падение продолжится до 2017 г., в то время как эксперты Strategy Analytics прогнозирую рост мировых продаж смартфонов, так в 2015 г. продажи составят 1,5 млрд штук, а в 2017-м – 1,7 млрд. Как ведут себя на фоне роста умных телефонов гиганты по производству компьютерного «железа» – «Къ» поинтересовался в беседе с региональным директором Intel в России и СНГ Дмитрием Конашем.

– Дмитрий, рынок электронных устройств связи сейчас во власти смартфонов, и продажа компьютеров сокращается. Что намерена делать Intel в такой ситуации?

– Действительно, мы видим, что происходит очень большое смещение компьютерных технологий в сторону таких устройств, которые человек всегда носит с собой. Первые процессоры Intel были для десктопов, потом появились для ноутбуков, потом – для серверов. Ну и надо признать, что в свое время Intel немного недооценил возможности смартфонов и планшетов. Несколько лет назад мы решили, что наше положение нужно исправлять и подстраиваться под этот рынок.

Но тут надо понимать одну вещь. Поскольку инвестиции в заводы очень большие, компания пока не будет принимать непродуманные решения, бросаясь за выгодой. Поэтому стратегия компании по отношению к смартфонам – это не «семимильные шаги», а «шаг за шагом». Сейчас с Intel готовы работать производители смартфонов Asus и Lenovo.

В прошлом году мы представили прототип смартфона на платформе Intel, которая объединяет процессор и модем сотовой связи на одном кристалле. Говоря проще, один чип считает информацию – показывает картинки, проигрывает звук, а второй – поддерживает связь с оператором. Эта разработка представляет собой один из самых стратегически важных продуктов в плане выпуска продукции корпорации не только с точки зрения развития рынка смартфонов, но и с точки зрения предложения недорогих микросхем с быстрой экономической оборачиваемостью, предназначенных для планшетов начального и среднего уровня, устройств на базе носимых технологий, «Интернета вещей» и других перспективных направлений.

Такие чипы уменьшают себестоимость планшета и потребляют меньше энергии.

– А какую часть от стоимости планшета составляет стоимость чипа?

– Существенную. В зависимости от модели может занять от 20% до 30% от стоимости. В планшетах Intel собирается нарастить долю. В Казахстане по результатам этого года доля планшетов с решением Intel может составить примерно 12-17%. Опять же отмечу, у компании нет цели стремительно отвоевывать долю на рынке, так как это не единственное направление, куда она инвестирует. Компания активно инвестирует в чипы для серверов. К тому же производство серверов растет с каждым годом.

– С чем это связано?

– Мы сегодня множество интернет-сервисов получаем благодаря облачным технологиям. К примеру, Facebook, Snapchat, WhatsApp – все, чем мы пользуемся каждый день, является облачным сервисом. Чем больше пользователей, тем больше серверов нужны тем компаниям, которые предоставляют этот сервис. Причем, так называемые «фермы», где компании содержат свои сервера, растут с большей скоростью, чем количество продаваемых смартфонов. Посчитайте, сколько приложений на вашем смартфоне было год назад и сколько – сейчас. Чем больше пользователей, тем выше потребность облачных сервисов в серверах. А количество приложений растет быстрее, чем количество пользователей смартфонов. За III квартал этого года выручка серверного бизнеса компании составила $4,1 млрд, что на 8% выше показателей за предыдущий квартал и на 12% выше в годовом исчислении.

– В день открытия представительства Intel в Казахстане компания заявила, что намерена популяризировать компьютерные и информационные технологии в стране. Прошло больше 10 лет. Получилось?

– Нашу сферу деятельности в Казахстане можно разделить на несколько частей. Во-первых, мы работаем с людьми, которые продают технику потребителям. Это торговые сети, реселлеры. Мы обучаем этих специалистов тому, как нужно представлять нашу продукцию, об особенностях, которые отличают ее от других – ведь кому-то нужен игровой компьютер, кому-то достаточно того, чтобы он мог заходить в Интернет, а тем, у кого есть бизнес, нужно, чтобы компьютер хорошо работал с электронными таблицами. Результаты этой работы можно наблюдать в местных магазинах, где продают электронику. Следующее направление – работа с компаниями и госучреждениями, когда компьютерные технологии направлены на работу внутри предприятия – консультации по выбору серверных решений для определенных задач. Другая неотъемлемая часть нашей работы – это образование. Наших детей ждет в будущем большая конкуренция. И уже сегодня мы видим, что скорость и объемы развития новых направлений, как например «Интернета вещей», показывает астрономические цифры. Аналитики предполагают, что в 2020 году на Земле будет работать около 20 млрд устройств, соединенных между собой. Население планеты, предполагается, что к тому времени будет 6,5-7 млрд людей. И на каждого человека придется минимум по три устройства, которые «разговаривают» с Интернетом.

– Мы и сейчас это наблюдаем…

– Верно. Но сейчас таких устройств гораздо меньше. А к тому времени не исключено, что могут появиться холодильники, которые будут самостоятельно заказывать продукты. Чтобы иметь такие устройства, нужны люди, умеющие создавать программы. Для этого дети должны научиться уверенно пользоваться компьютером – чем раньше, тем лучше.

– То есть компания внедряет какие-либо программы в школьный общеобразовательный процесс?

– К примеру, мы работаем с Министерством образования и науки, которое формирует стандарты относительно компьютеров, которые должны использоваться в учебном процессе. В этих стандартах очень много составляющих и они достаточно сложные. Мы консультируем данное ведомство, чтобы стандарты соответствовали потребностям образовательного процесса. Кроме того, мы знаем, как создавать процесс обучения с использованием компьютеров. Ведь как происходит зачастую? Школа покупает компьютеры, а учитель не знает, как научить детей пользоваться ими. Мы описываем процессы обучения для учителей, чтобы класс использовался для обучения, а не для игры. К тому же, наша задача – также консультировать тех, кто собирает компьютеры на территории Казахстана, чтобы они отвечали тем же стандартам министерства образования.

– То есть в Казахстане мы только собираем компьютеры из импортируемых компонентов, а есть ли возможность локализовать производство компонентов в стране?

– Часть продуктов, такие, как ноутбук, к примеру, завозятся, как готовый продукт одним их крупных производителей ноутбуков. Но очень много продуктов действительно привозятся, как компоненты, из чего в Казахстане и собирают компьютеры.

А что касается локализации, то чтобы ответить на ваш вопрос, проведу короткий экскурс в производство. На куске кремния, который представляет собой небольшую пластину, располагаются тысячи микросхем, которые вытравлены специальным фотохимическим способом. Кремний компания покупает у тех, кто его получает из песка. Звучит на первый взгляд очень просто. Но сложность заключается в том, что на куске пластины размером с ноготь мы размещаем несколько миллиардов транзисторов – набор атомов, которые под воздействием электричества работает, как переключатель. У Intel самая высокая плотность в мире по расположению таких транзисторов на квадратный сантиметр. Компаний, которые умеют создавать такую вещь, в мире осталось меньше десяти.

– Вы сказали «осталось» – раньше было больше?

– Было больше. Экономика этого бизнеса такова, что каждый год нужно инвестировать миллиарды долларов в развитие технологий. Здание завода, которое компания построила, можно использовать достаточно долго – 10 лет, примерно. Но оборудование, которое там стоит, нужно полностью менять примерно раз в два года, чтобы успешно конкурировать на рынке – это показатель того, насколько быстро меняются технологии в наше время. Цена ошибки очень дорога. Потому что один завод стоит от $5 млрд и выше. В некоторых заводах вытравливаются микросхемы на пластинах, в других эти пластины разрезаются на микрочипы, тестируются, упаковываются и отправляются на продажу по всему миру.

Место расположения заводов определяется несколькими факторами. Первый – это наличие специалистов, которые могут этот завод обслуживать. На одном типичном заводе работают от полутора тысяч и больше людей, которые обладают высоким уровнем навыков и опыта в создании таких технологий. Взять инженера просто с улицы не получается. Требуются специальные знания, чтобы работать на этом дорогом и сложном оборудовании.

Второй фактор – наличие инфраструктуры, которая будет обеспечивать жизнедеятельность этого завода. К примеру, компания должна иметь возможность быстрой доставки определенных химических компонентов, а в производстве используются сотни видов таких компонентов. Некоторые из них очень дорогие. Если доставка припозднится и завод остановится хотя бы на полчаса, компания потерпит многомиллионные убытки. Работа в этих заводах останавливается всего один день в году – на профилактику.

Ну и третья составляющая – это предрасположенность страны к тому, чтобы предоставлять определенные налоговые льготы. Заводы и тысячи людей, которые получают очень хорошую зарплату делают очень большое вливание денег в экономику страны. Поэтому мы получаем хорошие финансовые условия от тех государств, где наши заводы находятся – это США, Израиль, Китай, Малайзия, Вьетнам и Ирландия.

– Оттуда привозят чипы в Казахстан?

– Тут наша система работает несколько иначе. Есть сотни номенклатур этих чипов, которые упаковываются на разных заводах. Поэтому система логистики глобальная. То есть у компании, кроме заводов есть так называемые глобальные дистрибуционные центры, расположенные в тех городах, откуда грузовые авиаперевозчики летают в нужных нам направлениях. Все чипы везут в такие центры и распределяют по другим странам.

– Большинство наших граждан, как правило, компьютерную цифровую технику берет в кредит, или в рассрочку. Насколько сегодня такая техника доступна по ценам для граждан западных стран – скажем, для регионов, лежащих рядом с той же Кремниевой долиной?

– Бывает, что в некоторых странах люди активно пользуются кредитными картами, так как ставки по ним могут быть привлекательными – гораздо привлекательнее, чем в России или в Казахстане.

Но с моей точки зрения, это мало связано с местом производства технологий. Есть к тому же факторы, связанные с налогообложением. Цена на технику в большинстве случаев зависит от налогового режима той или иной страны, куда экспортируется техника, а не от дальности расстояния. Типичный пример: 90% компьютеров, продающихся в США, произведены в Тайвани. И, тем не менее, они стоят дешевле, чем в Казахстане или России. Хотя, если посмотреть на карту, по географическому расположению Казахстан находится к Тайвани ближе, чем США. Могу предположить, что стоимость доставки компьютера от Тайвани до Алматы наверняка ниже, чем до США. Но почему компьютеры стоят дороже? Потому что есть и другие препятствия, в том числе и налоговые. Поэтому расположение завода почти не влияет на стоимость.

– А какие основные тенденции в IT вы можете отметить на казахстанском рынке?

– Все глобальные тренды наблюдаются и в Казахстане. Если говорить о каких-то уникальных проектах, свойственных только для Казахстана, думаю, здесь хорошо развиваются образовательные проекты. Если посмотреть на последние несколько лет, за исключением текущего года, были хорошие образовательные программы по направлению информационных технологий. Если мы хотим, чтобы наши дети жили хорошо, нужно, чтобы они умели пользоваться компьютером. Потому что они будут жить хуже своих сверстников в Корее или в Китае, если не будут поспевать за ними в создании и применении новых технологий. Для меня это абсолютно ясно. Благосостояние стран будут определяться не количеством выкачиваемой нефти, а уровнем знаний и количеством программных и инновационных продуктов, которые будут создаваться в этих странах.

Если мы посмотрим на количество приложений, которые продаются в магазинах Google и Apple, они растут гораздо быстрее, чем экономика любой страны в мире. Магазины приложений растут больше, чем на 15% в год. Из больших экономик ни одну не могу представить, чей национальный валовый продукт вырос бы на 10% в год. И это все делается с помощью человеческих голов. И речь идет о десятках миллиардах долларов дохода. А ведь эти магазины начали работать не так давно – всего шесть-семь лет назад. Люди, которые создают приложения, могут находиться, где угодно, и им не нужно ничего, кроме знания, компьютера и Интернета. Если вы сумели создать продукт, который всем нужен, он будет продаваться по всему миру. Возможности для создания программных продуктов безграничны. Мы находимся в начале пути. И если сегодня не будем инвестировать в знания наших детей, то просто лишаем их возможности конкурировать в будущем. Поэтому думаю, что любое здравомыслящее государство должно инвестировать сегодня в образование.

Справка

Intel Corporation – американская корпорация, которая производит электронные устройства и компьютерные компоненты. Компанию основали американские инженеры Роберт Нойс и Гордон Мур в 1968 году. В 90-е годы компания стала крупнейшим производителем процессоров для персональных компьютеров.

Финансовые показатели основных подразделений Intel, согласно отчету компании, за III квартал 2015 года:

• Выручка ClientComputingGroup составила $8,5 млрд, что на 13% выше показателей за предыдущий квартал и на 7% ниже в годовом исчислении.

• Выручка DataCenterGroup составила $4,1 млрд, что на 8% выше показателей за предыдущий квартал и на 12% выше в годовом исчислении.

• Выручка InternetofThingsGroup составила $581 млн, что на 4% выше показателей за предыдущий квартал и на 10% выше в годовом исчислении.

• Выручка операционных сегментов, связанных с ПО и сервисами, составила $556 млн, что на 4% выше показателей за предыдущий квартал и без изменений в годовом исчислении.

Прогнозы компании на IV квартал 2015 года:

• Выручка: $14,8 млрд, плюс-минус $500 млн.

• Валовая прибыль: 62%, плюс-минус два процентных пункта.

• Расходы на исследования и разработки, маркетинг и управление: около $5 млрд.

• Расходы на реструктуризацию: около $25 млн.

• Амортизация в связи с приобретением нематериальных активов: около $70 млн.

• Инвестиции в уставной капитал других компаний: около нуля.

• Амортизационные отчисления: около $1,9 млрд.

• Налоговая ставка: около 25%.

• Капитальные расходы по итогам всего года: $7,3 млрд, плюс-минус $500 млн.