Интересные моменты отчета Всемирного Банка по Казахстану

3 декабря Всемирный Банк опубликовал свой полугодовой отчет по Казахстану. Оценки и прогнозы банка достаточно широко освещались в нашей прессе. В статье я хотел бы остановиться на нескольких, на мой взгляд, очень серьезных проблемах, описанных в отчете.

Буквально за два дня до публикации отчета Всемирного банка (далее ВБ и Банк) глава государства озвучил своё ежегодное послание народу Казахстана. Как я писал ранее, в целом послание мне понравилось. В документе я увидел два принципиальных новшества с точки зрения экономической политики.

Первое – это то, что глава государства фактически объявил о необходимости слома текущей системы госкапитализма. С точки зрения роста экономики, фокус теперь будет делаться на развитие частной, а не государственной инициативы. Еще раз было жестко подтверждено направление на снижение доли и роли государства в рыночной экономике.

Вторым важнейшим новшеством для меня стало то, что по сути также было объявлено о смене фокуса с построения не социального, а именно конкурентоспособного государства. В послании была поставлена задача разработать новую социальную политику, в которой роль государства в социальной сфере должна быть ограничена лишь поддержкой социально уязвимых граждан и обеспечением инвестиций в человеческий капитал.

Несмотря на такие серьезнейшие изменения в государственной политике, в послании мне не хватило несколько очень важных моментов. Некоторые из них я хотел бы описать на примере отчета Всемирного Банка.

Правительству нужно прекратить обманывать себя и нас

В отчете позабавило очень сильное удивление ВБ по поводу парадоксальности развития нашей экономики. Целых два раздела отчета были посвящены тому, что у нас каким-то образом, несмотря на резкое снижение роста экономики, продолжают улучшаться цифры по уровню безработицы и бедности населения.

По расчетам ВБ (и с точки зрения здравого смысла) в текущей ситуации безработица и бедность населения должны расти, а происходит все с точностью наоборот. С точки зрения безработицы Банк пытается объяснить это усилиями госорганов по сдерживанию сокращения штатов в периоды экономического спада, в которых работники отправляются в административный отпуск, а не регистрируются как безработные. По бедности Банк говорит, что это может быть отчасти связано с проблемой измерения черты бедности.

Основной вывод из этого можно сделать один. Уже очень давно государственная статистика, подготавливаемая правительством, вызывает большие сомнения. В последнее время особенно вызывают нарекания официальные цифры по инфляции. После последних жесточайших девальваций, уже никто не верит статистике. Теперь ВБ в своем отчете усомнился в цифрах по безработице и бедности.

В целом можно сказать, что манипулирование статистической информацией очень опасная игра правительства. Без объективной информации невозможно делать реформы. В конце концов мы можем оказать в такой же ситуации как случилось с тенге в августе этого года. Тогда правительство и Нацбанк отказались искусственно сдерживать девальвацию, и мы тут же, на своей шкуре, узнали насколько реальность отличается от прежних слов чиновников.

Проблемы в налогово-бюджетной сфере

Главная проблема заключается в том, что если вы сравните бюджет, подготовленный правительством, с бюджетом, подготовленным ВБ, то вам очень трудно будет их сравнить. Чтобы видеть реальную картину, Банк подготавливает консолидированный бюджет страны, куда входит Нацфонд, а также все государственные расходы и инвестиции, которые не вошли в правительственный бюджет, утверждаемый парламентом (внебюджетные расходы).

Таким образом ВБ дает полную картину государственных финансов, а правительство показывает в бюджете только то, что хочет показать. Приведу пример из отчета ВБ. В нем говорится:

«Однако внебюджетные операции по поддержке государственной нефтегазовой компании АО «Казмунайгаз» привели к увеличению ненефтяного дефицита (бюджета страны). Низкие цены на нефть повлияли на способность АО «Казмунайгаз» выполнить график погашения долга, и в июне 2015 года Правительство выделило 2,7 млрд. долларов США из Национального Фонда для финансирования платежей по внешнему долгу этого госкомпании».

В правительственном бюджете вы эту очень интересную операцию не увидите, и она никак не повлияет на дефицит госбюджета. Хотя на самом деле такое большое госфинансирование оказывает очень серьезное воздействие на государственные финансы в целом.

Эта внебюджетная операция выглядит интересной потому, что из Нацфонда опять выделяются громадные деньги для покрытия ошибок и неэффективного управления госхолдинга. Если бы это госфинансирование проходило бы через бюджет, то я уверен, что в парламенте по этому поводу поднялся бы большой шум. А в действительности, эта очень это очень сомнительное использование Нацфонда прошло без излишнего шума.

Следует отметить, что правительство знает все недостатки нашего госбюджета. Рекомендации МВФ по приведению планирования и контроля госбюджета к мировым стандартам уже очень много лет переходит из одного ежегодного отчета в другой. Однако ничего положительного в этом направлении не происходит, несмотря громадные планы по вхождению в 30-ку наиболее развитых стран. Правительству по всей видимости выгоден такой бардак в финансах и статистике страны.

Что касается эффективности бюджетных расходов, то в отчете меня позабавило такое выражение. «Власти работают над повышением эффективности программы государственных инвестиций в рамках различных реформ, таких как принятие новых норм стоимости и …». Из этого предложения получается вывод, что в «тучные» года у нас были завышенные нормы стоимости по госинвестициям, а сейчас у правительства внезапно «раскрылись глаза».

Переход к режиму плавающего обменного курса

По этому поводу уже было много сказано, поэтому хотел бы остановиться только на нескольких интересных моментах. Прежде всего меня поразил следующий момент из отчета.

«Власти ужесточили денежно-кредитную политику в поддержку валютного курса в течение первых пяти месяцев года. Следовательно, процентные ставки денежного рынка были относительно высокими и нестабильными, варьируясь от 7 до 15 процентов. С июня до середины августа ставки снизились примерно до 4 процентов, так как Национальный банк начал предоставлять краткосрочную ликвидность в тенге путем интервенций на денежном рынке в дополнение к текущему долгосрочному субсидируемому финансированию из Единого накопительного пенсионного фонда и валютным свопам из собственных резервов. Кроме того, в конце июня 2015 года АО «Казкоммерцбанк» подписал соглашение с Фондом проблемных кредитов Национального банка, получив десятилетний депозит в размере 250 млрд. тенге».

В целом такие действия выглядят как диверсия Нацбанка и правительства против нашей экономики. То есть, в течении первых пяти месяцев Нацбанк вёл более или менее разумную политику, а затем вдруг решил плеснуть керосин в топку парового котла, в результате чего в августе котел (курс валюты) взорвался. Всю экономику с тех пор сильно колотит от этого взрыва.

В этой цитате из отчета ВБ также напрягло слово «субсидированное» финансирование из ЕНПФ. Судя по тому, что ставки на денежном рынке были на уровне 4%, получается Нацбанк буквально залил дешевыми деньгами банковскую систему самостоятельно надувая пузырь девальвационных ожиданий. И здесь обвинять только Нацбанк нельзя. 250 млрд тенге по 3% годовых (!) были выделены для АО «Казкоммерцбанк» правительством опять-таки из Нацфонда и вне бюджета.

Для меня это ярчайший пример непрозрачности и безответственности Нацбанка и правительства по поводу денежно-кредитной политики. Проблема в том, что ситуация не поменялась в связи с приходом нового руководства Нацбанка. Регулятор по факту поменял свою политику, но мы до сих пор не получили никаких внятных пояснений по этому поводу. В таких условиях новый пузырь на финансовом рынке может возникнуть очень быстро.

Структурные реформы и индустриализация

В целом по главе «Структурные Реформы» я хотел бы выделить самое последнее предложение. «Однако успех программы реформ будет зависеть от ее эффективности и полноценной реализации.» (перевод мой). Как я уже неоднократно писал, правительство уже давно научилось писать вполне реформаторские программы, однако планы регулярно расходились с делами и на сегодня это самая большая проблема нашей экономики.

По поводу индустриализации в этой главе было сказано. «Первая Государственная программа индустриально-инновационного развития на 2010-2014 годы не была настолько успешной, насколько надеялись власти, так как экономическая диверсификация осталась недостигнутой. Последний анализ показал, что ГПИИР могла бы выиграть от более активного участия частого сектора и более эффективной межведомственной координации».

В первой пятилетке индустриализации были две большие проблемы. Первая – это то, что государство само тратило деньги и непосредственно занималось индустриализацией (через госкомпании). Частный бизнес играл очень маленькую роль в этом. Вторая проблема – это опять-таки очень плохая реализация программы правительством.

К сожалению в этом направлении почти ничего не меняется. Достаточно вспомнить недавнюю большую дискуссию по строительству стекольного завода в Кызылординской области. Весь проект на 90% финансируется государством. То есть практически все риски и принятие решений по проекту оно опять берет на себя. Где здесь частная инициатива и соблюдения принципа “Yellow Pages”? И таких примеров множество.

Привлечение иностранных инвестиций

Из структурных реформ я хотел бы более подробно остановиться на привлечении прямых иностранных инвестициях (далее ПИИ), поскольку ВБ посвятил этому специальный раздел.

В отчете ВБ ПИИ разделяются на три вида. ПИИ, ориентированные на ресурсы — это инвестиции в природные ресурсы. ПИИ, ориентированные на рынок — инвестиции, предоставляющие товары и услуги на внутренний рынок. ПИИ, ориентированные на эффективность — стремятся использовать преимущества активов внутренней экономики для увеличения эффективности производства экспортно-ориентированных товаров или услуг.

С точки зрения диверсификации экономики страны наиболее важны два последних вида ПИИ. Однако для Казахстана ПИИ, ориентированные на внутренний рынок, не имеют большого значения. Прежде всего это связано с тем, что наш внутренний рынок очень мал, по сравнению с той же Россией. Для инвестора проще сделать инвестицию в большую соседнюю страну, а затем оттуда возить товар в Казахстан.

Также иностранных инвесторов, ориентированных на внутренний рынок, отпугивает наша макроэкономическая нестабильность, связанная с сырьевой зависимостью страны. Простой пример. Недавно Евразийский Банк приобрел БанкПозитив со 100% иностранным участием. Как было сказано в прессе за банк было заплачено 32 млн долларов. При этом иностранный инвестор вложил в этот банк много лет назад сумму в более чем в два раза большую.

То есть на этой инвестиции турецко-израильский банк понес очень большие убытки несмотря на то, БанкПозитив был все время прибыльным, и доходность на капитал была неплохой. Это связано с тем, что вся эта доходность была выражена в тенге. С точки зрения иностранного инвестора она была полностью уничтожена рядом больших девальваций нацвалюты (размер девальваций во много раз превысил прибыль, полученную за все эти годы).

В наших условиях иностранная инвестиция может сохранить и приумножить свою стоимость в долларовом эквиваленте, только если она ориентирована на экспорт. В результате экспорта она получает валютную выручку и стоимость компании в валюте не будет падать даже несмотря на большую девальвацию местной валюты. Однако любому инвестору важна макроэкономическая стабильность и доверие к нацвалюте и к экономическим властям. А ведь именно здесь у нас сейчас очень большие проблемы.

Поэтому, когда правительство с гордостью заявляет, что оно смогло привлечь транснациональную компанию – Toyota, то это вызывает ощущение фикции, поскольку сборочный завод целиком ориентирован на внутренний рынок. В таких условиях сразу возникает подозрение, что что это еще одна небольшая инвестиция для крупноузловой сборки, чтобы просто сэкономить на высоких таможенных пошлинах.

Нам важны только ПИИ, ориентированные на экспорт

Согласно отчета ВБ, инвестиции, ориентированные на экспорт (а значит на эффективность) имеют наибольший потенциал по передаче технологии и навыков, и диверсификации экономики. Как сказано в отчете, данный тип ПИИ имеет мощное влияние на экспорт, выводя отечественных производителей на новые внешние рынки и позволяя национальным работникам повысить свою производительность.

Однако инвестициям, ориентированным на эффективность, важны следующие моменты: преимущество низкой стоимости рабочей силы, высокая производительность труда, наличие квалифицированных работников, облегчённый или даже преференциальный доступ на экспортные рынки, доступ или доставка важнейших компонентов продукции, и другие факторы, которые улучшают конкурентоспособность на уровне компании. К сожалению, именно в этих факторах для привлечения иностранных инвесторов Казахстан может мало что предложить.

В отчете ВБ говорится. «Разработка национальной стратегии по привлечению ПИИ поможет определить глобальные и отраслевые подходы Казахстана для иностранных инвестиций и обеспечения основы для координации между различными министерствами и ведомствами, участвующими в привлечении и удержании ПИИ. Такая стратегия должна четко определить виды инвесторов, привлекательных для правительства и наиболее уместные подходы для привлечения желаемой формы ПИИ».

Исходя из этой рекомендации можно заключить, что до настоящего времени у правительства не было такой стратегии и не было понимания какие формы ПИИ нам наиболее важны и как их можно привлекать. Что называется, «приехали». Чем тогда правительство Карима Масимова занималось с апреля прошлого года, когда правительством была запущена программа по привлечению ПИИ?

***

В заключении хотел бы сказать, отчет Всемирного Банка большой и в статье я выделил лишь отдельные моменты. В нем еще много полезной и интересной информации. В целом хотелось бы сказать, после прочтения таких отчётов остается твердое ощущение, что текущих реформах не хватает много важных моментов, что не позволит стране по-настоящему преобразовать свою экономику.