Ресурсы

Карагандинец 25 лет стоит первым в очереди на жилье

Карагандинец Мухамед Лолохаев двадцать пять лет не может получить от государства причитающуюся ему квартиру

Карагандинец Мухамед Лолохаев двадцать пять лет не может получить от государства причитающуюся ему квартиру. За это время он прошел все судебные инстанции — от районного до Верховного суда.

Истец обращался к прокурорам разных уровней, в том числе к генеральному, и даже к самому президенту Республики Казахстан. На руках у мужчины — все правоустанавливающие документы на свой бывший аварийный дом и постановление о предоставлении ему жилья из госжилфонда взамен снесенного дома. Но крыши над головой как не было, так и нет.

В 1992 году под переселение попал поселок близ шахты им. Костенко, оказавшийся в зоне шахтной подработки. Дом по адресу: улица Узбекская, 5, в котором жила большая семья Лолохаевых, также попал в этот список и был снесен как аварийный.

— Расселять людей начали после того, как два человека из нашей округи отравились метаном, который пошел прямо в их дома, — вспоминает Мухамед Юнусович. — К нам тоже приходили представители СЭС замерять концентрацию газа. И в погребе, и в жилых помещениях приборы показали большое превышение нормы. В городской администрации сказали, что жить здесь опасно и что нам предоставят квартиры в новом районе, на «Голубых прудах».

Однако новоселье не состоялось, и ордера Мухамед Лолохаев так и не получил, хотя решение о предоставлении жилья взамен того, что попало под снос, было принято.

Мухамед Лолохаев объясняет, что в пришахтном поселке на улице Узбекской у его родителей был большой пятикомнатный дом общей площадью 87,9 квадратных метров, как значится в паспорте строения. На момент переселения в нем жили его мать, младшие сестра и брат, а также он сам с женой. По решению комиссии им причитались две раздельные квартиры на трех и двух человек соответственно, но этого не произошло, так как оказалось, что по тем адресам, которые им назвали в акимате, уже проживают другие люди.

На свои квадратные метры его мать и брат с сестрой заселились только по решению суда. А Мухамед с женой так и остались на улице.

— Нет, я, конечно, тоже хлопотал, — говорит Лолокаев. — Пошел в жилотдел, обрисовал ситуацию, объяснил, что не могу же я насильно выкинуть уже живущих там людей на улицу. Но меня и слушать никто не захотел. Разбирайтесь, мол, сами, кто и каким образом занял ваши квадратные метры.

Перспектива обзавестись собственным углом по-прежнему туманна. Мужчина с горечью констатирует, что решения судов повсеместно не выполняются.

— Судебные исполнители повлиять на работников акимата не могут — они их просто боятся трогать. Жалобы в вышестоящие инстанции рассматриваются теми органами власти, на которые я жалуюсь, — возмущается Лолохаев. — Кругом бардак и путаница. В борьбе за свои права я давно стал инвалидом, однако хождениям моим по кабинетам и инстанциям нет конца, как и активной бесплодной переписке с местными исполнительными органами и надзорными органами. Спрашивается, где я живу: в правовом государстве или в каком-то зазеркалье, где все наоборот — левое это правое, а правое это левое? Что это за демократическое общество, в котором попираются мои интересы? Эти вопросы я напрямик задавал генеральному прокурору и другим высокопоставленным лицам.

В подтверждение своих слов мужчина показал пухлую папку, с которой пришел в редакцию. В ней многочисленные запросы и ответы, всевозможные справки и документы.

— Недавно общался с женщиной, которая с 1998 года состоит в одном из таких списков. Узнал от нее, что в 2014 году в этом списке значилось одиннадцать человек, а в 2016 — уже восемь. Причем в обоих списках я — первый. Смешно. Значит, кто-то уже получил жилье, причем вперед меня, а я должен довольствоваться первым номером.