Вопрос регулирования онлайн-кредитования в последнее время встал очень остро: компании могут оказаться под угрозой исчезновения в случае применения слишком жестких мер регулирования. В свою очередь это способно привести к росту нелегальных кредиторов. Чтобы избежать этого в Казахстанской Ассоциации ФинТех предлагают изменить принцип вознаграждения. На вопросы «Къ» ответил исполнительный директор Ассоциации Ерлан Смайлов.
— На ваш взгляд нужна ли в действительности регуляция финтех-компаний (онлайн-кредитования), которые уже работают на основании гражданского и налогового кодекса?
Компании онлайн-кредитования еще в 2015 году пришли к пониманию, что нужны общие правила игры для участников рынка и организовали Казахстанскую Ассоциацию ФинТех и в ее рамках на принципах саморегулирования приняли ряд ограничивающих работу онлайн-кредиторов правил и стандартов.
Сейчас рынок созрел для перехода на новую ступень – мы готовы к введению регулирования и поэтому в ноябре 2017 года обратились к Нацбанку с этой инициативой.
Почему регуляция нужна. С точки зрения всей финансовой системы наша доля очень мала и составляет 2,6 млрд тенге или всего 0,05% от 5,2 трлн тенге розничного кредитования банков и МФО. Именно поэтому мы не регулировались ранее. Регуляция нам нужна для стабилизации рынка и его институционализации – де факто мы уже органично заняли пустовавшую до этого нишу в финансовой экосистеме (легальных поставщиков небольших сумм на короткие сроки), сейчас мы хотим закрепить это положение де юре. Регуляция даст рынку понятный статус, снимет все вопросы правового характера к его деятельности, конечно, способствует большей защищенности потребителя и даст сигнал инвесторам, что в казахстанский рынок онлайн-кредитования можно вкладывать средства. За прошедшее время в экономику страны было привлечено порядка 9 млрд тенге инвестиций и этот поток может возрасти, но инвесторам нужна определенность.
— Может ли регуляция привести к тому, что существующие на рынке компании, предоставляющие так называемые "займы до зарплаты" могут исчезнуть?
К сожалению, может. Мы попросили ввести регулирование, но можем получить такое регулирование, которое будет несовместимо с жизнеспособностью рынка. Сегодня рассматривается предложение по ограничению рынка онлайн-кредитования в 100% ГЭСВ. Эти меры не учитывают специфики рынка (краткосрочность и малая сумма займа, высокие расходы на организацию) и приведут к фактическому закрытию легального рынка онлайн-кредитования. Казахстанская Ассоциация ФинТех выступила с предложением к Нацбанку ввести регулирование рынка онлайн-кредитования. Но с учетом экономической модели сервиса как это, например, сделано в Российской Федерации, Швеции, в США и других развитых странах.
Наш продукт это «займы до зарплаты», мы не кредитуем на год и, как мы не раз говорили, к нам неприменимо понятие годовой ставки. Дневная ставка по рынку составляет в среднем – 1,5-2% в день. Это может выглядеть как высокие ставки, тем не менее, они продиктованы экономической моделью. Весь финтех, о котором мы говорили выше, стоит денег: расходы на ИТ, проверку клиентов, расходы на возврат, постоянное уведомление клиентов, транзакционные расходы, оплата труда, оплата налогов, стоимость фондирования, ресурсы на постоянное поддержание актуальной скоринговой модели. Все эти большие расходы ложатся на малые суммы займов и это определяет стоимость финансового продукта.
Чтобы не быть голословными, мы сделали сравнительные расчеты жизнеспособности экономической модели PDL-займов в условиях изменения ставок. При средней сумме займа в 42 000 тенге и среднем сроке в 23 дня мы рассмотрели три сценария: 56% годовых или 0,15 в день, 100% годовых или 0,27 в день, и 2% в день.
В первом и втором случае компания получает убыток, который на одну сделку составит 13 894 и 10 592 тенге соответственно. И только в третьем случае компания получает прибыль, которая на одну сделку составит 3 440 тенге
То есть ограничение по ставке, не учитывающее бизнес-модель рынка, приведет к его закрытию.
— Что предлагает сам рынок?
У рынка есть и другое предложение – уйти от понятия ставки и регулировать рынок в логике переплаты. А именно ввести ограничение в 100% годовых (ГЭСВ) для кредитов свыше 150 тыс. тенге, выдаваемых физлицам юрлицами на срок более года. При этом предусмотреть отдельное ограничение на небольшие займы (до 150 тыс. тенге — 62 МРП) по принципу переплаты, не превышающей 100% от суммы основного обязательства, включая вознаграждение, неустойку и иные расходы по займу. Если переложить это на пример условного займа, то при такой модели заемщик, взявший 10 тысяч взаймы, вернет максимум 20 тысяч тенге и то – только в случае выхода на просрочку. Для рынка это будет вроде прожиточного минимума, то есть предел, минимально достаточный для жизнеспособности. Особенно учитывая, что в секторе этих сумм не оперируют ни банки, ни МФО.
Если будет принято наше предложение по 100% переплаты, то заемщик, если взял 10 тысяч тенге, максимально выплатит 20 тысяч тенге — это если выйдет на просрочку. если не выйдет на просрочку, то проценты будут варьироваться от 1,3% до 2% — в зависимости от того, впервые человек обратился за займом или является постоянным клиентом и т.д. это оставит поле для конкуренции и эта же конкуренция будет вести к снижению процентов. Но в любом случае, независимо от того, будет ли 1,3% или 2%, максимально с заемщика можно будет взыскать +100% к основному долгу. от 1,3% до 2% в день.
— Какое значение регулирование будет иметь с социальной и экономической точки зрения?
Для рынка исход вопроса с регулированием жизненно важен. Но с социальной точки зрения результат еще важнее для значительной части населения, спрос со стороны которого и определил динамику роста рынка. Даже если рынок – открытый и прозрачный – исчезнет, сами факторы, приведшие к его появлению, никуда не денутся. То есть проблема недоступности финансов для части населения сохранится, но окажется вытесненной за рамки правового поля – в сектор серых и черных кредиторов, которые невидимы в системном поле и поэтому будто не существуют. Нелегальный рынок невозможно охватить действием этой или любой другой законодательной инициативы, он не подчиняется требованиям законодательства. Соответственно, эффект будет обратный, ограничение и закрытие легального прозрачного рынка приведет к росту нелегального, где заемщик не защищен как от высоких процентов, так и от незаконных и опасных для здоровья и жизни практик взыскания. С экономической точки зрения предлагаемые меры приведут к росту серого и теневого рынка, доля которого и так значительна и составляет 25,8% от ВВП страны (по данным Комитета по статистике Министерства национальной экономики РК). Что также противоречит «Антикоррупционной стратегии Республики Казахстан на 2015 – 2025 годы и противодействию теневой экономике», утвержденной президентом страны.
Но мы все же надеемся на взвешенное решение, которое будет учитывать интересы и заемщиков, и рынка, и позволит компаниям работать и далее развивать цифровые финансовые услуги в стране.
— Собственно, какие еще меры необходимо предпринять для регулирования таких организаций?
Мы предлагаем несколько вариантов. Один из них – российская модель, в которой Нацбанк регулирует СРО (саморегулируемые организации, в России действуют три), а СРО в свою очередь регулирует участников рынка. Онлайн-кредиторы, которые не вступают в СРО, не имеют права работать на рынке. Такая схема экономит ресурсы регулятора и работает на формирование зрелого и ответственного поведения бизнеса.
Вторая модель «регуляторной песочницы» — все новые услуги, сервисы, бизнесы (не только онлайн-кредитование), которые не охвачены законодательством, но появились и востребованы населением – включаются в особый регуляторный режим, в котором они работают под надзором Нацбанка, который анализирует, изучает «кухню» этих сервисов и бизнесов, а потом принимает регуляторное решение уже на основе накопленной статистики и анализа.
В модели и СРО и «песочницы» (при этом вариант с СРО может быть реализован внутри «песочницы») работа может быть построена на основе учетной регистрации компаний. То есть регулятором может быть составлен реестр компаний, которые могут работать на рынке, как это сейчас сделано в отношении МФО (микрофинансовых организаций).
