Инвестиционный банк Goldman Sachs, инвестирующий собственные средства в азиатскую недвижимость, африканские стартапы и столкнувшиеся с трудностями американские компании, открывает двери для внешних инвесторов.
По словам людей, знакомых с сутью вопроса, Goldman Sachs планирует привлекать средства третьих лиц через свое подразделение – Специальная ситуационная группа (SSG). Кроме того, в данный момент обсуждается масштабная реформа с целью передать все вопросы, связанные с инвестированием частного капитала в новое подразделение, которое будет привлекать средства в рамках различных стратегий.
С 2013 года SSG руководит британец Джулиан Солсбери, в работе отличающийся особой щепетильностью к деталям. Однако в состав руководящего комитета банка он вошел всего два года назад. Источники утверждают, что объем активов, под управлением SSG c $20 млрд накануне кризиса вырос до $30 млрд на сегодняшний день.
В начале 2000-х годов компания стала пионером в области так называемых универсальных инвестиций, не ограниченных ни географией, ни отраслью. Наиболее популярными они стали среди частных инвесторов, таких как TPG и Blackstone Group LP, и до сих пор этот вид деятельности остается одним из самых прибыльных направлений для Goldman.
Вероятнее всего, это подразделение будет объединено с торгово-банковской группой Goldman, откуда исторически развились прямые частные инвестиции.
«Благодаря опыту, у нас есть возможность привлечь дополнительные средства третьих лиц через акционерный капитал, кредиты и недвижимость «Мы обладаем франшизой мирового уровня по альтернативному инвестированию, которая за три десятилетия принесла банку значительную прибыль и предоставила нам исключительные возможности партнерства с клиентами для совместного инвестирования их капитала и нашего», — заявил в начале этого года глава Goldman Sachs Дэвид Соломон.
На прошлой неделе в обращении к сотрудникам банка, озаглавленном «Наша стратегия будущего», Дэвид Соломон отметил, что сегодня приоритетом банка является развитие альтернативного направления бизнеса в сфере управления активами.
При этом возникшие по этому поводу дебаты показывают, как сильно изменилась ситуация на Уолл-стрит со времен финансового кризиса. В последний раз Goldman Sachs пытался выйти на рынок прямых инвестиций в 2000-х годах, вложив миллиарды долларов собственных средств в мега-выкупы контрольных пакетов акций. Теперь банк стремится привлекать деньги от внешних инвесторов, таких как пенсионные фонды, и взимает комиссионные за управление этими средствами. Сегодня акционеры больше ценят стабильные компании с невысоким уровнем риска, например, компании по управлению денежными средствами, устроившими на Нью-Йоркской фондовой бирже настоящую гонку за активами.
Реорганизация также показала, что Дэвид Соломон намерен разрушить прежние рамки с целью модернизировать банк и оптимизировать его деятельность. Под девизом «Единый Goldman» он запустил общекорпоративный проект по улучшению работы с крупнейшими клиентами банка.
Всего в Goldman Sachs порядка шести подразделений, работающих с инвестициями. Работа этих подразделений, ревниво оберегаемых владельцами, десятилетиями выстраивалась методами ситуативного планирования. Результаты их работы отражены в отчетах по теме «инвестиции и кредитование», которые акционеры склонны считать непрозрачными и непредсказуемыми.
Результатом объединения всех этих подразделений станет новый бизнес, напоминающий уменьшенную версию KKR & Co. или Blackstone, который, как рассчитывают руководители банка, по достоинству оценят и примут акционеры. Некоторые считают, что в конечном счете, эти перемены отразятся на публичной отчетности Goldman Sachs о доходах.
Эту схему банк уже пытался внедрить в 2008 году, когда маховик разразившегося кризиса только начал раскручиваться, но все усилия потерпели крах из-за личных разногласий, сообщил источник.
В 2010 году после принятия закона Додда — Франка, запретившего банкам вкладывать свои собственные средства в фонды прямого инвестирования и предусматривающего высокие проценты начислений на капитал по неликвидным портфелям, большинство банков отказались от прямых инвестиций. Однако Goldman Sachs продолжал придерживаться прежнего курса, поскольку намеревался наладить эту работу даже в новых условиях.
Так, банк начал заключать сделки непосредственно из средств своего баланса, обходя запрет на использование собственного капитала. Таким образом, были осуществлены успешные инвестиции в такие компании, как кредитное бюро TransUnion и поставщик данных о финансовых рынках Ipreo. В 2017 году Goldman создал свой первый с момента начала кризиса фонд прямого инвестирования на сумму $7 млрд. При этом собственные средства банка составили лишь небольшую часть фонда.
Примечательно, что SSG пользуется относительной свободой действий, инвестируя туда, где видит возможности роста. В конце 1990-х, после финансового кризиса в Азии, подразделению удалось обеспечить крупную операционную прибыль. Однако сегодня, SSG фокусируется на кредитовании компаний среднего уровня, испытывающих трудности с заимствованиями в других местах. Не так давно подразделение инвестировало средства в нигерийский стартап электронной коммерции, выкупило проблемные кредиты в сфере коммерческой недвижимости в Новой Зеландии и поддержало самого быстрорастущего кредитора в Мексике.
Как правило, кредитуя проблемные компании подразделение ставит жесткие условия, позволяющие увеличить прибыль и ограничить потенциальные убытки. В частности, выдав кредит испытывающему финансовые проблемы калифорнийскому заводу по производству турбин под 13% годовых, банк потребовал от завода предоставить обеспечение ссуды в размере $12 млн наличными, т.е. почти 40% от стоимости кредита.
Лиз Хофман, The Wall Street Journal
