По 35% стратегических задач имеются риски недостижения поставленных целей. 32% целей не каскадировано до уровня государственных программ, 35% – до стратегических планов центральных госорганов, 68% – до программ развития территорий. При этом мероприятия, заложенные в программных документах, в отдельных случаях направлены не на стимулирование конкретных отраслей экономики, а носят текущий организационный характер.
Об этом сегодня в сенате в ходе рассмотрения отчета правительства об исполнении республиканского бюджета за 2018 год сообщила председатель Счетного комитета Наталья Годунова.
«В преобладающем большинстве при планировании и в ходе исполнения госпрограмм отсутствовало четкое видение конкретных инвестиционных проектов, которые должны быть реализованы. Действующая же система оценки программ в большей степени представляет собой оценку исполнительской дисциплины и бизнес-процессов в государственных органах и не дает возможности проанализировать полученные результаты», – отметила Годунова.
Она предлагает при разработке проектов госпрограмм доводить лимиты финансирования и внедрить предварительную оценку проектов госпрограмм Счетным комитетом до их утверждения. Это, по ее оценке, будет способствовать концентрации усилий на самых важных приоритетах, полному финансированию программ и максимальной нацеленности на достижение стратегических задач. Тогда как отсутствие взаимосвязи между финансово-ресурсным обеспечением и конкретными результатами не позволяет просчитать совокупный социальный и экономический эффект от реализации намеченных госпрограммами мер.
«Ведь они складываются в достижение или недостижение генеральных целей. Например, Стратегическим планом развития республики до 2025 года поставлена цель до указанного года обеспечить реальный рост ВВП на 4,5 – 5% в среднем за год. Прогнозом социально-экономического развития на 2019 – 2023 годы данная цель уже снижена и показатель определен в менее оптимистичных пределах – до 4,1%. И это несмотря на то, что оба документа были приняты во второй половине 2018 года.
С учетом отставаний, заложенных в Прогнозе, достижение запланированного значения ВВП к указанному периоду возможно при обеспечении опережающего роста экономики в 2024 – 2025 годах на уровне не ниже 6% в год… Это наглядный пример отсутствия качественной декомпозиции общенациональных целей, которое потом «выливается» в неисполнение поставленных задач. А по росту ВВП, наверное, уже сейчас надо делать «раскладку» так называемого «сверхзадания»», – сказала она.
Она также назвала целесообразным внедрить оценку и управление рисками бюджетной обеспеченности на десятилетний период, то есть обеспечить разработку документа финансовой устойчивости государства.
«Предприниматели и тем более инвесторы хотят быть уверенными в том, что у Правительства есть конкретные планы и финансы для их реализации и оно не будет от них отклоняться. А у нас даже из числа мер государственной поддержки бизнеса, предусмотренных программами, порядка 40% ежегодно меняется… Не все госпрограммы доводятся до конца, поскольку зачастую досрочно ставятся на утрату либо принимаются в новой редакции на другой период», – резюмировала глава Счетного комитета.
