Экономисты давно научились считать стоимость и отдачу от основных видов капитала, таких как финансы, мощности или люди. Производственная функция учитывает почти все, что может повлиять на объем выпуска и прозводительность. И все же… не все. Есть ресурсы, которые воспринимаются как должное. Нечасто вспоминают, что работникам, например, нужны воздух, питьевая вода и, в целом, рынком сбыта вас обеспечивает сложная экосистема, поддерживающая жизнь на планете. У ресурсов, которые вы используете, у товаров, которые вы потребляете, есть скрытая стоимость.
Расчетом ценности природных ресурсов часто пренебрегают в силу того, что ни бизнес, ни государство не понимают в полной мере, как сделать эти расчеты. А то, что не посчитано и не измерено, – того и не существует. До сих пор в компаниях люди, говорящие о финансах, и люди, говорящие об охране экологии, были разными людьми. Несмотря на то что об «изменении климата» упоминают все больше, это все еще тема, отделенная и от человеческого, и от финансового капитала. И это то, что стоит исправить сейчас. Поскольку природный капитал непосредственно влияет на то, каким будет и наше экономическое будущее.
В феврале вышел отчет профессора Парта Дасгупта, подготовленный по заказу британского правительства. В этом отчете сделана попытка показать, какую роль природные ресурсы играют в экономической активности и почему важно учитывать и оценивать их использование. Это важная попытка ввести природные ресурсы в производственную функцию.
Мы используем сервисы и услуги природы (в личных или производственных целях), которые, вопреки распространенному мнению, являются конечными. Но природа при этом восстанавливается – это такой функционирующий завод с полезными продуктами. Соответственно, наш имеющийся природный капитал – это баланс между потреблением и восстановлением. Отчет Дасгупта предлагает при расчете экономических моделей как раз учитывать эту колеблющуюся стоимость природного капитала. Когда люди производят свой ВВП, они используют природные ресурсы, возвращая назад отходы. Если извлечение ресурсов превышает темпы восстановления, объем ресурсов (читай, производственного актива) сокращается. Вы можете производить очень хороший ВВП, но ваши активы будут не расти, а падать, когда вы включите в баланс природу. Есть расходы на капиталы, о которых Адам Смит не упомянул.
В отчете об инклюзивном богатстве 2018 года было подсчитано, что в период с 1992 по 2014 год произведенный капитал (например, машины и здания) в мире почти удвоился, человеческий – вырос на 13%, природный – сократился на 40%.
И важно то, что, когда этот природный капитал станет достаточно низким, ВВП тоже станет приращивать крайне сложно. Благодаря угольным ТЭЦ здоровье алматинских работников и потребителей становится хуже с каждой зимой. При этом еще есть природные активы и вызовы, которые трудно привязать к конкретному объекту и решить в рамках одного бизнеса или одной страны. И критичность падения природных ресурсов люди могут по-настоящему осознать слишком поздно.
Человек уже давно забирает из природы больше, чем она успевает восстанавливать. Так что даже для того, чтобы выйти в ноль, нам нужно существенно ограничить использование ресурсов, но и тогда пройдет еще несколько десятилетий, прежде чем природные активы начнут расти, а не сокращаться.
Главное, о чем стоит помнить, – воздух, которым мы дышим, или комфортная температура на улице – это не бесплатно и это не бесконечно. Но даже если стоимость природных ресурсов все еще сложно подсчитать (отчет Дасгупта сложный и длинный и все равно не дает всех ответов), стоит помнить как минимум о критической важности этого актива. Устойчивое развитие бизнеса и экономики в целом требует не только нового экономического моделирования, но и набора ценностей, которые выходят за рамки бухучета.
Как отмечает профессор Парта Дасгупта, «если мы заботимся о нашем общем будущем и общем будущем наших потомков, мы все должны отчасти быть натуралистами». Важный предмет, которого пока нет в финансовой магистратуре.
