За что президенты критикуют свободные экономические зоны и как власти планируют повысить эффективность СЭЗ – в материале «Курсива».
Специальные экономические зоны – один из инструментов правительства Казахстана по привлечению в страну прямых иностранных инвестиций.
Созданные почти в каждом регионе, они должны были стать новыми точками роста. Но не у всех из них это получилось, а вложения государства в их развитие пока так и не отбились налогами.
Старая критика
Специальная экономическая зона (СЭЗ) – это территория с точно обозначенными границами, где действует специальный налоговый режим для предприятий, создающихся в тех видах деятельности, которые определены законодательством. В Казахстане практикуется подход, в соответствии с которым СЭЗ специализируются на одной или нескольких смежных отраслях: где-то в приоритете металлургические проекты, где-то – химические, а где-то – транспортно-логистические. Соответственно, список видов деятельности нормативно ограничивается.
Всего в Казахстане действуют 13 специальных зон. Созданы они были в разное время. Самая «старая» – это «Астана – новый город», появившаяся в 2002 году, а самая «молодая» – Qyzyljar – сформирована в Северо-Казахстанской области в 2019 году. Цель у них одна – привлекать инвестиции (часто в контексте СЭЗ говорят о якорных инвесторах – крупных игроках, которые приходят в страну со своими технологиями и стандартами), тем самым создавая условия для развития отраслевых кластеров и становясь точками роста в своих регионах.
Однако с этими задачами казахстанские СЭЗ пока не справились, из-за чего неоднократно становились объектами критики высшего руководства страны. 26 января 2021 года на расширенном заседании правительства президент Касым-Жомарт Токаев выразил критику в адрес СЭЗ, назвав их «ярким примером низкой эффективности».
«Сегодня действуют 13 СЭЗ, а в прошлом году хотели создать еще две. При этом их наполняемость проектами осталась на низком уровне – в целом всего 52%. По каждой из них следует провести анализ целесообразности, выработать новую модель функционирования», – сказал глава государства.
Аналогичную позицию выражал и первый президент республики Нурсултан Назарбаев. Еще в феврале 2018 года он заявлял, что на создание специальных экономических зон тратятся большие бюджетные средства (около 283 млрд тенге на то время), но вопрос с их эффективностью не был решен. В некоторых зонах к тому моменту не было введено ни одного объекта.
Пока не отбились
По данным Министерства индустрии и инфраструктурного развития, в СЭЗ реализовано 292 проекта, участники зон инвестировали в проекты более 4,3 трлн тенге, а объем произведенной продукции в денежном выражении составил 3,8 трлн.
При этом налоговые поступления в бюджет со стороны участников спецзон, по данным QazIndustry (институт развития в подчинении МИИР), не превысили 200 млрд тенге. И это меньше 344,4 млрд, инвестированных государством в развитие инфраструктуры СЭЗ. Другими словами, за эти годы власти формально не смогли вернуть средства, которые в спецзоны вложили.
Тем не менее инвестиции в инфраструктуру нужны до сих пор. Из 13 действующих СЭЗ она завершена только в шести: «Оңтүстік» (Туркестанская область), «Сарыарқа» (Карагандинская область), МЦПС «Хоргос» и «Хоргос – Восточные ворота» (оба – Алматинская область), ПИТ «Алатау» (Алматы), «Химпарк Тараз» (Жамбылская область). В остальных зонах инфраструктура еще «находится на разных стадиях строительства», отметили в QazIndustry.
Впрочем, и само государство признает слабые успехи. В Мининдустрии «Курсиву» сообщили, что, «несмотря на достигнутые показатели, СЭЗ еще не раскрыли свой потенциал в полной мере».
В QazIndustry также отметили, что в развитии специальных экономических и индустриальных зон Казахстана есть ряд проблем, которые «необходимо решать». Связывают это со спецификой каждой СЭЗ, из-за чего в Казахстане есть и успешные, и не совсем успешные спецзоны. Все дело, например, в географическом расположении и недостаточном развитии инфраструктуры.
Точки успеха
В Министерстве индустрии отмечают, что СЭЗ нельзя сравнивать между собой напрямую – например, по количеству компаний-резидентов, объему их реализации и другим формальным показателям. Связывают это с тем, что у каждой зоны свои целевые индикаторы, которые установлены в решениях о создании СЭЗ и их стратегиях развития. Впрочем, конкретные примеры таких индикаторов названы не были.
«Согласно методике и оценке эффективности СЭЗ, каждая по-своему эффективна, однако ранжировать и сравнивать относительно друг друга некорректно, так как у них разные направления, базы, приоритетные виды деятельности, места расположения и другие факторы», – сообщили в МИИР «Курсиву».
Несмотря на критику высшего руководства страны, в ведомстве бодро рапортуют, что благодаря режиму СЭЗ в Казахстане образовались целые кластеры по разным отраслям. Например, получилось наладить выпуск свыше 30 новых видов продукции, это вертолеты, оптические прицелы для винтовок, приборы ночного видения, бронетранспортеры, локомотивы, электровозы, пассажирские вагоны, трубы премиум-класса, хлопковая целлюлоза, полипропиленовые нити и так далее. А в ПИТ «Алатау» имеется более 50 уникальных IT-решений и услуг.
И МИИР, и QazIndustry выражают схожие мнения о том, какие СЭЗ можно назвать успешными. Обе структуры отмечают СЭЗ «Астана – новый город», где был образован кластер железнодорожного машиностроения. Также именно благодаря этой зоне в столице получилось создать совершенно новый административно-деловой и культурный центр на левом берегу города.
Еще одна СЭЗ, которую относят к успешным, – «Хоргос – Восточные ворота», где создан «логистический кластер последнего поколения». Там запущено шесть инвестиционных проектов.
В СЭЗ «Оңтүстік» в Шымкенте, по мнению QazIndustry, возрождают текстильную промышленность. В центре индустрии приводят пример: общий объем производства двух ковровых фабрик, расположенных на территории этой СЭЗ, составил более 6 млн квадратных метров ковровых изделий в год, что сопоставимо с площадью тысячи футбольных полей. Работающая в этой зоне швейная фабрика выполняет заказы для сети IKEA, изготавливая 3,5 млн комплектов постельного белья в год.
Еще один пример – спецзона «Павлодар», где вместе с российским инвестором K&K сначала наладили выпуск легированного алюминия (ТОО «Giessenhaus»), а затем в ТОО «Vector Pavlodar» – выпуск легкосплавных автомобильных дисков, на которые есть спрос у отечественного и зарубежного автопрома. В качестве сырья они используют алюминий с местного электролизного завода, таким образом участвуя в цепочке алюминиевого кластера.
«Конечно, есть и менее успешные СЭЗ, есть вопросы по их наполняемости. Это зависит от ряда факторов: недостаточные стимулы, слабое инфраструктурное развитие и рыночные связи и другие», – отметили в центре QazIndustry в ответ на запрос «Курсива».
С остальными СЭЗ ситуация действительно сложнее. По данным QazIndustry, есть несколько зон, где запущено всего по одному проекту. В их числе «Национальный индустриальный нефтехимический технопарк» в Атырауской области, «Химический парк Тараз» и МЦПС «Хоргос». В СЭЗ «Qyzyljar» пока не реализовано ни одного проекта.
Отказ от специфики
Таким образом, большая часть СЭЗ так и остается с незавершенной инфраструктурой и слабым наполнением проектами. Чтобы исправить ситуацию, в январе президент страны Касым-Жомарт Токаев поручил проанализировать развитие СЭЗ и «решить проблему».
«Хочу подчеркнуть: акимы, не занимающиеся реальным развитием своих СЭЗ, сильно рискуют. Мы просто закроем такие зоны и не будем тратить на них бюджетные деньги. Эту проблему нам нужно решить в самое ближайшее время – в первом квартале этого года. Нужно провести очень серьезный анализ», – сказал глава государства.
Ответственным центральным государственным органом по СЭЗ является Министерство индустрии. Там «Курсиву» еще в конце января этого года сообщили, что ведомство занимается разработкой новых подходов к развитию СЭЗ и законодательства по срокам, условиям льгот, приоритетным видам деятельности и ответственности сторон.
К началу февраля МИИР отчиталось об итогах анализа действующих СЭЗ. Как сообщил на заседании правительства 2 февраля глава ведомства Бейбут Атамкулов, уже был готов ряд мер для наращивания эффективности спецзон. Предлагается предусмотреть ответственность предпринимателей за невыполнение взятых на себя обязательств. В этом случае бизнес должен будет вернуть все недоначисленные налоги за соответствующий период.
Для решения вопроса с наполнением СЭЗ в МИИР предлагают продлить сроки их функционирования до 49 лет – по мировому опыту.
Также Мининдустрии фактически предложило отказаться от отраслевой специализации зон, открывая доступ для всех отраслей и секторов обрабатывающей промышленности. Другими словами, первоначальный план формировать отраслевые кластеры в регионах себя не оправдал.
Теперь министерство вместе с другими госорганами будет работать над дорожными картами по развитию каждой отдельной СЭЗ.
Есть и другие меры по исправлению ситуации. Так, проблему со строительством инфраструктуры планируют решать с помощью механизма ГЧП, что «позволит снизить бюджетную нагрузку и обеспечить более эффективное управление со стороны бизнес-структур». Кроме того, частные компании привлекут для возведения готовых производственных помещений на территории СЭЗ, чтобы повысить привлекательность для будущих инвесторов и нарастить скорость реализации проектов.
Впрочем, развить эффективность СЭЗ через привлечение частного бизнеса пытались и раньше, например, привлекая их к управлению. Речь идет об управляющей компании из ОАЭ DP World (это один из крупнейших мировых портовых операторов). По состоянию на 2019 год эта компания предоставляла услуги по управлению грузовым терминалом в порту Актау и контейнерным терминалом в СЭЗ «Хоргос – Восточные ворота» на казахстанско-китайской границе. Однако в самой DP World от комментариев по теме отказались. Нынешний ее статус неясен.
