Крытые вагоны с продовольственными грузами, так и не попав в Китай, возвращаются к казахстанским грузоотправителям. Экспортеры пшеницы, ячменя и льна должны вернуть китайским компаниям полученную предоплату. А те, кто все-таки намерен выполнить контракт, должны перегрузить товары в контейнеры.
«КТЖ-Грузовые перевозки» начала возвращать груженые крытые вагоны на первоначальные станции погрузки – китайская железная дорога такие вагоны фактически не принимает. По данным на 31 марта, на казахстанско-китайской границе (станция Достык – Алашанькоу) простаивали в ожидании приема в КНР 1860 крытых вагонов с продовольственными грузами, преимущественно зерном. Эти вагоны стояли на границе всю зиму и март, то есть более четырех месяцев. Китай ужесточил требования к приему грузов в конце ноября прошлого года, опасаясь «завозного» коронавируса.
«Возврат вагонов на первоначальные станции погрузки – вынужденная мера. Причины такого решения – неприем крытых вагонов китайской железной дорогой, а также просьбы собственников вагонов и грузоотправителей вернуть подвижной состав», – отметил первый заместитель генерального директора ТОО «КТЖ-Грузовые перевозки» Канат Кобесов.
По данным на 3 апреля, 354 вагона ушли обратно грузоотправителям, поступили заявки на возврат еще более 300 вагонов. На приграничной станции Достык остается еще примерно 1,1 тыс. крытых вагонов с продовольствием.
Расходный чек
Теперь владельцам продовольственных грузов необходимо оперативно отозвать таможенные декларации, принять и выгрузить зерно на первоначальной станции погрузки. И оплатить все эти действия за свой счет.
«Мы предварительно подсчитывали – у нас получилось около $60 на тонну. В вагоне 63 тонны. 1800 вагонов, подлежащих возврату. Это и есть убытки экспортеров», – прикинул примерные расходы официальный представитель Зернового союза Казахстана, учредитель группы компаний «Северное зерно» Евгений Карабанов.
Карабанов говорит, что экспортеры, как правило, поставляют зерно в Китай на условиях 50–70%-ной предоплаты. Оставшуюся часть китайские контрагенты оплачивают по факту поступления груза. Получив и выгрузив так и не уехавший в Китай товар, казахстанский экспортер должен решить, что делать дальше. Варианта два: вернуть предоплату и перенаправить товар в одну из стран Центральной Азии или все-таки выполнить свои обязательства перед КНР. Во втором случае экспортеру придется погрузить зерно в контейнер и вновь оплатить транспортные и другие расходы до китайской станции назначения.
За время простоя на границе зерно успело подорожать. Если в середине ноября 2020 года тонна ячменя на элеваторах северного Казахстана стоила около 59–60 тыс. тенге, то в марте цены выросли до 74–75 тыс. тенге. Стоимость пшеницы третьего класса изменилась не так значительно – с 88–94 тыс. тенге до 92–95 тыс. тенге за тонну.
Куда поедет груз
Представитель Зернового союза прогнозирует, что экспортеры, скорее всего, выполнят свои обязательства по поставке ячменя в Китай, а лен и пшеницу отправят на другие рынки – в Иран или Европу. От возвращенных с границы продовольственных грузов в Китай вновь будет отправлено не более 30–40%, в основном за счет ячменя, полагает Карабанов.
Возвращать ячмень, пшеницу и лен нужно быстрее: теплеет, а перепады температур способствуют порче продовольствия. Застраховать вероятность того, что товар испортится в процессе доставки, нельзя, так что этот риск целиком лежит на экспортере.
Евгений Карабанов отмечает избирательность подхода китайской стороны к приему казахстанского зерна. Китайская сторона, опасаясь, что коронавирус окажется на упаковке, не принимает крытые грузовые вагоны – мешки с зерном из них на границе нужно перегружать вручную, и именно этого китайцы стараются избежать. Но точно такие же мешки, только в контейнерах, беспрепятственно идут во внутренний Китай и там все равно разгружаются вручную.
С 5 по 15 апреля КТЖ вновь ввела запрет на прием всех грузов на станцию Достык в КНР. Исключение сделано только для грузов в контейнерах, которые китайская сторона принимает.
