В воскресенье, 15 августа, произошло главное политическое событие года как минимум для Центральной Азии, а возможно, и мира: бойцы движения «Талибан» (запрещено в РК) без боя вошли в Кабул и спустя три месяца активного противостояния правительственным войскам поставили под контроль всю территорию Афганистана. Вместо Исламской Республики Афганистан (ИРА) провозглашен Исламский Эмират Афганистан (действовал в 1996–2001 годах при первом приходе талибов).
Падение кабульского правительства было предсказуемым, после того как президент США Джо Байден пообещал вывести американские войска из США до сентября 2021 года и не противостоять талибам, но неожиданно быстрым, а потому ярким и драматичным. Эвакуация дипломатических служащих США в Кабуле, в ходе которой людей забирали с крыши посольства вертолетами, напомнила миру о падении другого проамериканского режима в Сайгоне (Южный Вьетнам) в апреле 1975 года. В аэропорту Кабула отчаянные беженцы цеплялись за стойки шасси взлетающих самолетов.
Реакция казахстанских властей была сдержанной: в день падения кабульского режима и бегства афганского президента Ашрафа Гани его коллега, казахстанский президент Касым-Жомарт Токаев выразил обеспокоенность эскалацией напряженности в Афганистане и поручил обеспечить безопасность граждан и дипломатов, находящихся в ИРА. Уровень беспокойства Акорды отражает хотя бы тот факт, что Токаев за 15–16 августа провел два совещания с силовиками по Афганистану.
Что приход к власти талибов означает для Казахстана? Мнения большинства казахстанских политологов, высказавшихся в последние дни в публичной сфере, сводятся к тому, что ничего катастрофического не произошло, но и причин для оптимизма мало. На смену хрупкому коррумпированному режиму приходят исламские фундаменталисты, которые могут прямо или косвенно стимулировать рост нестабильности внутри приграничных государств Центральной Азии. Если этот риск реализуется, Казахстану и другим государствам региона придется направлять дополнительные ресурсы на антитеррористическую деятельность и охрану южных границ.
В экономическом плане для Казахстана вряд ли что-то существенно изменится. Заметной зависимости от афганского импорта ($1,6 млн в 2020 году, $4,1 млн на пике – в 2018-м), представленного в основном изюмом, нет. С экспортом сложнее: в 2020 году Казахстан экспортировал в Афганистан продукции на $622 млн. Большая часть этого объема – продукты питания, среди которых выделяются пшеничная мука (54% объема поставок) и пшеница (19%). Афганистан крайне зависим от этих продуктов: из РК сюда приходит 60% всего импорта муки и 40% зерна, еще 18% муки – это поставки из Узбекистана, создавшего в последнее десятилетие значительные мукомольные мощности на казахстанском сырье.
В последние годы афганский спрос низкоэластичен по цене, а в 2020-м, несмотря на рост цен на пшеницу и продукты ее переработки, Афганистан нарастил объем импорта из РК – до около 1 млн тонн муки и до 500 тыс. тонн пшеницы.
Афганский рынок для казахстанских мукомолов остается стратегически экспортным, на него приходится 65% всех отгружаемых за рубеж объемов. В их интересах поддерживать отношения с афганскими контрагентами, поскольку в противном случае их место быстро займут мукомолы из Узбекистана.
Около 5% казахстанских поставок в Афганистан составляют прочие продовольственные товары – овощи, масличные, животные жиры. Спрос на эти продукты, как на муку и пшеницу, останется стабильным даже в случае роста внутриполитической нестабильности.
Группа непродовольственных товаров представлена двумя – нефтяными газами (бутан и пропан) и бензином. Зависимость от РК достаточно высокая: в 2020 году из РК поставлялась примерно треть всего моторного топлива (данные афганской стороны) и 77% бутана и пропана. Отказаться от них афганской стороне также будет сложно, учитывая, что казахстанские нефтепродукты самые дешевые в регионе.
Несмотря на то что позиции казахстанских экспортеров в Афганистане выглядят скорее как стабильные, с ограниченным потенциалом роста, Афганистан по-прежнему остается самой бедной страной региона с подушевым ВВП на уровне $509 (данные за 2020 год). Эта страна втрое беднее Узбекистана и в 18 раз – Казахстана. Главными импортными статьями экономики Афганистана еще долгое время будут оставаться продовольственные товары. Для наращивания импорта сырья, а также инвестиционных и промежуточных товаров, в том числе металлов, которыми богат Казахстан, необходимо, чтобы в Афганистане появилась обрабатывающая промышленность. Однако это возможно лишь в горизонте 5–10 лет при внешнеполитической стабильности и полной государственной монополии на насилие.
