Майнеры КР попали в «правовые ножницы». Их деятельность официально закреплена в Налоговом кодексе. Но энергетики запрещают криптофермам подключаться к общей сети, а за нарушителями этого запрета охотится Государственный комитет госбезопасности.
Вне сети
Майнерам КР нельзя подключаться к общей распределительной сети с 2019 года. Тогда «Национальная энергетическая холдинговая компания» ввела временный запрет на выдачу технических условий для предприятий по добыче криптовалюты. Решение было принято «на фоне возникающего дефицита электроэнергии в республике».
Из-за низкого уровня воды в Токтогульском водохранилище, от которого «питаются» пять ГЭС (они обеспечивают 90% выработки электроэнергии), Кыргызстан столкнулся с самым масштабным за последнее время энергетическим кризисом. Для прохождения осенне-зимнего отопительного сезона республика уже несколько лет подряд вынуждена импортировать из соседних стран 2 млрд кВт.ч электроэнергии.
В этих условиях потребности майнинг-ферм в электроэнергии невозможно удовлетворить без ущерба для энергетической безопасности страны.
Криптодобытчикам КР, согласно экспертным подсчетам, в год потребуется от 8,7 до 11,4 млрд кВт.ч, в стране же в среднем всего вырабатывается 15 млрд кВт.ч электричества.
После введения запрета большинство существующих на тот момент ферм свернуло свою деятельность. Во всяком случае, так говорят представители майнинг-сообщества Кыргызстана.
Для оставшихся майнеров добыча криптовалюты стала делом небезопасным: их задерживали, против них инициировали уголовные дела. Как правило, им инкриминировали неуплату налогов и таможенных платежей, а иногда легализацию преступных доходов.
Например, в июле 2019 года кыргызский финпол обнаружил майнинг-ферму с оборудованием стоимостью в 1,5 млрд сомов ($21,5 млн по среднему курсу на июль 2019 года). Это самая крупная криптоферма, закрытая силовиками в последние три года.
Практику преследования майнеров госслужба по борьбе с экономическими преступлениями объясняла так: криптодобыча требует значительного объема электроэнергии, которую целесообразнее направить в реальный сектор экономики.
С незаконными подключениями борется также Государственный комитет национальной безопасности (ГКНБ). Только за последний год сотрудники ГКНБ выявили 20 ферм для майнинга криптовалюты. «Было обнаружено и изъято более трех тысяч единиц оборудования вышеуказанного назначения», – сообщили «Курсиву» в ведомстве.
В числе обнаруженных майнеров были те, что потребляли электроэнергию без приборов учета – просто набрасывали провода на кабельную линию ОАО «Северэлектро», которое поставляет энергию для абонентов Чуйской и Таласской областей, а также в столицу Бишкек.
«По данным фактам были предъявлены обвинения по факту причинения имущественного ущерба, и в настоящее время уголовные дела находятся на стадии судебного разбирательства. В результате преступных действий организаторов майнинг-ферм государству был причинен ущерб
в размере более 30 млн сомов ($354,4 тыс. по среднему курсу 2021 года)», – пояснили в Госкомитете национальной безопасности КР.
Свою работу по борьбе с майнерами ГКНБ обосновывает тем самым приказом Национальной энергетической компании о запрете выдачи техусловий на подключение к энергосети.
Живительный источник
Временный запрет на выдачу технических условий майнерам может снять только ведомство, отвечающее за политику энергетической отрасли. То есть последнее слово сейчас за Министерством энергетики, где пока не хотят комментировать проблему с майнинг-фермами.
«Ситуация с водонакоплением в Токтогульском водохранилище сложная. От того, какое количество воды собрано в этом водоеме, зависят объемы выработки электроэнергии на Токтогульской, Курпсайской, Ташкумырской, Шамалдысайской и Учкурганской ГЭС. В приоритете обеспечение энергией населения, экономических объектов из реального сектора. Вопросы предоставления электроэнергии майнерам сейчас не обсуждаются», – так в ОАО «Национальная энергетическая холдинговая компания» пояснили позицию энергетиков.
Одновременно – на фоне «энергетического эмбарго» и «охоты на криптовалютчиков» – майнинг был фактически узаконен в Кыргызстане в августе 2020 года. Тогда начал работать специальный налоговый режим для этого вида предпринимательства. Налог на майнинг закрепили вместо налогов на прибыль, с продаж и добавленную стоимость на облагаемые поставки. Базой для налога на майнинг является сумма, начисленная за энергопотребление. Ставка составляет 15%.
Так майнеры оказались зажатыми между двух взаимоисключающих правовых норм. Но обойти сложившуюся ситуацию и легально добывать криптовалюту можно. «Для этого необходимо подключаться к мощностям частных мини-ГЭС – на них запрет не распространяется», – рассказал «Курсиву» один из организаторов блокчейн-форума в КР, генеральный директор компании «Предприниматель» Данияр Эмилов.
По его мнению, власти КР в ближайшее время не отменят запрет на выдачу техусловий для майнинга, поскольку проблема дефицита электроэнергии в стране все еще актуальна. Поэтому, считает Эмилов, майнерам нужно продумывать свои проекты в привязке к строительству возобновляемых источников энергии, а не полагаться на одно только сотрудничество с существующими гидроэлектростанциями.
«В Кыргызстане множество рек, энергопотенциал которых сегодня не используется. Инвесторам могут быть интересны смежные проекты: вкладываешься в строительство гидроэлектростанции на 20–30 МВт – получаешь прибыль от ГЭС и энергоресурс для майнинга», – говорит он.
Директор Сокулукской ГЭС-1 Мирбек Маматов (в прошлом заместитель председателя правления ОАО «Национальная энергетическая холдинговая компания») рассказал, что пока в Кыргызстане малые гидроэлектростанции специально под майнинг строят нечасто.
«Да, есть прецеденты, когда фермеры находят инвесторов, чтобы построить ГЭС специально для своих нужд. Но если говорить о малых ГЭС республики в целом, то нужно понимать, что в основном их постройка финансируется различными институтами развития и, как правило, доноры не очень одобрительно относятся к идее подключения к этим допмощностям майнеров. Большая часть мини-ГЭС ориентирована на закон «О возобновляемых источниках энергии» и продажу электричества в общую сеть», – говорит Маматов.
Сегодня в республике действуют 18 объектов малой гидроэнергетики, еще четыре проекта находятся в стадии разработки или строительства. В 2020 году доля мини-ГЭС в общей выработке электроэнергии составила 1,28%.
Сколько майнеров подключены к малым ГЭС, сказать сложно: официальных данных нет, а сами предприниматели никаких цифр не называют.
Директор ОсОО «Тегирментинские ГЭС» Нияз Ирсалиев, например, подтвердил «Курсиву» сотрудничество с майнерами, но воздержался от пояснений по поводу их количества и условий работы. Бизнесмен считает, что у майнинга в КР хорошие перспективы. «Главное – все делать в рамках закона. Подключаться к частным мощностям, проводить официальную растаможку оборудования и т. д. И проблем не будет», – пояснил он свою позицию.
Добыча в тумане
До 2022 года власти КР не принимали нормативных документов, относящихся к обороту криптовалют. Только 21 января 2022 года президент Садыр Жапаров подписал Закон КР «О виртуальных активах», который будет регулировать отношения, возникающие при обороте виртуальных активов, то есть их создании, выпуске, хранении и обращении. Документ вступит в силу в конце июля текущего года.
Недавно служба регулирования и надзора за финансовым рынком при Министерстве экономики и коммерции объявила о начале обсуждения правового регулирования деятельности поставщиков услуг виртуальных активов и майнеров КР. В ведомстве поясняют: неизвестно, будет ли в КР в полной мере разрешена деятельность по добыче криптовалюты, однако поручение кабмина о разработке подзаконных актов к закону «О виртуальных активах» исполнять нужно.
Директор общественного фонда «Аппликата – Центр стратегических решений» Кубат Рахимов считает, что будущее майнинга в Кыргызстане во многом зависит от того, смогут ли власти сформировать какой-то комплексный подход к этому вопросу.
«У нас в республике весьма расплывчатое понимание о майнинге и очень мало экспертов, которые бы объясняли, каким образом берутся криптовалюты, что такое блокчейн, как он работает и почему майнинг является энергозатратным. Вместе с тем регуляторы – Нацбанк, Госфиннадзор – видят, что появилась инновационная отрасль, но работают с ней, основываясь на знаниях, грубо говоря, полученных из «Википедии». С другой стороны, есть криптоэнтузиасты, которые покупают видеокарты, создают фермы, но зачастую это совсем молодые люди, которые даже не представляют, на каком языке говорить с госструктурами, как отстаивать свои интересы», –комментирует Рахимов.
По мнению эксперта, в условиях перекоса тарифной политики КР, когда бюджет фактически дотирует энергетическую отрасль, можно согласиться с мнением энергетиков, которые опасаются за энергобезопасность республики.
«Правда, тут же получается, что Министерство экономики разрабатывает положение, по которому майнеры платят налог через повышенный тариф. И на всем этом вырастает традиционная азиатская коррупция: зачем заходить в регуляторный режим, если можно заплатить кому-то меньше», – поясняет он.
Кубат Рахимов уверен, что Кыргызстан должен определиться, что для него важнее: энергетическая безопасность в условиях перекошенной энергетической модели или развитие рентабельной инновационной отрасли.
«Если приоритет в энергетике, то тогда надо просто сказать, что мы запретим майнинг из общих распредсетей, например, до 2025 года. Пока не выберемся из энергокризиса. Одновременно нужно сразу создавать систему независимого мониторинга, чтобы все перепады электроэнергии, резкий рост потребления и т. д. регистрировать независимо от Нацэнергохолдинга. Это нужно, чтобы пресекать воровство электричества и крышевание незаконных ферм», – рассказывает эксперт.
Рахимов уверен, что этот период поможет Кыргызстану не только обезопасить себя в части энергообеспечения, но и в целом получить какое-то более четкое представление о майнинге, обрасти соответствующими знаниями и опытом, которые помогут в будущем создать максимально благоприятные условия для бизнеса по добыче криптовалюты и позволят эффективно его регулировать.
