Как в Узбекистане государство регулирует выступления артистов

С 1 сентября артисты Узбекистана будут платить меньше за лицензию, которую они должны получать ежегодно и которая дает им право выступать на сцене и сниматься в клипах. Государство таким образом пытается «обелить» рынок шоу-бизнеса, сохраняя за собой функцию регулирования эстрады.

Касты шоу-бизнеса

Платить узбекские звезды станут меньше, но по-разному – в зависимости от рейтинговой группы, к которой относится исполнитель (певцы, юмористы, диджеи и т.д.). Государство объясняет нововведения желанием «совершенствовать систему взыскания государственной пошлины за лицензию», а также «создать благоприятную творческую атмосферу для деятелей искусств».

Сейчас эстрадно-кастовая система насчитывает шесть категорий, ставки за лицензию варьируются от четырех до 50 базовых расчетных величин (БРВ) – от 1,2 млн до 15 млн сумов (от 53 тыс. тенге до 657 тыс. тенге). С 1 сентября категории артистов сократят наполовину.

Согласно новой табели о рангах, исполнители низшей, третьей, группы будут платить за лицензию 3 БРВ, или 900 тыс. сумов (около 39,5 тыс. тенге). За эти деньги они получат право выступать лишь на свадьбах и вечеринках в ресторанах или частных домах.

Артисты из второй категории могут пользоваться правами третьей, а также участвовать в концертах двух и более исполнителей, представлять свои песни и клипы на ТВ. За лицензию им придется заплатить 10 БРВ, или 3 млн сумов (131,5 тыс. тенге). Элита же узбекской эстрады, входящая в первую категорию, может пользоваться правами всех групп рангом ниже, а также выступать с концертами в РУз и за рубежом. Стоимость лицензии для звездного олимпа – 20 БРВ, или 6 млн сумов (263 тыс. тенге).

До 2024 года певцам, а до 2026 года всем остальным участникам концертно-зрелищной деятельности предоставляется право выбора налогообложения – по декларации (в зависимости от общего годового дохода, причем плата за лицензию учитывается как расходы) или по фиксированной ставке. Если той-певец третьей категории выбирает «фикс», то его ежегодный платеж составит 1 млн сумов (около 44 тыс. тенге). Исполнители второй категории будут платить 1,8 млн сумов (около 79 тыс. тенге), а налог для звезд эстрады – 2,7 млн сумов (118,3 тыс. тенге). После 2024 и 2026 годов налоги будут взиматься исключительно с декларированных доходов.

Как рассказал на условиях анонимности представитель одного из увеселительных заведений Ташкента, артисты, имеющие лицензию, в среднем за одно выступление получают от 1 до 2 млн сумов ($100–200). Кавер-группа на корпоративе может заработать $1–1,5 тыс. Среди топовых звезд узбекской эстрады распространено такое явление, как «брроу» (birrovga borib keli, что с узбекского переводится как «сгоняю на минуточку»), когда артисты ездят с одного корпоратива на другой или по свадьбам. С каждого мероприятия за исполнение пары-тройки полюбившихся хитов они могут получить $1,5-2 тыс. Платят ли затем с этих денег налоги, неизвестно.

Сейчас Налоговый кодекс предписывает деятелям эстрады, помимо пошлины за лицензию, ежегодно платить подоходный налог в размере 12% и социальный налог в размере 1 БРВ, или 300 тыс. сумов (13 тыс. тенге).

Медиаюрист Мадина Турсунова считает, что представители шоу-бизнеса в Узбекистане не заинтересованы в том, чтобы делать свою деятельность прозрачной.

«Декларирование доходов артистов предполагает, что они должны предоставлять сведения о доходах, включая подтверждающие документы, договоры и т.д. Коммерческая деятельность артистов далека от формализации, договоры с заказчиками выступлений или организаторами концертов практически никогда не заключаются», – отметила Турсунова.

Выступать по бумажке

Сумма уплаченной госпошлины за лицензию распределяется в три корзины: 30% поступают в госбюджет, 0,5% – в Фонд развития информационно-коммуникационных технологий, остальная часть платежа уходит на счет «Узбекконцерта».

«Узбекконцерт» появился в 2017 году, объединив эстрадные организации «Узбекнаво» и «Узбекракс». Тогда его участниками стали более 2,5 тыс. артистов и коллективов. На запрос «Курсива», сколько сейчас исполнителей значатся в списках «Узбекконцерта», в организации не ответили.

«Узбекконцерт» на основании заключений Группы представителей творческого содействия решает, выдавать лицензию или нет, отозвать ее у артиста или вернуть.

Как сообщили в «Узбекконцерте», в 2022 году учреждение отказало в лицензировании 74 исполнителям, в основном из-за неуплаты пошлины за лицензию. Главные критерии, по которым артистов делят на три «касты», – это творческий статус (зависит от уровня востребованности артиста, его исполнительского мастерства и репертуара), а также наличие наград, премий, участие в конкурсах и смотрах.

«Система лицензирования дея­тельности артистов построена на ограничениях и размытых, неясных критериях, что не может не порождать возможности появления серых схем», – говорит Мадина Турсунова.

Продюсер и гитарист группы «ЭЛЕКТРООКО» Никита Макаренко считает, что представителей шоу-бизнеса не нужно лицензировать.

«У людей, которые выступают на корпоративах, свадьбах и т.д., должно быть ИП, статус самозанятого или они должны быть оформлены как сотрудники в каком-то ООО. Все. Заключается договор между концертной площадкой и организатором мероприятия, и все работает. Зачем здесь нужны лицензии, я не понимаю, точнее, понимаю. Они нужны для цензуры», – сказал музыкант.

Нет хлопка – нет сцены

Государство действительно использует лицензию как кнут для представителей шоу-бизнеса Узбекистана. К примеру, в 2013 году «Узбекново» (предшественник «Узбекконцерта») отозвало разрешение у певца Жасура Умирова, который из-за состояния здоровья отказался принять участие в хлопкоуборочной кампании. До недавнего времени артисты выезжали на поля для участия в концертах перед хлопкоробами.

В 2018 году узбекский певец, народный артист Чеченской Рес­публики Санжар Джавбердиев, выступающий под псевдонимом San Jay, сообщал, что не может получить лицензию из-за своей бороды. Растительность на лице в Узбекистане долгое время была под негласным запретом из-за ассоциаций с радикальным исламом. Несмотря на это, San Jay продолжает заниматься творчеством, записывать клипы и даже петь дуэтом с другими звездами. Однако в одном из последних интервью на YouTube-канале Shox Omanov певец заявил, что его не допускают на концерты и он намерен переехать в Москву.

В том же году «Узбекконцерт» запретил артистам показывать в клипах все, что противоречит национальному менталитету и общечеловеческим ценностям. В черный список попали демонстрация татуировок, исполнение песен в постели, лежа на боку, выступление мужчин в женской одежде, а также использование в клипах государственных символов. Кроме того, певцам запретили показывать клипы на ТВ без одобрения худсовета «Узбекконцерта».

После появления «стоп-листа» певицу Шахло Ахмедову лишили лицензии за клип на песню «Летние дожди». Худсовет посчитал, что в видео показаны слишком близкие отношения мужчины и женщины, и вообще клип «не соответствует национальному менталитету, общенародным ценностям и восточной морали, снят абсолютно вульгарно». Сейчас певица продолжает выступать и даже записала совместный трек с диджеем Дэвидом Геттой.

В октябре 2019 года «Узбекконцерт» приостановил лицензию артиста Жахонгира Отажонова за «неподобающие действия, не соответствующие этике исполнителя, национальным традициям и правилам приличия». Причиной стала видеозапись, где певца во время выступления на частном мероприятии осыпают деньгами. После широкого общественного резонанса лицензию Отажонову вернули.

«Полутеневое состояние шоу-бизнеса в Узбекистане заботит государство меньше, чем уровень нравственности, внешний вид или содержание видеоклипа артиста. Повсеместное нарушение авторских и смежных прав, происходящее при осуществлении той же концертно-зрелищной деятельности, использование охраняемых объектов авторского права без разрешения и выплаты вознаграждения, широкое распространение пиратского контента и многие другие проблемы остаются без разрешения», – отметила Мадина Турсунова.

Нацгвардия проверяет лицензии

Концертно-эстрадная деятельность в Узбекистане относится к лицензируемым наряду со строительством, фармацевтикой, производством, хранением взрывчатых веществ и другими сферами, которые могут повлечь за собой нанесение ущерба правам и законным интересам, здоровью граждан, общественной безопасности.

«Их регулирование не может осуществляться иными методами, кроме как лицензированием», – объясняет разницу Турсунова.

Контролирует работу представителей шоу-бизнеса Государственный налоговый комитет (ГНК) и «Узбекконцерт». За работу без разрешения грозит штраф от 15 до 200 БРВ, то есть от 4,5 млн до 60 млн сумов (от 197 тыс. до 2,6 млн тенге). Представители развлекательных заведений Ташкента рассказали «Курсиву», что иногда проходят рейды с участием ГНК, «Узбекконцерта» и Национальной гвардии. Если выявляются какие-то нарушения, связанные с лицензированием артистов, то чаще всего владельцы клубов и сами исполнители отделываются предупреждениями.

«На практике привлечение к ответственности за осуществление деятельности без лицензии происходит редко. Это свидетельствует о том, что лицензирование концертно-зрелищной деятельности уже не соответствует современным требованиям. Рост популярности социальных сетей способствует возможности работы в данной сфере без лицензии», – подчеркнула Мадина Турсунова.

В разгар пандемии в 2020 году был подготовлен проект указа президента по совершенствованию лицензирования в стране. Документ предполагал отмену с 2021 года лицензирования концертно-зрелищной деятельности. Однако дальше обсуждения проект не двинулся, а эстрада так и осталась лицензируемой сферой.

Редактор текста Татьяна ТРУБАЧЕВА