В конце 2021 года национальная газовая компания «КазТрансГаз» по решению правительства РК была переименована в QazaqGaz. Ребрендинг, уверяют в компании, произведен не только на уровне названия и логотипа – он затронул и большую часть бизнес-процессов. QazaqGaz начинает новый этап развития отечественной газовой отрасли. Реализуя Комплексный план, компания будет по-новому позиционировать себя на внутреннем и международном рынках.
Изменения не в последнюю очередь коснулись и команды: в феврале 2022 года председателем правления был назначен Санжар Жаркешов. Карьерный путь он начинал в корпорации ExxonMobil, работал инженером-исследователем пластов и инженером по бурению на о. Сахалин, в Ираке и других странах. Позже работал в качестве инженера по обустройству скважин на месторождении Тенгиз в Казахстане. Трудился в Шотландии; был управленческим консультантом и глобальным экспертом нефтегазовой промышленности в лондонском офисе McKinsey and Company на проектах в Колумбии, Омане, РФ, штате Аляска (США) и Великобритании. В 2019–2020 годах он занимал пост вице-министра экологии, геологии и природных ресурсов РК, курировал геологическую отрасль. «Курсив» поговорил с Санжаром Жаркешовым о том, как развивается газовая отрасль в Казахстане и что нужно менять.
Одна из задач национальной компании – обеспечение населения Казахстана бесперебойным и безопасным газоснабжением. QazaqGaz присутствует со своей газораспределительной сетью в 16 регионах страны, включая вновь образованные. Каково общее число розничных и корпоративных клиентов компании? Как это значение изменилось после завершения строительства газопровода «Сарыарка»?
Общее число абонентов на данный момент – более 2 млн: среди них 52 тысячи корпоративных и 2,2 миллиона розничных потребителей. Завершение строительства газопровода «Сарыарка» было произведено в срок. Но пока сложно говорить о конкретных результатах, сейчас мы работаем над повышением его эффективности.
Стоит ли перед компанией цель стопроцентного покрытия территории РК в среднесрочной перспективе? Или же в приоритете идет наращивание числа потребителей?
Это взаимозависимые, но не взаимообуславливающие вещи. Уточню: чтобы обеспечить население газом, речь не должна идти о 100%-ной газификации. Можно решить вопрос с помощью СПГ (сжиженный природный газ. – прим. ред.), который транспортируется на грузовых автомобилях, пусть это и промежуточное решение.
Согласно Комплексному плану развития газовой отрасли, который был разработан по поручению президента и утвержден недавно, наша цель к 2030 году достичь 65%-ной газификации страны. Это конкретная и вполне ощутимая цифра.
Часто приводят оценки, что газ в РК – один из самых дешевых не только в регионе, но и в мире, притом, что QazaqGaz реализует его населению в убыток себе. С другой стороны, мы понимаем, что уровень доходов и возможности платить больше за энергию для многих казахстанцев, в особенности тех, кто проживает в сельской местности, в южных регионах страны, ограничены. Как вы оцениваете доступность природного газа для потребителя в РК?
Газ в нашей республике очень доступный. Приведу пример: среднестатистический казахстанец живет в квартире, предположим, площадью 50 квадратов и потребляет газ на 295 тенге. Расходы на ТБО (твердые бытовые отходы) – 600. На интернет – 3 тыс. тенге. На мобильный телефон – 2-3 тыс. тенге. Самая низкая цена в расходах – именно на газ. Зачастую люди не замечают этого.
При этом мы хорошо понимаем, что для социально уязвимых слоев населения важен каждый тенге – и поэтому снизили для них цены. А что насчет интернета, телефона, вывоза ТБО, за которые в разы больше платят, чем за газ? На фоне всех других статей расходов газ – это очень демократично. Ведь газ обеспечивает людей теплом, уютом и комфортом, а также положительно влияет на экологию, заменяя уголь.
Есть ли прогнозы по росту потребления?
Да, по нашим подсчетам, в 2022 году в Казахстане потребление товарного газа составит 21 млрд кубометров в год. К 2030 году это число увеличится до 38 млрд кубометров. Отмечу, что с 2015 года объемы потребления выросли в 2 раза. Это довольно серьезный рост.
При этом дефицита газа как такового в стране нет, но существует угроза дефицита именно товарного газа. Как вы намерены решать этот вопрос?
Согласно прогнозам, которые звучали в начале этого года с самых высоких трибун, дефицит товарного газа должен был наступить в 2023 году. В первом полугодии 2022 года мы заручились новыми договоренностями по импорту и перенаправили экспортный объем на внутренний рынок. Принятые антикризисные меры позволили создать резерв, благодаря которому угроза дефицита отодвинулась на год вперед. Это ощутимое достижение – за полгода мы выиграли год. Если мы продолжим работать в таком же темпе и, главное, нас будут поддерживать, то мы можем полностью устранить дефицит товарного газа.
О какой именно поддержке идет речь? Какие меры нужно предпринимать?
Вопрос о ценообразовании на товарный газ остается на повестке дня. На сегодняшний день его стоимость чрезвычайно занижена, из-за чего производители не заинтересованы в добыче. Если раньше выручал экспорт газа в Китай, для населения держали специальные цены, то теперь нечего экспортировать. Получается замкнутый круг.
Для того, чтобы избежать дефицита, необходимо обеспечить достаточный объем товарного газа. Для этого нужно увеличить добычу. Для увеличения добычи, в свою очередь, необходима рентабельность бизнеса для недропользователей. Покупная цена на газ должна быть выше, чем его себестоимость.
Представьте, с каждого куба мы теряем 11 тенге. В текущем году за один ОЗП (осенне-зимний период) мы ожидаем 184 млрд тенге убытков. За последние пять лет у нас образовалось 587 млрд тенге накопленного убытка. Если продолжать так дальше, то через три года убыток компании может достигнуть уже 1 трлн тенге. Как возмещать денежные средства, не прибегая к помощи государственного бюджета? Только с помощью реформы политики ценообразования.
Цена на газ должна мотивировать недропользователей к добыче. Тогда появится ресурс, который устранит дефицит. И только после обеспечения потребностей внутреннего рынка можно будет говорить об экспорте излишков товарного газа.
К слову, про экспорт: какие проекты реализуются, чтобы усилить транспортную составляющую?
Как я уже упомянул, потребление газа растет, повышается и транзитная роль Казахстана в регионе. На данный момент мы ведем комплексный аудит технического состояния газотранспортной системы. На его основе мы получим данные о реальном положении дел. Станет понятно, где, что и куда нужно дополнительно вкладывать.
В общей сумме в модернизацию казахстанской газотранспортной системы будет вложено около 500 млрд тенге.
Санжар Жаркешов, председатель правления QazaqGaz
Вы говорили, что даже при проведении реформы ценообразования для поддержания рентабельности компании важно сохранить объем экспорта в районе 5 млрд куб. м. Насколько к этому готова сырьевая база и компании-операторы месторождений?
Сырьевая база готова. В Казахстане 3,8 трлн кубометров газа извлекаемых запасов. Этого газа хватит более чем на 100 лет. Теперь этот газ необходимо достать из недр, переработать, сделать из него готовый к потреблению товарный газ.
Ресурс есть. Готовы ли недропользователи? Да, есть физическая возможность добывать больше газа, но их демотивирует текущее ценообразование. Если ценообразование будет привлекательным, то они дадут больше газа. Пропускная способность газоперерабатывающих заводов также позволяет работать. Просто дайте рентабельную цену — тогда мы сможем обеспечить внутренний рынок и 5 млрд кубометров на экспорт.
Одна из озвученных вами мер по повышению рентабельности заключается в дифференцировании тарифов для юридических и физических лиц. Насколько в процентном соотношении увеличится, например, нагрузка для юрлица?
Сейчас ответить на этот вопрос тяжело. Мы действительно ведем работу по дифференциации тарифов. На данный момент есть девять категорий потребителей. Мы хотим увеличить это число до 11 и распределить нагрузку на предприятия справедливо. Например, есть пекарни, которые фактически являются юридическими лицами, но они производят социально значимый товар – хлеб. Мы не можем позволить, чтобы цены на хлеб взлетели из-за выросшей цены на газ. Нужно к этому подходить с умом, учитывая социальную справедливость. Совместно с МНЭ и Минэнерго мы будем искать взвешенный и сбалансированный подход.
Расскажите, пожалуйста, о самой методике дифференциации или о первых этапах ее разработки. По какому именно принципу разрабатывается эта социальная градация?
В первую очередь речь идет о ежегодном повышении оптовых цен на 15–20% для юридических лиц. О повышении цен для социально уязвимых слоев населения речи не идет.
Для остальных категорий может быть незначительное повышение цен, в зависимости от того, когда мы достигнем безубыточности производства. Это касается оптовых цен, после оптовой цены нужно дифференцировать и розничные тарифы. В этом случае добавляются транспортировочные расходы через распределительные сети «КазТрансГаз Аймак» и другие частные компании. Там тоже есть определенный тариф, регулируемый МНЭ.
На встрече с журналистами 28 июля вы сказали, что будет построено четыре перерабатывающих завода, один уже строится. Во сколько обойдется строительство одного такого завода? Какие планы? Какие ожидаются результаты и в какой срок?
Первый завод, который сейчас строится, будет перерабатывать 1 млрд кубометров сырого газа в год и выдавать примерно 700 млн кубометров товарного газа. Стоимость проекта – от $800 до $900 млн. Срок реализации – ориентировочно 2025 год.
Мощность второго проекта составит 2–4 млрд кубометров сырого газа в год. В долгосрочной перспективе третий и четвертый проекты обеспечат еще по 6 млрд кубометров газа. В сумме это около 15 млрд кубометров сырого газа, которые будут перерабатываться на месторождении Кашаган. Однако реализация и сроки ввода новых ГПЗ будут зависеть от концепции развития месторождения Кашаган, утвержденной НКОК.
Что еще нужно, чтобы изменить газовую отрасль в Казахстане?
Я считаю, что газовая отрасль движется в правильном направлении. Принят Комплексный план развития, который покрыл все вопросы, обозначил проблемы, подсветил слабые места. Да, есть некоторые моменты, которые требуют проработки. Мы с вами обсудили ценообразование. Помимо этого, необходимо менять подход к ремонтным работам газотранспортной системы, не завышать их стоимость. Все-таки это наше хозяйство, наша страна – зачем менять всю магистраль, если можно локально трубу поменять? Сейчас газовая отрасль разрознена, для эффективной работы ее нужно объединить.
Существует местный исполнительный орган, который отвечает за газификацию, но эту роль можно передать компетентной газовой компании. И если ответственность за всю газовую отрасль – от скважины до конфорки – передать одной компании и брать спрос с нее, то проблемы по газификации и подключению решатся куда быстрее. Сейчас мы проводим большую комплексную работу с правительством и АП, чтобы сбалансированно подойти к реформированию отрасли.
У отечественной газовой отрасли невероятный потенциал. В 90-х были заключены «сделки века» на нефтяные мегапроекты, которые стали драйвером экономики Казахстана. Газовая отрасль сейчас в таких же условиях. 20-е для газовой отрасли — это как 90-е для нефтяной.
В начале года по многим портфельным компаниям фонда «Самрук-Казына» прошла волна повышений заработных плат. Коснулась ли она вас? Насколько серьезно изменилась политика развития человеческого капитала в целом, что изменилось в политике найма и вознаграждения?
Кадры решают все. Я верю, что в компании должна работать меритократия. В QazaqGaz действует новый подход к оценке компетенций и комплексному подбору персонала. Это регулируется фондом «Самрук-Казына». К тому же в QazaqGaz внедряются новые системы оценки и лучшие международные практики.
Что касается оплаты труда, то с начала года для производственного персонала группы компаний мы повысили зарплату дифференцировано от 15 до 45%. Люди действительно почувствовали повышение доходов. Сейчас значение индекса социальной стабильности у нас превышает 83%. Это один из самых высоких показателей среди нацкомпаний в структуре фонда. Самое главное, что в нашей компании хотят работать.
Также мы сейчас начинаем проект Центра компетенции газовой отрасли – QazaqGaz НТЦ (научный технический центр. – прим. ред.), в котором мы ставим задачу повышения квалификации работников. Кроме того, ведется работа с министерством образования и науки. Уже связались с ними и прорабатываем вопрос подготовки кадров в университетах, особое внимание уделяем техническим вузам. Алматы – один из технических центров и образовательных хабов в стране. Я собираюсь проработать с вузами стипендиальные программы, конкурсы, практики для студентов.
При отборе кандидатов для присуждения стипендии «Болашак» или межправительственных грантов технические специальности газовой отрасли должны стать одним из приоритетных направлений для МОН. Газовой отрасли нужны профессионалы.
Вы сказали, что работали в 10 странах мира. У вас серьезный карьерный путь. QazaqGaz для вас – новый вызов? Как вы относитесь к нему с точки зрения профессионализма? Это ведь и огромный бизнес, и социальная ответственность.
Есть знаменитое выражение Джона Кеннеди: «Не спрашивай, что твоя страна может сделать для тебя, спроси, что ты можешь сделать для своей страны». Думаю, каждый человек может внести посильный вклад.
Я вырос в ауле в Центральном Казахстане. Какие условия жизни в сельской местности, я хорошо понимаю. Благодаря Казахстану я отучился за рубежом по программе «Болашак». Как не быть благодарным стране и налогоплательщикам? Потом вернулся и отработал в казахстанских проектах. Уехал за рубеж и получил международный опыт. Теперь настала пора возвращаться в страну, отдавать долг и помогать. Для меня приглашение возглавить компанию QazaqGaz от руководства страны стало большой честью. Да, это нелегкая отрасль, но она критически важна. Как говорится, challenge accepted!
Наша команда ощущает большую поддержку руководства страны – главы государства, правительства, фонда «Самрук Казына», и мы убеждены, что для газовой отрасли наступает «золотой век».
