В широкий прокат вышла вторая часть «Дюны» Дени Вильнева. Она стала самым кассовым фильмом этого года, обогнав даже «Оппенгеймера»: за первую неделю лента собрала в прокате $200 млн.
После полувека провалов коммерческий успех наконец настиг психоделическую вселенную «Дюны», придуманную в середине 1960-х фантастом Фрэнком Гербертом. В 70-х эксцентричный режиссер и новатор Алехандро Ходоровски так и не смог начать производство своего мегапроекта «Дюны», картину в итоге снимал Дэвид Линч. В прокате работа Линча провалилась, что подпортило карьеру режиссера на несколько лет, но все равно стала культовой для индиволны кинематографистов нулевых. Наконец, финансовое проклятье снято.
Наследие Герберта и Ходоровски
«Дюна» Вильнева выходит за рамки привычного для Голливуда коммерческого блокбастера. Это не просто набор спецэффектов, массовых сцен и звуковых трюков, она опирается на наследие Фрэнка Герберта и Алехандро Ходоровски. Роман Герберта – многотомная сага с огромным количеством хитросплетений и веток сюжета, повлиявшая на несколько поколений любителей научной фантастики.
Мир «Дюны» Ходоровски, созданный как постмодернистское сюрреалистическое полотно, легко вобрал в себя и библейские нарративы, и древнегреческий эпос о путешествии Одиссея, и научно-фантастические идеи о жизни продвинутых межзвездных цивилизаций, и психоделический дух 60-х.
Ходоровски удалось собрать удивительную команду художников и иллюстраторов: француза Жана Жиро, именно он разработал раскадровку и почти климтовские образы героев, Руди Гигера, который потом нарисовал чужого для Ридли Скотта и Криса Фосса, создавшего дизайн межпланетных кораблей. В фильме Алехандро должен был участвовать Сальвадор Дали, Мик Джаггер, музыку согласились писать Pink Floyd.
Эти разработки оказались на столе у всех главных студий Голливуда, но студии опасались работать с эксцентричным режиссером, он казался им неуправляемым. Официальной причиной отказа была дороговизна ($15 млн в производстве) и продолжительность, — фильм должен был идти 3 часа, что слишком долго для Голливуда 70-х. В итоге, фильм так и остался только на бумаге, но при этом то, что придумала команда Ходоровски напрямую повлияло на индустрию научно-популярного кино XX века. Созданная Гербертом фантастическая сага, воспринималась Ходоровски как философское высказывание, он собирался сделать фильм-пророчество, фильм уносящий тебя в психоделический трип.
Вильнев, вооружившись разработками Ходоровски и Линча, успехом первой части, сильной командой, снимает кассу. Наконец, «Дюна» – не убыточный проект очередного гениального, но немного отъехавшего автора, а полноценный блокбастер, полностью оправдавший финансовые надежды студии производителя Legendary Pictures и дистрибьютора Warner Bros. Pictures.
Разговор о мессии и зле
Скроенная по классическим лекалам голливудских блокбастеров, «Дюна» Вильнева, конечно, аттракцион. И все его атрибуты на месте. Визуальные эффекты, помноженные на мастерство оператора Грега Фрейзера, костюмы и грим, над которыми работала команда художников под руководством Патриса Верметта, партнера Вильнева по фильму «Прибытие», и конечно, звук.
Саунддизайн от оскароносного Ханса Циммера, потрясает, и это не фигура речи. Ваше тело физически содрогается под натиском аудиальной картины массовой битвы, или замирает, когда звук становится близким и интимным, таким, чтобы не просто услышать дыхание героя, а физически почувствовать его на себе. В итоге, все три часа просмотра ваше внимание, как песчаная буря, полностью поглощает планета Арракис и происходящая на ней драма.
По сюжету, на планете Арракис добывают галлюциноген «спайс», психоактивное вещество и лучшее топливо во вселенной. За него-то и идет главная борьба. Главный герой, принц Пол, в исполнении Тимати Шаломэ, – в изгнании, он жаждет отомстить за отца. Добычу спайса контролирует империя Харконненов, тоталитарная, бесчеловечная и технологически продвинутая. Но сама планета исторически принадлежит угнетенным местным племенам, фрименам, живущим в пустыне давно.
Герой Шаломэ становится одним из них и ведет сопротивление за собой, в итоге, фримены начинают верить, что он и есть тот самый мессия, о котором написано в пророчествах и который вернет им их планету. Правда, сам Пол не очень верующий, как и его мать, которая планирует захватить власть над планетой. Она в итоге уговаривает сына выпить «воды жизни», яда и мощнейшего психоделика, который должен открыть двери его восприятия и ясновидческие способности, если он конечно не умрет от интоксикации.
Сложносочиненная система отношений внутри романа и хитросплетения сюжета сложно поддавались экранизации и попытке пересказа. Но это получилось у Вильнева, с его простыми на первый взгляд инструментами: конвенциональный голливудский сценарий, сильный актерский состав, ну и опыт режиссера, который в свое время ушел из авторского кино, чтобы создавать sci-fi блокбастеры в Голливуде.
Несмотря на классические сценарные приемы, которыми пользуется последняя «Дюна», такими как битва героя и антигероя, Вильневу удалось сохранить изначальное высказывание, заложенное в романе. По сути, это разговор об ожидании мессии, природе власти и моральном выборе, реализованный у Вильнева, пусть не самым оригинальным, но зато ясно считываемым для зрителя способом.
Хотя жанр фэнтези и научной фантастики предполагает погружение в чудесный сказочный мир, в который можно сбежать от реальности, «Дюна» Вильнева этой опции лишает. Картина наполнена рефренами к актуальной повестке нашего времени. Чего только стоит образ абсолютного зла – Барона Владимира Харконнена
в исполнении Стеллана Йона Скарсгарда. Узнать его в гриме, правда, почти невозможно. Владимир – кровавый диктатор-параноик, буквально пожирающий плоть своих подданных и отдыхающий в нефтяных ваннах. Или романтизированный образ сопротивления в виде пустынных арабоподобных племен, пытающихся вернуть себе свою территорию. Или образ Мессии, от которого ждут спасения и готовности поставить свою жизнь на кон ради свержения зла. Сбежать от реальности не выходит, хрестоматийные сюжеты настолько универсальны, что неизбежно вызывают коннотации с нынешнем временем.
