Развитию внутреннего потребительского рынка Индии — самой густонаселенной страны в мире — мешает бедность. Приглашенный профессор Принстонского университета, автор книги «Что не так с Индией? Преданный народ – от независимости до наших дней» Ашока Моди предлагает критически воспринимать статистические данные о «ликвидации» нищеты и объясняет в колонке для Poject Syndicate, почему весьма вероятно, что уровень бедности в стране не снизился с 2012 года.
Остроумный экономист Майкл Мусса (ныне уже покойный; он был моим первым начальником в Международном валютном фонде) однажды сказал мне, что любая статистика должна обязательно пройти «тест на запах». Я вспомнил этот мудрый совет, когда индийские власти недавно – впервые за десять с лишним лет – опубликовали предварительные данные обзора потребительских расходов. Эти цифры дурно пахнут.
Экономисты уже давно высказывают предположения, что официальные цифры индийского ВВП завышают темпы его роста. Например, перед саммитом «Большой двадцатки» в Нью-Дели в сентябре 2023 года Национальное статистическое управление Индии опубликовало особенно нагло завышенные оценки. При этом последняя перепись населения, которые обычно проводятся раз в десять лет, состоялась в 2011 году. А доклад, в котором подчёркивался упорно высокий уровень недоедания и анемии у населения страны, привёл к отставке директора, отвечавшего за этот доклад.
В последнем всестороннем обзоре потребительских расходов, который был опубликован в 2012 году, говорилось, что 22% населения страны живёт в бедности. Обзор, подготовленный в 2018 году, правительство отправило в мусорную корзину после того, как из попавших в прессу предварительных данных стало ясно, что уровень бедности повысился. Стоит ли удивляться, что новая предварительная статистика потребления вызвала большое возбуждение. Сурджит Бхалла, бывший исполнительный директор от Индии в МВФ, вместе с экономистом Караном Бхасином тут же объявили (под эгидой Института Брукингса), что в Индии «ликвидирована» крайняя нищета.
Хотя подобное злоупотребление статистикой будет усиливать моду на Индию в эхо-камерах элиты, бедность в реальности остаётся глубокой проблемой в стране, а поскольку инфляция снижает доходы бедноты, лишения населения в целом явно лишь усилились.
Измерение бедности – сложная задача, суть которой сводится к определению порога бедности. В 1990 году Всемирный банк установил международную черту бедности – $1 в день. А в 2011 году, с учётом инфляции, эта цифра была обновлена: $1,90 в день. Лишь те, кто не может позволить себе потратить $1,90 в день, считаются «крайне бедными».
Однако в Индии порог размером $1,90 в день равнозначен потреблению ниже уровня выживания. Как отмечают экономисты Шаохуа Чэнь и Мартин Равайон, такой уровень допускает потребление лишь минимального объёма продовольствия и почти ничего больше. В 2012 году $1,90 соответствовали жалким 30 рупиям в день (в пересчёте по паритету покупательной способности). По данным эксперта по вопросам бедности Сринивасана Субраманьяна, этого едва хватало на то, чтобы дважды скудно поесть.
Анализируя недавно опубликованные данные о потребительских расходах, Бхалла и Бхасин, судя по всему, конвертировали пороговый уровень бедности $1,90 в рупии в соответствии с рассчитанным МВФ курсом по паритету покупательной способности: 22,9 рупий за доллар. И поэтому в их анализе люди причисляются к категории бедняков только в том случае, если они не в состоянии потратить 45 рупий в день.
Такой подход равнозначен ликвидации бедности одним мановением волшебной палочки. Предположим, что годовые темпы инфляции равняются 6% (как официально заявляет государство), тогда набор продуктов, стоивший 30 рупий в 2012 году, сегодня должен стоить как минимум 58 рупий. Кроме того, стоит напомнить, что домохозяйства с низкими доходами испытывают дьявольское инфляционное неравенство: для них темпы инфляции оказываются выше средних из-за типа товаров, которые они покупают, а также потому, что их мобильность ограничена (из-за этого они оказываются в полной власти местных монополистов), и они не могут делать закупки оптом.
К сожалению, индийские власти не публикуют данные об инфляции, сегментированные в соответствии с доходами домохозяйств. Если для беднейших 50% индийских домохозяйств годовая инфляция составила 8,5%, тогда им понадобится примерно 80 рупий в день, чтобы оплатить базовые нужды. В этом случае уровень бедности в Индии составит 22%, а это значит, что он фактически не изменился с 2012 года.
Если же поставить планку чуть выше, откроется мрачная реальность. В 2014 году комитет под руководством Чакраварти Рангараджана, бывшего управляющего Резервным банком Индии, пришёл к выводу, что черта бедности в сельских районах равнялась 33 рупиям в день (это близко к порогу, установленному Всемирным банком), а жителям городов требовалось как минимум 47 рупий в день, что оплатить транспортные и коммунальные расходы. Субраманьян подчёркивал тогда, что уровень бедности в городах был сильно занижен. Согласно его оценкам, ежедневные расходы, позволявшие избежать лишений, равнялись 88 рупиям.
Если обновить оценки Рангараджана и Субраманьяна в соответствии с корректным текущим уровнем инфляции, мы придём к поразительному выводу: уровень бедности в городах варьируется в пределах от 40% до 60%, то есть 30-40% всех индийцев – это бедняки. И, скорее всего, такая оценка является консервативной, учитывая резкий рост стоимости образования, транспорта и жилья, а также увеличение медицинских расходов. Многим родителям приходится выбирать между покупкой еды и оплатой образования для своих детей, поэтому неудивительно, что правительство оказалось вынуждено предоставлять бесплатное дополнительное зерновое питание 60% населения?
Высокий (и, вероятно, растущий) уровень бедности можно отчасти объяснить проведённой в 2016 году демонетизацией, которая обнулила ценность 86% наличных денег, находившихся в обращении. А отчасти он объясняется непоследовательным введением налога на товары и услуги в 2017 году. Оба события создали огромные проблемы для уязвимых групп населения.
Пандемия COVID-19 нанесла ещё один мощный удар, вынудив миллионы индийских рабочих вернуться к низкопроизводительному аграрному труду. Сегодня в сельском хозяйстве занято на 70 млн больше индийцев, чем в 2018 году. Причина в дефиците рабочих мест за пределами аграрного сектора; в основном они находятся в финансово и физически опасных отраслях, таких как строительство, уличные продажи, охрана, надомный труд.
Учитывая значительные трудности в жизни миллионов индийцев, предвыборная публикация частичной потребительской статистики вызывает подозрения. А сделанное Бхаллой и Бхасином объявление об искоренении бедности граничит уже со злым умыслом. Кроме того, их заявления о том, что резко снизилось неравенство среди потребителей, просто смехотворно: богатые индийцы не рассказывают составителям государственной статистики о покупках дизайнерских кроссовок за $400, автомобилей Lamborghini или о роскошных вечеринках.
Степень неравенства между богатыми и бедными в Индии шокирует. Взгляните, например, на предсвадебную вечеринку стоимостью $120 млн, которую устроил для своего сына магнат Мукеш Амбани: жених расхаживал с часами за $1 млн, суперзвезда получила $6 млн за выступление, индийские авиационные власти временно расчистили небо над ближайшим аэропортом, чтобы на праздник могли прилететь международные знаменитости.
Отсутствие полных данных о потреблении (и инфляции) не позволяет увидеть истинную картину индийской бедности. К сожалению, опубликованная из стратегических соображений государственная статистика и её избирательный анализ продолжают дурно попахивать.
Copyright: Project Syndicate, 2024
www.project-syndicate.org
