“Волшебная пилюля”: побочное влияние Оземпика на культуру и экономику

Бывший журналист, а ныне писатель Йоханн Хари написал книгу «Magic Pill: The Extraordinary benefits and disturbing risks of the new weight loss drugs” о своем опыте применения Оземпика. В ней он не только подробно описывает эффект препарата на организм, но и рассуждает о его широком влиянии на многие аспекты жизни общества. О книге рассказывает заместитель главного редактора Qalam.global Максим Семеляк.

Как Хари начал принимать Оземпик и что из этого вышло 

— Господи, уже книгу про Оземпик написали?? Люди работают! – так отреагировал знакомый микробиолог на известие о том, что я читаю книжку «Magic Pill: The Extraordinary benefits and disturbing risks of the new weight loss drugs» шотландского журналиста и писателя Йоханна Хари, посвященную соответствующему препарату. Микробиолог при этом добавил, что сам препарат, безусловно, великий и вообще большое научное открытие, однако же никто не знает долговременных последствий, да и стоит он дороговато. 

Собственно говоря, автор книги приходит к таким же выводам, о чем беспечно и сообщает с первых страниц: «Правда в том, что от этих лекарств есть огромная потенциальная польза и столь же огромные потенциальные риски, но мы как-нибудь разберемся».

Вообще, начало его повествования весьма напоминает читательское письмо в журнал Men’s Health, в котором автор подробно жалуется на свою физическую форму («у меня тонкие руки, тонкие ноги и огромный живот, подскажите, что мне делать»), описывает свои страхи сопутствующих болезней, вспоминает близкую подругу, умершую от последствий ожирения, а также собственные посещения McDonald’s по всему миру, от Москвы до Сальвадора. И так до тех пор, пока он не вступает в контакт с препаратом, который он называет святым Граалем. 

Оземпик (как и Wegovy) — продукт датской компании Novo Nordisk, ставшей еще в прошлом году самой дорогой по капитализации компанией Европы. Его активное вещество – семаглутид, синтетический аналог гормона GLP-1, который снижает количество глюкозы в крови, изначально предназначенный для лечения диабета. Один из побочных эффектов заключается в усилении чувства сытости, и если естественный гормон функционирует несколько минут, то его лекарственный вариант продлевает эффект на неделю. Вещество продавалось в США под теми или иными марками с 2017 года, но в 2023-м, по выражению автора, взлетело в стратосферу, и тогда он взял на себя риск пройти курс. 

Уже на второй день после начала терапии он заказывает в лондонском кафе у бразильской женщины по имени Татьяна свой утренний ролл с курицей и майонезом — и не может его доесть. Та же душераздирающая история случается в обед – две трети средиземноморского ягненка с рисом остается на тарелке. Ужин в фуд-корте отменяется вовсе – смотреть на лотки со всемирной едой более нет ни желания, ни сил. Хари утверждает, что чувство голода уменьшилось на 80%. Упоминая об очередной знакомой, что была в период его оземпик-терапии беременной, он пишет, что их животы в течение этих шести месяцев двигались по противоположным траекториям, и вот уже сосед-садовник попросил его номер телефона. Некоторые пациенты утверждали, что после Оземпика пища кажется им отвратительной. Хари же замечает, что за исключением минимальных количеств, она представляется просто неусвояемой и ненужной. 

Тем не менее, он вынужден процитировать известную фразу о том, что существует только два вида лекарств – те, которые не работают, и те, которые дают побочные эффекты. 

Побочные эффекты Оземпика

От Оземпика подташнивает. По ночам наблюдаются отрыжки и другие малоприятные издержки пищеварительной системы. При увеличении дозы самочувствие существенно ухудшается, а чувство легкости в теле аукается чувством некоторого отупения в голове (отдельная глава книги посвящена влиянию препарата на мозг).  Раньше, впрочем, все было значительно хуже – препарат Saxenda, основанный на схожей формуле, в 2018 году, по признанию одной анонимной пациентки, помог скинуть 15 кг за два месяца, но вызывал при этом безудержную рвоту.

Кроме того, побочки от препарата не ограничиваются чисто телесными явлениями – по мере распространения лекарства на него вынуждена реагировать и глобальная экономика. Так, финансовые аналитики Barclays советуют инвесторам уходить с рынка фастфуда. На самом деле гарантия безопасности пока всего одна: диабетики принимали подобные лекарства годами – и ничего. Дэниел Дрюкер, канадский эндокринолог, который собственно открыл лечебные свойства GLP-1, заявил, что за 18 лет через это прошли миллионы пациентов. Довод, надо признать, немного из серии «50 миллионов фанатов Элвиса не могут ошибаться». 

Возвращение культа худобы 

Проблема еще и в том, что эйфория по поводу Оземпика идет вразрез с общими установками на инклюзивность и отказ от стигматизации людей с лишним весом – таким образом, опять возвращается культ худобы и все то, что в девяностые годы называли героиновым шиком, и зря, что ли, в 2023 году давали «Оскар» Брендану Фрейзеру за роль безбожно разъевшегося человека в фильме «Кит»? (О различных социальных аспектах борьбы с лишним весом «Курсив» писал до выхода этой книги)

Покончив с репортажной и наиболее интересной частью своего исследования, Хари погружается в рассуждения о том, как мы вообще дошли до такой жизни и до такого веса, и почему борьба с ожирением стала едва ли не главной экзистенциальной проблемой человечества, причем в достаточно короткий срок. 

Хари, будучи сыном швейцарского повара, который в свою очередь был адептом здорового питания, винит во всем популяризацию фастфуда последних сорока лет (сам Хари 1979 года рождения). В книге достается даже Михаилу Горбачеву за съемки в рекламе Pizza Hut – человек, дескать, развалил коммунистическую империю размером с четверть мира ради куска скользкого теста с сыром. Впрочем, насчет призрака фастфуда, бродящего по планете, автор вполне прав. Этот призрак легко просачивался даже через искомый железный занавес – я до сих пор помню фотографии свежеизобретенных куриных наггетсов в русскоязычном глянцевом журнале «Америка» в первой половине восьмидесятых. 

Главная проблема с обработанными продуктами питания состоит в том, что с ними сложно остановиться — чем больше ешь, тем сильнее хочется продолжить. Здесь вспоминается полулегендарная история о том, как Майкл Джексон, Элизабет Тейлор и Марлон Брандо после атаки 11 сентября 2001 года решили совершить панический побег из Нью-Йорка втроем на машине, однако далеко уехать им не удалось, поскольку Брандо требовал останавливаться в каждом попадавшемся на пути Burger King — в книге, впрочем, этой истории нет. 

Среда заела

Из современной культуры питания ушло чувство сытости как таковое. Оземпик, по мысли Хари, именно его и возвращает. При этом в ряде случаев удовольствие от еды уходит не только из желудочно-кишечного тракта, но и из сознания, и дело на этом не останавливается. В книге одна из пациенток признается, что вместе с чувством постоянной сытости возникла и некая пресыщенность жизнью как таковой. После соответствующей терапии не хочется ничего – ни пить, ни курить, не тем паче совершать утреннюю пробежку, в которой к тому же нет особой необходимости, раз ты уже похудела. Сложно сказать, в плюс или минус Оземпика занести возникающую индифферентность к алкоголю, тем не менее, в ряде случаев такая наблюдается.

Поскольку мне самому доводилось служить главным редактором Men’s Health, то не могу не оценить известную объективность автора, когда он признает, что на протяжении 40 последних лет помимо пропаганды нездорового питания, возникали и разные контрмеры, как-то: спортивная активность, апология диет и наконец, стигматизация лишнего веса. Но если третий принцип более-менее уничтожен новой этикой, то первые два Хари в своей книжке неожиданно отменяет сам, утверждая на голубом глазу, что они не работают вовсе. В качестве единственного доказательства он приводит обоснование, что человек слаб, здоровая еда стоит дороже фастфуда и вообще нельзя выдержать полноценную диету в той пищевой среде, в которой мы обречены существовать. То есть выражение «среда заела» следует, по Хари, понимать буквально. 

Исторические практики похудения

Вторая часть книги написана уже в совсем мало обязательном жанре general interest и скорее для нагона строки — как, например, глава о том, почему японцы такие худые. Хари вспоминает различные исторические практики медикаментозного истощения: например, когда во время Первой Мировой войны заводские рабочие обнаружили, что желтый порошок динитрофенол помогает похудеть – в тридцатые годы он был запатентован как лекарство Redusols. В 1938 году его запретили за разнообразные побочки, в которые входила, в частности, слепота, но на не заставившей себя ждать новой мировой войне американские солдаты открыли для себя прелесть амфетамина, который, помимо повышения необходимой на службе бодрости духа, значительно снижал вес. По окончанию боевых действий он тоже благополучно перекочевал в мирную фармакологию. В семидесятые годы была распространена так называемая «диета спящей красавицы» – чтобы исключить пищевые искушения, человека вырубали снотворным на двадцать часов в день, а то и просто вводили в искусственную кому. Наконец, в девяностые гремел препарат с говорящим наркотическим названием фен-фен (fen-phen), которому посвящалась обложка журнала Time. 

Йоханн Хари слишком повторяется, слишком часто переводит стрелки на себя и своих знакомых (по типу «да, риски велики – вот давеча у одной женщины, принимавшей лекарство, случился сильнейший приступ панкреатита»), здесь многовато соседей-садовников, бразильских женщин по имени Татьяна и фраз, вроде «когда я похудел, мои скулы всплыли на лице, как затерянный континент Атлантида». Мы вроде бы сами хвалили подобную непосредственность в недавних книжных обзорах касательно Аманды Монтелл или Бекки Ротфелд, но там все же речь шла о более отвлеченных и порхающих материях, вроде секса и философии. В научной же литературе, тем более касающейся столь наболевшей темы, как лишние килограммы, подобный подход скорее раздражает. И соответствующие представители цеха уже указали на то, что автор не всегда понимает, о чем он пишет, а кроме того, припомнили тот факт, что в 2012 году Йоханн Хари был уволен из газеты The Independent за плагиат, а также внесение злобных правок в биографии конкурентов в «Википедии». 

Надо сказать, что подобное поведение не помешало ему с тех пор написать три успешных книжки – а эта четвертая. Сложно сказать, какую роль в этом сыграл Оземпик, но, как справедливо замечают микробиологи, люди работают.