Увидимся в суде. Как и почему возникают юридические споры в киноиндустрии
Успех одной из последних новинок Netflix, мини-сериала британского стендап-комика Ричарда Гэдда «Олененок», обернулся для стриминга неприятными последствиями. Расхваленное критиками и зрителями шоу стало причиной подачи судебного иска со стороны шотландки Фионы Харви, которая якобы стала прототипом сталкерши, преследующей главного героя, столкнулась после этого с травлей и теперь требует от компании $170 млн. Тем временем в США Дональд Трамп угрожает судом создателям клеветнического, по его мнению, байопика «Ученик» о молодости политика. Иными словами, киноиндустрия рождает судебные драмы не только на экране, но и в реальности. О том, какие еще юридические споры возникали из-за фильмов и как благодаря этому были придуманы некоторые знаменитые правила, – в материале «Курсива».
Дьявол в деталях
В июньской статье The Hollywood Reporter журналист Уинстон Чо задается вопросом: как хорошо теперь должен подумать Netflix, берясь за съемки очередного фильма или сериала, вдохновленного реальной жизнью. Он приводит слова отвечающей за кинопроизводство юристки Лизы Каллиф, которая отмечает: «Теперь мы должны быть еще осторожнее». Ведь скандал, вызванный популярным мини-сериалом «Олененок», далеко не первый для стриминга за последнее время. Например, ему уже приходилось разбираться с претензиями после выхода мини-сериалов «Изобретая Анну» и «Ход королевы».
А в 2020 году бывший нью-йоркский прокурор и писательница Линда Фэйрштейн подала в суд на компанию и создательниц криминального мини-сериала «Когда они нас увидят» Аву Дюверней и Аттику Лок за клевету. В нем рассказывалось о пятерых обвиненных в изнасиловании мужчинах, которых позднее объявили невиновными после поимки настоящего преступника. Занимавшуюся этим делом Фэйрштейн, по ее словам, изобразили как «расистскую и аморальную злодейку» – согласно сюжету, полицейские в ходе расследования действовали жестокими и незаконными методами, в том числе по ее указаниям.
После премьеры мини-сериала она отрицала, что нарушала права подозреваемых, но ущерб репутации был нанесен – например, ее книжное издательство расторгло с ней контракт. В итоге лишь в июне этого года стороны пришли к соглашению за несколько дней до официального начала судебного процесса. Фэйрштейн не получила денежной компенсации, но Netflix согласился перенести из конца каждой серии в начало дисклеймер, обычно играющий важную роль в разрешении подобных претензий и звучащий примерно так: «Произведение вдохновлено реальными событиями и людьми, но определенные герои, события, места, диалоги и имена изменены в художественных целях». Такая, на первый взгляд, простая корректировка монтажа в итоге стала одной из ключевых деталей спора.
Проблемы с дисклеймером возникли и у «Олененка». Мини-сериал начинается с титра: «Это правдивая история» («This is a true story»). Это серьезное утверждение, отличающееся от стандартной формулировки «основано на реальной истории» («based on a true story»), несмотря на то, что в финале следует более развернутое предупреждение, как в «Когда они нас увидят». Журналист газеты The Guardian Стюарт Херитедж даже предполагает, что этот судебный иск изменит нынешнее положение дел на телевидении и создатели предпочтут работать в области стопроцентного вымысла: по его словам, «платформы могут решить, что правда обходится слишком дорого».
Нужные слова
Дело касается не только малых экранов – в США, в отличие от других стран, некомплиментарный байопик о Дональде Трампе «Ученик» столкнулся со сложностями в поиске кинопрокатчика. От покупки отказались многие крупные игроки, в том числе, кстати, и Netflix.
И хотя на данный момент создатели «Ученика» близки к сделке с дистрибьютором (им, вероятно, окажется компания Тома Ортенберга Briarcliff Entertainment – тот известен работой с неудобными для мейнстримного Голливуда фильмами и выпускал в прокат «Фаренгейт 9/11» Майкла Мура, «Догму» Кевина Смита и оскароносный «В центре внимания»), информация все еще не подтверждена; тем не менее релиз якобы запланирован на эту осень.
В преддверии президентских выборов картина шведского режиссера иранского происхождения Али Аббаси вызвала резкую критику со стороны политика, который уже пообещал засудить авторов за клевету. Особое негодование у него вызвала сцена с изнасилованием его первой жены Иваны Трамп (после развода она выдвинула обвинение против экс-супруга, но затем отказалась от него; некоторые источники утверждают, что от Аббаси требовали вырезать эту сцену перед премьерой на Каннском кинофестивале как потенциально проблемную).
В эпоху раннего Голливуда один историко-политический байопик действительно привел к судебному разбирательству, а затем и к появлению того самого дисклеймера: «Любое сходство с реальными людьми, живыми или мертвыми, является чистым совпадением». В 1932 году на экраны вышел фильм об истории царской семьи Николая II «Распутин и императрица». Знаменитый актер Джон Бэрримор, дедушка Дрю Бэрримор, играл князя Чегодаева, который задумывает убийство Распутина. В этом персонаже можно было узнать князя Феликса Юсупова, участника реального заговора против придворного «старца», а в его жене княгине Наташе – княгиню Ирину Юсупову. По сюжету Распутин гипнотизирует княгиню и насилует ее. Начальный титр также утверждал, что события и герои фильма были взяты из реальной жизни. Супруги Юсуповы подали в суд на студию MGM, заявляя, что такого случая никогда не было, и получили денежную компенсацию (на сегодняшний день эта сумма составляет более $2 млн), а из фильма были удалены порочащие репутацию княгини сцены.
В результате, чтобы обезопасить себя от подобных претензий в будущем, студии и стали включать в титры специальную фразу. С тех пор она довольно часто обыгрывалась. Например, режиссер Альфонсо Куарон анонсировал свой новый сериал для Apple TV+ «Все совпадения случайны» с Кейт Бланшетт, выложив в соцсетях короткий фрагмент и написав «любые совпадения с реальными людьми, живыми или мертвыми, не случайны». А в политическом триллере греческого режиссера Коста-Гавраса «Дзета», вдохновленном убийством политика Григориса Ламбракиса и другими событиями времен диктатуры «черных полковников» в Греции конца 1960-х – начала 1970-х годов, была такая надпись: «Любое совпадение с реальными людьми, живыми или мертвыми, не случайно. Оно НАМЕРЕННОЕ».
В начале было…
Другая стандартная для киноиндустрии практика – приобретение прав на интеллектуальную собственность перед съемками фильма или сериала – появилась в Голливуде еще раньше, в эпоху немого кино. Роман командовавшего армией Союза во время Гражданской войны генерала Лью Уоллеса «Бен-Гур: История Христа» был настоящим бестселлером в конце XIX века и оставался самой продаваемой американской книгой более 50 лет, до публикации «Унесенных ветром» в 1936 году.
В 1899 году «Бен-Гур: История Христа» стал основой для успешной бродвейской постановки, а в 1907 году внимание на него обратили кинематографисты, и нью-йоркская киностудия Kalem Company первая «экранизировала» роман в виде 15-минутного фильма, впрочем, больше руководствуясь популярностью шоу, нежели опираясь на сюжет книги.
Тем не менее это не помешало подать в суд на кинокомпанию, причем это сделали не только наследники Уоллеса, умершего в 1905 году, но и книжное издательство Harper & Brothers, а также продюсеры, владевшие правами на сценическую версию, – Kalem Company не обращалась ни к кому из них, чтобы получить разрешение на съемки. В результате она была вынуждена выплатить $25 тыс. и так в 1911 году в американском правовом поле появился прецедент (процесс вошел в историю как Kalem Co. v. Harper Bros.): отныне киностудии должны были получать права на первоисточник при киноадаптации.
Короткометражный же «Бен-Гур», принесший создателям проблемы, дошел до наших дней, по-прежнему считается первым в немаленьком списке экранизаций книги (последнюю версию в 2016 году выпускал Тимур Бекмамбетов) и доступен на YouTube, поскольку стал частью общественного достояния.
Подпольное кино
На том же YouTube сейчас можно найти фильм, которого формально там быть не должно. Но, как это часто бывает, запрет (а также действительно интересная художественная форма) только подогревает к фильму интерес, и копии периодически появляются в интернете, несмотря на доказанный факт нарушения авторских прав его создателями.
43-минутная студенческая короткометражка Тодда Хейнса, режиссера недавней драмы «Май, декабрь», была посвящена Карен Карпентер – американской поп-звезде, выступавшей с братом Ричардом в группе The Carpenters. Она умерла в 32 года от последствий анорексии, и «Суперзвезда: История Карен Карпентер» представляет не столько традиционный байопик, сколько психологический триллер об изнанке шоу-бизнеса и расстройствах пищевого поведения. Отличительная черта – все роли здесь «исполняют» куклы, напоминающие Барби и Кенов.
С тех пор необычная и, на самом деле, довольно грустная картина, снятая в 1987 году, регулярно появляется в списках культовых фильмов, а Грета Гервиг хвалила ее и говорила, что вдохновлялась ею при работе над собственной «Барби» (продюсеры якобы даже опасались, что летний блокбастер с Марго Робби будет слишком похож на такое экспериментальное кино).
Хейнсу сначала пришлось разбираться с претензиями компании Mattel, но он, по словам продюсерки Кристин Вашон, сумел доказать ее представителям, что использовал не оригинальные куклы Барби, а дешевые копии-подделки, купленные на гаражной распродаже, и лицензионная продукция Mattel формально не имеет никакого отношения к фильму. Однако затем выступил Ричард Карпентер, вероятно, расстроенный тем, как была изображена на экране его семья и он сам, и заявил, что Хейнс использовал музыку The Carpenters без разрешения; режиссер действительно не обратился к правообладателям, так как посчитал, что эту работу все равно никто не увидит.
Карпентер выиграл суд, и в 1990 году было принято решение об уничтожении копий фильма и полном запрете на его показ. Год спустя вышел уже авторизованный биографический телефильм под почти идентичным названием «История Карен Карпентер», скорее всего, в качестве попытки опровергнуть версию Хейнса. Тем не менее именно «Суперзвезда…» стала классикой кинематографа, которую, несмотря на запрет, по-прежнему можно увидеть, в том числе в рамках разных мероприятий.
Так, в 2013 году компания Disney действительно посчитала, что лучшая защита – отсутствие нападения. Независимый режиссер Рэнди Мур снял полнометражный фильм «Побег из завтра», действие которого происходит в «Диснейленде», где отец семейства внезапно сталкивается со своими внутренними демонами и погружается в атмосферу хаоса и кошмара. Мрачноватый черно-белый проект в духе творчества Дэвида Линча, отсылающий к некоторым популярным диснеевским городским легендам, снимался на территории парка без разрешения и в полной секретности (ради этого съемочная группа притворялась туристами, а режиссеру, боявшемуся, что их поймают, даже пришлось уехать в Южную Корею, чтобы закончить монтаж вдали от любопытных глаз).
Премьера фильма состоялась на кинофестивале «Сандэнс», и первые зрители ожидали, что Disney начнет борьбу. Однако реальных оснований для этого не было – юрист Тим Ву даже написал статью для The New Yorker, где объяснил, что «Побег из завтра» не нарушает никакие законы, и выразил сомнение, что у его потенциальных противников найдутся весомые аргументы для суда. Руководство компании же, вероятно, решило не привлекать лишнее внимание к картине, и в итоге провалившийся в прокате фильм сейчас действительно помнят немногие, а Мур с тех пор больше ничего не снял.
