Филадельфийский журналист Том Макграт в новой книге Triumph of the Yuppies изложил историю алчного и работящего движения в США 80-х, известного как яппи. Автор пришел к законному выводу, что их ценности если не прямо определяют современную повестку, то, во всяком случае, частично вшиты в нее. О книге рассказывает заместитель главного редактора Qalam.global Максим Семеляк.
Кто такие яппи
Кто в те годы имел основание называться яппи? Образованные успешные городские профессионалы, чей возраст не превышал 45 лет, и чьими ключевыми ценностями являлись стремительная, но заслуженная карьера, соответствующая ей недвижимость и сопутствующие услуги в виде модных ресторанов, дорогих машин и трофейных жен-блондинок. Все это было лучшим образом продемонстрировано в фильме «Волк с Уолл-стрит». Это были такие молодые гномики экономики, как выражался по другому поводу поэт Андрей Вознесенский.
Слово «яппи» появилось в 1980 году, но пик движения пришелся на 1984 год, когда Newsweek вывел на декабрьской обложке белыми буквами надпись «The Year of the YUPPIE». Заметим, год был посвящен именно яппи, а не вторично победившему месяц назад на выборах Рональду Рейгану. На той обложке была нарисована довольно унылая, впрочем, парочка – ботаник в костюме на велосипеде с рюкзаком и девушка с плеером и портфелем. Девушка возникла не случайно – в ряды яппи вливались многие американские женщины, которые к тому времени наотрез отказывались быть домохозяйками, как их матери, и думали в первую очередь о собственной карьере. Если в 1960 году девушка в США выходила замуж примерно в 21, то двадцать лет спустя матримониальный возраст скакнул сильно вверх.
Настоящий яппи – не выскочка и не везунчик с улицы, для него важен процесс учебы в правильном заведении. Как пишет Макграт, к 1976 году в США резко выросло число желающих получить MBA, поскольку это увеличивало стартовую зарплату сразу вдвое. Кроме того, яппи вообще мнили себя интеллектуалами, отчасти от присущей самоуверенности, отчасти потому, что помимо ресторанов, тренажерных залов и отделки собственных квартир, их действительно занимали светские премьеры и новые книги. Вкупе это давало им необходимое чувство превосходства над родителями – одна из отличительных характеристик и мотиваций яппи. Если американский средний класс 60-70-х прочно обосновался в пригородах, то яппи наоборот рвались в урбанистические центры. В связи с этим тот же Нью-Йорк переставал быть раем для богемных бродяг и превращался в город молодой преуспевающей элиты, которая стремительно обживалась в его джентрифицированных кварталах.
Сколько все это стоило? Согласно публикации в Newsweek, уважающий себя яппи должен был зарабатывать не менее $200 тыс. в год (это в ценах 1984 года и из расчетов на одного (одну), семья в эту сумму не входила). При этом совершенно неправильно считать яппи эгоистами и одиночками. Грамотное воспитание детей тоже было частью их культуры, тем более, что в 1985 году Америка произвела на свет 3,76 млн младенцев – максимальный показатель за двадцать лет. Вырастить ребенка должным образом и в подобающих интерьерах, снабдить его правильными игрушками правильных брендов – все это входило в программу максимум яппи.
Новая жизнь Джерри Рубина
В книге Тома Макграта все прекрасно с цифрами, фактами и идеями, но слегка не хватает бытовой антропологии. Да, мы читаем здесь про знаменитый филадельфийский ресторан The Frog или про популярную у яппи нью-йоркскую кулинарию Silver Palate, в которой столовался еще Джон Леннон, но эффекта присутствия не возникает, и портрет яппи получается более социологическим, нежели житейским.
Разумеется, какие-то детали присутствуют. Например, по воспоминаниям автора книги, истинный яппи с его страстью к брендам никогда не сказал бы «выпью-ка я водки», а только и исключительно: «выпью-ка я «Столичной». Впрочем, если ориентироваться на эту подробность в качестве знаковой, то в ряды яппи без труда можно было бы зачислить еще как минимум несколько десятков миллионов людей с другого континента.
При этом автор книги, очевидно, понимал, что нынешнему молодому поколению довольно сложно будет объяснить, почему яппи, чей кодекс, в общем, целиком и полностью укладывается в поговорку «лучше быть богатым и здоровым, чем бедным и больным», по сей день считаются отдельной субкультурой и оригинальным феноменом восьмидесятых. Поэтому он вводит в книгу историческую фигуру Джерри Рубина, что придает всей конструкции драматургической цельности, а самой истории – романтической идейной подоплеки.
30 июля 1980 года Джерри Рубин опубликовал колонку в New York Times, где сообщил, что отныне он работает в финансовой фирме на Уолл-стрит. Это примерно как если бы Грета Тунберг сейчас приняла предложение стать CEO китайской угледобывающей компании. Джерри Рубин был профессиональным бунтарем и одним из главных политических активистов 60-х. Именно он придумал не вполне внятное, но буйное леворадикальное движение йиппи и соответствующую молодежную международную партию, возглавлял множество демонстраций и призывал построить на месте Пентагона ферму по производству ЛСД.
Рубин, причем, от прошлых своих идей совершенно не отрекся, он лишь провозгласил новую эру, пояснив, что если в 60-е был актуален бунт, в 70-е — поиски самого себя, то в новом десятилетии настало время зарабатывать деньги. Именно активный капитализм, а не капитальный активизм способен был, по Рубину, изменить мир в сложившейся ситуации. Нищий революционер более не эффективен.
Действительной властью обладает только человек, который в состоянии подписать чек, а подлинную свободу следует искать на рынке – в полном соответствии с указаниями экономиста Милтона Фридмана, получившего в 1976 году за свои идеи Нобелевскую премию (его книга с говорящим названием «Капитализм и свобода» вышла еще на заре бунтарских шестидесятых). По одной из версий, сам термин яппи передразнивал рубиновских йиппи.
Как бы там ни было, восьмидесятнический культ успеха и достатка стал очевидной реакцией на экономический (равно как и политический) кризис семидесятых – в период с 1969 по 1974 годы американский рынок потерял в общей сложности больше двадцати процентов стоимости. Новая рейгановская риторика (во всех бедах виновато правительство, долой бездельников, живущих на государственных пособиях, только молодые и не ограниченные в действиях капиталисты с Уолл-стрит спасут нацию и так далее) вполне отвечала настрою яппи. Фондовый рынок США неуклонно рос, начиная с 1982 года, и они росли вместе с ним, и окружающий мир старался соответствовать.
Приметы времени
Еще в 1978 году начался показ сериала «Даллас» — о похождениях двух богатых техасских семей. Сценарист изначально строил сюжет вокруг калифорнийской жизни, а вдохновлялся вообще фильмом Ингмара Бергмана «Сцены из супружеской жизни». Но продюсеры велели сменить географическую привязку – и Бергман переехал на техасское ранчо.
Стандартные американские сериалы 60-70-х, как правило, рассказывали истории людей из среднего класса и с определенной социальной подоплекой. «Даллас» же был целиком и полностью про бесстыдно богатых и элитных существ, которые демонстрировали свои финансовые возможности с решительной страстью. Тогдашний румынский диктатор Николау Чаушеску разрешил показ «Далласа» в своей стране с целью запугать население картиной разложения, но естественно добился противоположного эффекта. Кстати, в СССР сериал тоже успели показать под самый занавес существования – летом 1991 года.
Эта почти вуайеристская страсть к богатству проявляла себя в Америке в самых разных формах – от песен молодой Мадонны до ревнивых документалок об успехах японского машиностроения. Издательский дом Condé Nast в 1983 году, кстати, перезапустил журнал Vanity Fair, закрытый во времена Великой депрессии – самое подходящее чтиво для амбициозных юных профессионалов, за чьим вниманием в свою очередь охотились рекламодатели — Gucci, BMW, Cadillac Seville, «Столичная» опять же.
Текущая версия куклы Барби была укутана в наряды Оскара де ла Рента. Даже новый телевизионный слоган Alka-Seltzer 1984 года был заточен под яппи и отныне гласил: «For the symptoms of stress that can come with success» («Снимает симптомы стресса, который может сопутствовать успеху»). Разумеется, автор вспоминает и молодого нью-йоркского девелопера Дональда Трампа, который в том же 1980-м открыл полностью переделанный за $100 млн отель Grand Hyatt рядом с Центральным вокзалом и провозгласил, что время средней руки зданий ушло и нужно строить только для богатых людей.
Крах яппи
Тем не менее в яппи при всем их наивном потребительском экстазе все же было что-то романтическое – хотя бы сам их короткий и тоже по-своему наивный век. Если точную дату рождения яппи определить трудно, то их закат имеет вполне конкретную календарную привязку – это черный биржевой понедельник 19 октября 1987 года. Примерно как один из главных американских пропагандистов бега и здорового образа жизни Джим Фикс умер в 1984 году непосредственно во время пробежки в возрасте 52 лет, так и сама философия яппи в тот день потерпела сокрушительное поражение на своем же излюбленном поле.
Впрочем, еще до октябрьского биржевого обвала у яппи начались проблемы с законом по финансовой части. Таблоиды писали о деле «Пятерки яппи», что можно считать своеобразным приветом процессу над «чикагской семеркой» – тогда, в 1968-м, на скамье подсудимых оказались протестующие против Вьетнамской войны, среди которых был и Джерри Рубин.
Во второй половине 80-х все посыпалось – вышел обличительный фильм «Уолл-стрит», о яппи начали писать в том ключе, что они зарвались и потеряли всякий стыд, и хотя их предпринимательская энергия полезна для общества, ее следует держать в узде. Особенно ретивых и успешных яппи было предложено отправлять на перевоспитание в специальные ЛАГЕРЯ и детокс-центры для особо алчных. Их одержимость успехом постепенно уходила в сферу комического, и медийный образ все чаще стал сводиться к старой карикатуре:
– Зачем яппи переходит улицу?
— В поисках лучшей жизни.
Еще один из героев книги, финансист и король рынка мусорных облигаций Майкл Милкен в итоге был осужден в 1990 году на 10 лет (отсидел, впрочем, меньше двух). Окончательно с него сняли судимость в 2020-м, и сделал это никто иной как Трамп.
Яппи как социальный конструкт давно сошли с дистанции, однако метод их продолжает жить и напоминать о себе. Вспыхнувший в десятые годы интерес к преппи-стилю (то есть одежде в духе выпускников элитных американских частных школ: футболки поло, яркие джемперы, мокасины, оксфордские рубашки и так далее), страсть к разнообразным гаджетам, даже мода на японских акит – все это наследие культуры яппи.
Культ здорового и одновременно гурманского питания, а также фитнеса — тоже прямой отголосок той эпохи. Политическая философия яппи тоже весьма узнаваема. Они вполне левые во всем, что касается социальных свобод, и достаточно правые по части неприкосновенности свобод экономических.
В чем вина яппи
Собственно, в последнем пункте автор книги и видит некоторую ответственность яппи перед сегодняшним днем. По сравнению с прошлым десятилетиями рейганомика значительно усилила экономическое расслоение в США – в 80-х людям все чаще приходилось выбирать по шкале между успехом и крахом, и яппи послужили своеобразным катализатором этих процессов. Успех яппи был скорее исключением из правил, в то время как общество в массе своей существовало в режиме нисходящей мобильности.
Самого Трампа, безусловно, сложно вписать в ряды яппи (если уж кто был президентом-яппи, то это Билл Клинтон). Тем не менее он, конечно, символ бескомпромиссного обогащения тех лет. Но мысль Макграта в другом. По его версии, корни проблемы уходят в 1984 год, когда яппи сплотились вокруг сенатора Гэри Харта, который тогда баллотировался в президенты от демократической партии, но проиграл Рейгану. В результате того сближения с яппи демократы стали и впредь ассоциироваться с хорошо образованной и спесивой элитой, что в свою очередь подарило впоследствии Трампу возможность спекулятивным образом привлечь на свою сторону белый рабочий класс. В этом автор и видит некоторую вину яппи. Что ж, по-своему приятно сознавать, что направления мысли у аналитиков разных стран примерно схожи, и если в современных проблемах России принято винить 90-е годы, то американские авторы просто решили копнуть на десятилетие раньше.
