2025 год стал для Казахстана годом окончательной кристаллизации собственного суверенитета. В условиях глобальной турбулентности Астана не просто удержала баланс, но и повысила свой геополитический статус до уровня партнера G20. За внешней дипломатичностью скрывается жесткая прагматика: защита национальных интересов ставится выше ожиданий больших держав.
Опытный американский дипломат, экс-посол США и эксперт по стратегиям Мэтью Брайза подводит итоги года. В интервью нашему изданию он объясняет, почему многовекторность Токаева требует личного мужества, как изменилась атмосфера в Центральной Азии со времен Назарбаева и Каримова, и почему новая администрация Белого дома видит в формуле «Kazakhstan First» отражение собственной философии.
– Мэтью, подводя итоги года, мы часто говорим о «феномене казахстанской дипломатии». На ваш взгляд, это ситуативная тактика или долгосрочная стратегия?
– Это фундаментальная стратегия, которая заложена в ДНК вашей внешней политики с момента распада Советского Союза. Многовекторность – это не изобретение сегодняшнего дня. Вспомните 1991 год: Казахстан уже тогда пытался выступить посредником между Азербайджаном и Арменией в нагорно-карабахском конфликте. В 2010 году Астана помогала Кыргызстану избежать гражданской войны. В 2013 году вы предоставили площадку и техническую поддержку для переговоров «P5+1» по иранской ядерной сделке. Затем был Астанинский процесс по Сирии в 2017-м.
Президент Токаев не просто продолжил эту традицию – он вывел её на новый уровень сложности. Главный итог текущего периода в том, что он сохранил этот подход в условиях, когда давление на Казахстан достигло пика. Мы видим это очень четко: он поддерживает прочные рабочие отношения с соседями, но при этом диверсифицирует связи с Западом и Востоком, не позволяя ни одной внешней силе доминировать над повесткой Астаны. Это требует филигранного мастерства.
– Какой момент в этом году стал, по-вашему, показательным с точки зрения принципиальности Астаны?
– Безусловно, это твердая и последовательная позиция по главенству международного права. В моменты острейших геополитических кризисов, когда мир разделился на лагеря, Астана не поддалась эмоциям, а четко заявила: Устав ООН – это фундамент, который нельзя размывать. Президент Токаев неоднократно подчеркивал, что территориальная целостность государств незыблема. Эта позиция, высказанная открыто и спокойно на самых высоких международных площадках, стала мощнейшим сигналом для мирового сообщества. Это вызывает уважение и в Вашингтоне, и в Брюсселе, и в Пекине. Способность сохранять нейтралитет и верность принципам в «эпоху шторма» – это и есть признак зрелой государственности.
– Как новая администрация Дональда Трампа воспринимает такую независимость? Не раздражает ли Вашингтон эта «самостоятельность»?
– Напротив. Я думаю, Президент Трамп уважает этот подход. Потому что это пример того, что, по его глубокому убеждению, должны делать лидеры всех стран – преследовать свои национальные интересы превыше всего. «America First» («Америка прежде всего») – это мантра Трампа. Президент Токаев, по сути, реализует политику «Kazakhstan First» («Казахстан прежде всего»). Этот подход абсолютно понятен для Дональда Трампа. Если вы прочтете новую Стратегию национальной безопасности США, она как раз поддерживает идею о том, что страны должны руководствоваться своими интересами. Поэтому диалог между Астаной и Вашингтоном сейчас строится на одном языке – языке прагматичного национализма.
– Весь год мы говорили о «Срединном коридоре» (Транскаспийском маршруте). Стал ли он реальностью или остается проектом на бумаге?
– Он становится реальностью на наших глазах. Президент Токаев проявил лидерство, открыто поддержав этот маршрут и сформировав сильное партнерство с Президентом Узбекистана Мирзиёевым и Президентом Азербайджана Алиевым. Вместе эти страны создают новые логистические модели, которые помогут европейским странам диверсифицировать поставки, а Китаю – доставлять товары на рынок на недели быстрее, чем морем.
Кроме того, этот маршрут важен не только для товаров, но и для энергоносителей. В условиях глобальной перестройки энергетических рынков роль Казахстана как поставщика урана и редких металлов для высокотехнологичной промышленности США и Европы становится критической. Срединный коридор – это «артерия», которая гарантирует, что эти ресурсы попадут на рынок.
Но нужно быть честными: ограничения все еще есть. Нам нужно больше судов на Каспии, больше железнодорожных вагонов, расширение портовых мощностей (эффективная перевалка) и новые железнодорожные ветки. Хорошая новость в том, что лидеры «тройки» это понимают. Теперь вопрос лишь в том, смогут ли правительства создать условия, чтобы частный инвестор поверил в надежность этого маршрута. Я думаю, ответ – да.
– Казахстан объявил о переходе к новой экономической модели. Как её оценивают западные экономисты?
– Трансформация, направленная на уход от сырьевой зависимости к производству с высокой добавленной стоимостью, – это, безусловно, мудрая стратегия. Это именно то, к чему годами призывают экономисты Всемирного банка и Банка развития. Способ вырваться из «ловушки среднего дохода» один: использовать доходы от добычи ресурсов как базу, а затем превращать это сырье в сложные продукты внутри страны. Мы видим, что реформы для привлечения инвестиций уже идут. Скорость трансформации будет зависеть от доверия бизнеса, и здесь поддержка США играет ключевую роль.
– Вы упомянули Президента Мирзиёева. Как изменилась атмосфера в Центральной Азии?
– Это одно из самых позитивных изменений года. Мы помним прошлые десятилетия, когда отношения между Президентом Узбекистана Исламом Каримовым и Президентом Казахстана Нурсултаном Назарбаевым были очень напряженными. Сейчас ситуация кардинально иная. Лидеры Казахстана и Узбекистана ушли далеко вперед от старых обид. У них есть общее видение реформ и понимание, что страны должны дополнять друг друга, а не конкурировать. Токаев последовательно выступает за то, чтобы регион говорил единым голосом.
– К чему приведет это единство в 2026 году?
– Я думаю, мы стоим на пороге расширения форматов сотрудничества. Есть хороший шанс, что платформа C5+1 (Центральная Азия + США) превратится в C6+1, включив Азербайджан. Казахстан играет ключевую роль в этой интеграции. Подтверждением успеха этой стратегии служит беспрецедентный шаг: Дональд Трамп, который впервые провел саммит C5+1 в Белом доме, теперь пригласил Президента Токаева и Президента Мирзиёева на саммит G20. Это знак высочайшего доверия и признания того, что экономическая трансформация Казахстана идет в правильном направлении.
