От транзита к поставкам
Эксперты в секторе нефти и газа считают вероятным, что Туркменистан не сможет полностью загрузить расширяющийся сейчас газопровод в Китай в течение ближайших 10 лет. Несмотря на то, что Казахстан в рамках этого проекта выступает в роли страны транспортера, не исключается, что в ближайшем будущем сам будет экспортировать газ в этом направлении.
В Таразе в начале мая прошла презентация проекта магистрального газопровода Казахстан — Китай, работу по прокладке которого планируется начать в ближайшее время. По сведениям, предоставленным «Къ» в ассоциации KazEnergy, проект можно условно разделить на две составляющие: это его главная часть — непосредственно экспортный трубопровод Туркменистан — Китай, проходящий по территории Казахстана, и менее мощная казахстанская врезка в него — Бейнеу — Шымкент, строительство которой фактически идет как самостоятельный проект.
Управляющий директор АО «НК «КазМунайГаз» Серикбек Елшибеков пояснил, что газопровод Казахстан — Китай направлением граница Узбекистана/Казахстана — Шымкент — Хоргос (КНР), планируемой мощностью 40 млрд куб. м в год предназначен для транзита туркменского газа в Китай и газоснабжения южных регионов Казахстана. Строительство газопровода планируется завершить в 2009 году. Ресурсной же базой для газопровода Бейнеу — Бозой — Самсоновка, который предназначен для обеспечения потребностей юга страны, являются крупные нефтегазовые месторождения Актюбинской, Атырауской и Мангистауской областей, а также в будущем ресурсы казахстанского сектора Каспийского моря. На начальном этапе в качестве основных поставщиков газа планируются месторождения Актюбинской области. Остальные объемы газа будут поставляться с месторождений Атырауской и Мангистауской областей.
В KazEnergy считают, что, по всей видимости, для заполнения газопровода будут использоваться ресурсы таких газовых месторождений, как Урихтау, Жанажол и Карачаганак, в то время как группа месторождений Амангельды в Жамбылской области может быть ориентирована на экспорт в Китай по основной трубе газопровода Туркменистан — Китай.
Для обеспечения потребностей в газе южных регионов Казахстана с 2011 года по газопроводу Бейнеу — Бозой — Самсоновка планируется поставлять 5 млрд куб. м газа в год, а начиная с 2014 года — до 10 млрд куб. м в год.
«На данном этапе проект призван обеспечить транспортировку транзитного газа в Китай и поставки газа на внутренний рынок Казахстана (южные регионы) в рамках укрепления энергетической безопасности страны», — говорит Серикбек Елшибеков.
Руководитель аналитического отдела журнала KazEnergy Артем Устименко в беседе с «Къ» отметил, что по проектным данным максимальная пропускная способность газопровода Туркменистан — Китай составит 40 млрд куб. м, из них 30 млрд куб. м — это контрактные обязательства Туркменистана перед Китаем. Несложно подсчитать, что для Казахстана (потенциально и для Узбекистана) остается только 10 млрд куб. м, да и то лишь после реализации отрезка Бейнеу — Шымкент мощностью как раз 10 млрд куб. м (5 млрд — на первом этапе).
Однако и 10 млрд куб. м могут стать проблемой, учитывая возможный недостаточно быстрый рост объемов газодобычи в Казахстане в течение ближайших 5-7 лет и наличие крупных контрактных обязательств перед Европой и Россией.
«По всей видимости, именно это обстоятельство стало препятствием для реализации Казахстаном «самостоятельного» проекта экспортного газопровода в Китай по маршруту Макат — Жанажол — Атасу — Алашанькоу. Правда, не факт, что и сам Туркменистан сможет в течение ближайших 10 лет обеспечивать достаточные объемы поставок газа в Китай, прежде всего ввиду недостаточного уровня освоенности месторождений правобережья Амударьи. Как следствие, газопровод может остаться недозагруженным, что может сыграть на руку Китаю, в том числе и в вопросе ценообразования», — поясняет Артем Устименко.
В компании «КазМунайГаз» рассказали, что в будущем предусмотрена возможность коммерческих поставок казахстанского газа в Китай по данному газопроводу при условии достаточной ресурсной базы. Каким образом это будет достигнуто, в компании не пояснили. «Безусловно, проект казахстанско-китайского газопровода является одним из основных направлений сотрудничества в нефтегазовой сфере между Казахстаном и Китаем. Реализация этого проекта обеспечит доступ среднеазиатского газа на динамично развивающийся рынок Китая, который демонстрирует высокие темпы роста потребления энергоресурсов. Также нужно отметить, что данное направление поставок рассматривается как возможность поставок казахстанского газа в КНР в будущем по мере формирования соответствующей ресурсной базы, что соответствует политике диверсификации экспорта казахстанских углеводородов», — отмечает Серикбек Елшибеков.
Артем Устименко считает, что в настоящее время газопровод в состоянии выступать только как ограниченный по значимости «перестраховочный» экспортный вариант, к примеру, на случай проявления каких-либо непредсказуемых политических или экономических «эксцессов» на европейском направлении. «Вряд ли в интересах Казахстана сейчас инициировать крупный проект по самостоятельному экспорту природного газа в Китай», — утверждает он.
Как известно, в целях реализации проекта в феврале 2008 года «КазМунайГаз» совместно с китайской CNPC на паритетной основе создал проектную компанию ТОО «Азиатский газопровод». В «КазМунайГазе» пояснили, что он совместно с CNPC уже завершил разработку обоснования инвестиций проекта строительства газопровода. По вопросам финансирования проекта в настоящее время ведутся переговоры.
Что касается стоимости поставок, то в KazEnergy считают, что цена казахстанского газа в рамках проекта будет значительно ниже европейской. Артем Устименко называет несколько основных факторов. К первому он относит объективно более низкие транспортно-транзитные затраты — казахстанский газ пойдет напрямую в Китай, без государств-посредников, которые зачастую кардинально влияют на конечную цену природного газа для европейских потребителей.
Во-вторых, по его словам, стоимость казахстанского газа, объемы поставок которого в Китай будут относительно небольшими (до 3-5 млрд куб. м), необходимо вынужденно привязывать к стоимости туркменского газа и китайско-туркменским договоренностям. При этом не стоит забывать, что значительная часть газа из Туркменистана в Китай будет поставляться из месторождений правобережья Амударьи, разрабатываемых непосредственно китайскими компаниями на условиях СРП, что напрямую будет влиять на цену казахстанского газа в сторону ее понижения.
И в третьих, Китай не испытывает столь уж резкого недостатка в природном газе по сравнению с нефтью, при этом уже обеспечив заключение ряда крупных соглашений с государствами Персидского залива по импорту сжиженного газа. Подобная конкурентная среда вовсе не способствует повышению закупочных цен на казахстанский газ со стороны Китая.
«Однако окончательно ценовой вопрос все же будет решаться через межправительственные переговоры и последующие межправительственные договоренности, результат которых сейчас фактически невозможно предсказать — как транзитно-экспортирующие страны, так и Китай могут пойти на уступки друг другу или наоборот, в зависимости от складывающейся экономической и геополитической конъюнктуры», — говорит Артем Устименко.
Говоря о среднеазиатском газе, следует отметить и интерес Узбекистана, экспорт газа для которого имеет большое значение. В KazEnergy говорят, что сейчас Узбекистан, также как и Казахстан, «привязан» к России с точки зрения экспорта природного газа. Но в отличие от нашего государства, для Узбекистана газовый экспорт значит гораздо больше с экономической точки зрения. Артем Устименко отмечает: «Сильнее заметен геополитический фактор — в скором времени вполне возможно возобновление геополитического лавирования Узбекистана в сторону «повторного» сближения с Западом, а как это воспримет Россия — большой вопрос, в том числе и с точки зрения обеспечения стабильности поставок узбекского газа в Европу через свою территорию». Кроме того, Узбекистан будет так или иначе пытаться ориентировать определенную часть своего газового экспорта на альтернативные европейскому рынки сбыта, наиболее предпочтительным из которых, по всем параметрам, выглядит именно китайский. «Вряд ли сдерживающими факторами здесь выступят скромные темпы роста объемов добычи природного газа Узбекистаном, на первый взгляд не способствующие диверсификации экспорта, а также возможное участие Узбекистана в проекте Прикаспийского газопровода», — говорит аналитик.
Напомним,что в апреле 2008 года «Узбекнефтегаз» и Китайская национальная нефтегазовая корпорация (CNPC) на паритетных началах создали совместное предприятие ООО «Asia Trans Gas» для проектирования, строительства и эксплуатации газопровода Узбекистан — Китай протяженностью 530 км и мощностью 30 млрд кубометров газа в год. В апреле 2007 года Узбекистан и Китай подписали межправительственное соглашение о принципах строительства и эксплуатации газопровода для транзита туркменского газа. «По всей видимости, официальный Ташкент, идя на подписание соглашения с Пекином по газопроводу, изначально подразумевал для себя определенные опции или сценарии, которые обеспечивали бы Узбекистану дополнительные диверсифицированные экспортные возможности, в частности тот или иной объем экспортных мощностей в рамках рассматриваемого проекта, — считают специалисты KazEnergy. — И несмотря на отсутствие на настоящий момент конкретного соглашения между Китаем и Узбекистаном о транзите узбекского газа в китайском направлении, вполне вероятно его заключение уже в обозримой перспективе — к 2011-2012 годам».
Серикбек Елшибеков отметил, что по официальным сообщениям узбекской стороны, экспорт узбекского газа по газопроводу Туркмения — Китай не планируется. Артем Устименко добавил, что для подключения их к строящейся сейчас трубе нужно разрешить довольно существенную проблему — нынешний вариант трубопроводного проекта необходимо серьезно пересматривать в сторону расширения и, скорее всего, строить его вторую ветку. Однако, учитывая растущую заинтересованность Китая в закреплении на центральноазиатском энергетическом рынке, эта проблема в случае финансового «содействия» китайской стороны представляется уже не такой болезненной.
