Гибкость – фирменный стиль Кристин Лагард

Семь часов министры финансов стран ЕС за закрытыми дверями спорили, как не допустить, чтобы европейский долговой кризис охватил все страны еврозоны. Единой позиции выработано не было, совещание грозило зайти в тупик. Затем слово взяла Кристин Лагард.

Как рассказывает высокопос­тавленный европейский чиновник Томас Визер, пока другие спорили, Лагард что-то записывала, а потом озвучила свое предложение, основанное на этих самых заметках. «Разгоряченные спором министры, некоторые из которых даже не обладали полным объемом информации, заслышав Лагард, перестали кричать и что-то говорить, и постепенно наступила полная тишина», – вспоминает Визер. В итоге и министры, и другие участники заседания приняли сторону Лагард.

Дело было в мае 2010 года в Брюсселе, Кристин Лагард тогда была министром финансов Франции, а заседание посвящалось тому, как предотвратить финансовый кризис в Греции, угрожавший распространиться на всю еврозону. Умение находить политический компромисс, которое продемонстрировала тогда Лагард, не раз проявлялось и после ее назначения главой МВФ в июне 2011 года. В июле 2019-го это же качество помогло ей стать тем человеком, кого европейские лидеры выбрали на роль руководителя Европейского центрального банка (ЕЦБ) – наиболее влиятельного в мире проводника монетарной политики после ФРС.

Ниже представлен обзор ее карьеры, способный пролить свет на то, какого рода главой ЕЦБ она может стать. Так, она неоднократно демонстрировала политический прагматизм, что иногда требовало от нее практически полного отказа от собственной изначальной позиции. В 2018 году Лагард, ранее называвшая долг Греции «абсолютно непосильным», изменила свою точку зрения и заключила сделку с европейскими кредиторами в обход требования МВФ о реструктуризации огромного долга Афин.

Кроме того, ЕЦБ, в отличие от МВФ, всегда управляли известные экономисты и главы центральных банков. Теперь же главой этой организации становится политический оператор – дипломат и посредник, но не технократ. Вероятно, именно подобный прагматизм понадобится Лагард, когда в ноябре она сменит нынешнего председателя ЕЦБ Марио Драги. Сегодня сама цель европейской интеграции находится под угрозой, и многое будет зависеть от вклада центробанка в обеспечение более устойчивого экономического роста стран региона, включая дальнейшее количественное смягчение. И делать это нужно в эпоху, когда многие популисты хотят, чтобы международные финансовые институты играли все меньшую роль.

«Прагматичная позиция»

«Наивно думать, будто ЕЦБ может быть вне политики, – говорит Йоргос Папаконстантину, занимавший пост министра финансов Греции в разгар кризиса 2010 года и тесно сотрудничавший с Лагард. – Тот факт, что реакция рынка на ее назначение была положительной, говорит о том, что рынки приветствуют того, кто придерживается прагматичной позиции и отличается политической гибкостью».

На назначение Лагард главой ЕЦБ положительно отреагировал фондовый рынок в Европе и США, также по всей еврозоне снизилась стоимость заимствований в ожидании, что преемственность курса сохранится и практика применения экономических стимулов возобновится.
 
Впрочем, не всегда подход Лагард оказывался успешным. Те компромиссы, которых она помогла достичь, выступая посредником между МВФ, ЕЦБ и ЕС, способствовали предотвращению распада еврозоны, однако не улучшили экономическое состояние Греции и не ускорили расширение еврозоны. По словам Николаса Верона, старшего научного сотрудника Института мировой экономики Петерсона в Вашингтоне, репутация Лагард подверглась серьезному испытанию после того, как в 2013 году она поддержала решение об оказании финансовой помощи Кипру, которое подверглось мощной критике.

Она и официальные лица ЕС приняли разработанный правительством Кипра план, предусматривающий фактически отказ от гарантирования вкладов и последующие убытки для держателей банковских депозитов. Национальный парламент страны довольно быстро отменил это решение, и, по мнению Верона, это стало «бесславным эпизодом во, в целом, замечательной карьере» Лагард.

Хотя многие приветствуют убедительные навыки Лагард, некоторые обеспокоены тем, что руководителем ЕЦБ назначен тот, кто, вероятнее всего, продолжит экспансионистскую фискальную политику Драги по принципу «во что бы то ни стало», с готовностью экспериментировать и продавливать противоречивые изменения ради того, чтобы сохранить валютный союз из 19 стран. Критики такого курса, прежде всего в Германии, считают, что подобные усилия наносят серьезный ущерб частным банкам и их вкладчикам и могут способствовать усилению финансовой нестабильности.

Те, кто знаком с 63-летней Лагард, говорят, что она способна завладеть вниманием всех, кто находится в одной с ней комнате, и умеет оказывать влияние на окружающих (как правило, мужчин-технократов, как говорит сама Лагард), используя для этого свое личное обаяние. «Ее утонченные манеры доказали свою эффективность в отношениях с пожилыми мужчинами, которые зачастую больше пытаются заявить о себе, чем увидеть картину в целом», – говорит Томас Визер.

Картина стиля руководства, который Лагард способна при­внести в ЕЦБ, сложилась из интервью с министрами финансов, бывшим премьер-министром, высокопоставленными чиновниками, главами центробанков, правительственными советниками, а также сотрудниками и руководством МВФ. Сама Лагард давать интервью отказалась.

Кристин Лагард родилась в Париже и по образованию юрист. Ее профессиональное становление произошло в международной юридической фирме Baker & McKenzie, где она занималась трудовыми спорами, антимонопольным законодательством, а также вопросами слияний и поглощений, то есть была занята в тех областях, где переговоры играют первостепенную роль. В 1999-м она стала первой женщиной, возглавившей эту компанию. В 2005-м, незадолго до мирового финансового кризиса, перешла на госслужбу, став министром финансов Франции.

Кризис евро начался, когда Греция в условиях полного краха фискальной дисциплины утратила доступ к рынкам облигаций, что вызвало отток инвесторов из стран еврозоны с финансовым дисбалансом и подорвало их доверие к будущему еврозоны. Германия сразу же привлекла к решению этой проблемы МВФ с целью заставить страны, имеющие долг,  усилить экономический контроль.

В 2010-м Лагард стала первым министром финансов, открыто предложившим оказать Греции финансовую помощь, чему тогда противились несколько стран, включая Германию. Позже она убедила европейских кредиторов реструктурировать кредиты Греции.

Также Лагард сумела завоевать расположение своенравного Вольфганга Шойбле, на тот момент министра финансов Германии. Эти теплые отношения сохранились и после того, как Лагард возглавила МВФ и повлияла на изменение жесткого подхода фонда к вопросам финансовой помощи странам. Она инициировала проведение внутренней проверки роли МВФ в первоначальной финансовой помощи Греции, которая в итоге оказалась провальной. Требования кредиторов относительно жесткой экономии бюджета, включая сокращение расходов и повышение налогов, привели к столь серьезному экономическому спаду, что в итоге вероятность погашения долга приблизилась к нулю, а позиции популистских политиков наоборот усилились. Берлин все больше раздражался из-за давления МВФ на европейских кредиторов с целью реструктуризации долга Греции. Одни Лагард и Шойбле сохранили теплые отношения.

По словам источника, канцлер Германии Ангела Меркель при встрече с Лагард тоже оценила ее прямолинейность и была впечатлена тем, как та зарекомендовала себя в высших эшелонах власти, где традиционно доминируют мужчины. В 2015 году, когда новое левое правительство Греции попыталось отказаться от мер жесткой экономии, на которых настаивали кредиторы, Меркель и Лагард приложили немало усилий, чтобы Греция не вышла из еврозоны. Решающая встреча состоялась в июне 2015-го в Берлине, куда также прибыли президент Франции, главы ЕЦБ и Еврокомиссии, чтобы выработать основу плана спасения Греции, который оказался бы приемлемым для Германии и позволил Афинам довести его до конца.

Лагард полагала, что ключ к изменению экономической политики МВФ – это поиск тем, «имеющих значимость для макроэкономического развития». В частности, она не раз выступала на темы гендерной интеграции, экономического неравенства, изменения климата и борьбы с коррупцией. И если расчеты, показывающие, что исключение женщин с рынка труда способно снизить потенциальный ВВП ряда стран до 30%, произвели экономисты МВФ, то Лагард стала тем, кто открыто высказался против этой практики, назвав ее «преступным сговором», и это привело к тому, что МВФ начал официально использовать в своих экономических обзорах такие метрики, как участие женщин в рабочей силе. «Возможно, не она собрала эти данные или пришла к этой идее, но она осознала всю их важность, – говорит Шон Хэган, бывший главный советник МВФ. – Лидеры не всегда те, кто делает первоначальный расчет, но именно лидеры понимают всю важность мысли, возводя ее в приоритет. И Лагард делала это очень эффективно».

Кроме того, она активно использовала свои политические связи. Так, Лагард часто выступала в Совете управляющих МВФ, где представлены все 189 стран-членов. Однако если кто-то воспринимал ее инициативы скептически, к примеру бывшие директора, она могла перепрыгнуть через их голову и провести переговоры напрямую с министрами финансов и даже главами государств. По словам Джерри Райса, директора МВФ по коммуникациям, у Лагард хорошие отношения с ведущими политиками мира, однако она предпочитает действовать по существу и находить точки соприкосновения интересов.

Лагард давно привыкла иметь дело с мужчинами в строгих деловых костюмах. Когда восемь лет назад члены Исполнительного совета МВФ проводили с ней интервью при приеме на работу, единственная женщина-директор из 24 членов совета отсутствовала и Лагард пришлось беседовать с 23 директорами-мужчинами. На групповых фотографиях саммитов G-20 и заседаний МВФ Лагард зачастую является единственным ярким пятном на фоне темных мужских костюмов. 

«Есть много того, что можно отнести к личности, и часть моей личности – это, конечно же, то, что я женщина, – заявила она Wall Street Journal в 2015 году. – Возможно, это имеет значение, потому что люди склонны быть территориальными, и у мужчин это проявляется сильнее. Однако поскольку я не представляю физической угрозы, мужчинам не нужно мне ничего доказывать, то есть деловые отношения между мужчиной и женщиной имеют другую природу, и это помогает».

Также Лагард умеет следить за регламентом во время выступлений. Когда она председательствовала на различных заседаниях, то предпочитала не прерывать выступающих. На заседаниях МВФ, чтобы не нарушать регламент, каждому директору она отводила на выступление четыре минуты. По словам бывших членов совета, когда спикер выходил за рамки отведенного ему времени, Лагард начинала постукивать по микрофону до тех пор, пока не заканчивалось выступление, но никогда его не прерывала.

Немецкая обидчивость

«Обидчивость» Германии, вероятно, останется самой большой проблемой Лагард. Эта страна является крупнейшей экономикой еврозоны, и ее политический истеблишмент и общественность были в значительной степени настроены враждебно по вопросам финансового спасения еврозоны и политики стимулирования экономического роста, которую осуществлял Марио Драги. Президент Немецкого федерального банка Йенс Вайдман часто голосовал против курса Драги. 

Протеже Меркель, Аннегрет Крамп-Карренбауэр, в июне заявила о том, что политика ЕЦБ наносит ущерб немецким вкладчикам.

Бывший премьер-министр Финляндии Александр Стубб, во время кризиса в еврозоне занимавший пост министра финансов этой страны, заявил, что поиск баланса между «обидчивостью» Германии и требованиями еврозоны – это та сфера, где политическая проницательность Лагард будет играть более важную роль, чем опыт руководства центральным банком.

«Лагард может отойти от традиционного представления о том, что ЕЦБ должен проводить денежно-кредитную политику независимо от европейских политических лидеров, осуществляющих политику в налоговой, бюджетной, трудовой и экономической сферах, – заявил Олли Рен, глава центробанка Финляндии и член правления ЕЦБ. – Однако независимость вовсе не означает одиночество. Для поддержания экономического роста и создания рабочих мест необходимы согласованные действия в налоговой сфере и структурные реформы в целом».

Йорг Асмуссен, заместитель Шойбле в период кризиса евро, а ныне старший исполнительный директор нью-йоркского банка Lazard Ltd., согласен с этим мнением. «Лагард, возможно, не является экономистом в области монетарной политики, но она является монетарным дипломатом. Она очень обаятельна, и это часть ее политического стиля. Однажды во время безумных министерских встреч в три часа ночи Лагард даже раздавала французские пралине», – вспоминает он.

Один из высокопоставленных европейских чиновников озвучил мысль о наличии опасений, что при назначении политика, отвечающего за денежно-кредитную политику Европы, технократический консенсус может быть заменен политическим расчетом. Он также указал на то, что новый вице-председатель ЕЦБ, испанец Луис де Гиндос, тоже ранее был политиком. Впрочем, Лагард вполне может нивелировать эту обеспокоенность, если вспомнить, как у нее появились технократические заместители. В частности, Пол Томсен, европейский директор и экономист МВФ, представлял ее на ключевых европейских совещаниях, требовавших обширных технических знаний.

По мнению официальных представителей МВФ, ЕЦБ и ряда европейских государств, на своей новой работе Лагард, скорее всего, будет полагаться на Филиппа Лейна, главного экономиста ЕЦБ, и на Томсена. Асмуссен, работавший в Исполнительном совете ЕЦБ, считает, что способность обеспечить преемственность политики Драги, который публично пообещал делать «все, что потребуется», является ключевым моментом. «На вопрос, будет ли новый глава ЕЦБ также делать все возможное, теперь дан ответ. Да, Лагард будет», – говорит Асмуссен.