Что будет с экономикой в 2025 году

События 2024 года укрепили впечатление, что мы живем в эпоху исключительной геополитической и политической нестабильности / Фото: REUTERS/Brendan McDermid

Уходящий год отметился тревожными макроэкономическими изменениями и многочисленными политическими потрясениями. Что будет с мировой экономикой и фондовым рынком в следующем году и можно ли будет найти «остров стабильности», рассуждает в колонке для Project Syndicate президент Куинз-колледжа Кембриджского университета Мохамед А. Эль-Эриан.

Усиление дисгармонии

Каждый декабрь принято подводить итоги уходящего года и размышлять о том, что может принести следующий. Это верно на личном уровне: в моей семье мы обсуждаем это за праздничным столом. Но также это касается и более широкой перспективы, ведь конец года располагает к анализу пересечения экономики, национальной политики и глобальной геополитики.

Можно было бы предположить, что эти три области находятся в гармонии. Ведь они тесно связаны между собой, что должно создавать взаимно усиливающуюся динамику. Однако 2024 год принес необычное расхождение между ними, которое не сократилось, а наоборот, усилилось за год.

Политические кризисы становятся нормой

Начнем с геополитики. В 2024 году Россия достигла большего прогресса в войне с Украиной, чем прогнозировалось год назад. Аналогично, человеческие страдания и разрушения, вызванные войной между Израилем и ХАМАС в Газе, превзошли и без того мрачные ожидания многих наблюдателей и затронули другие страны, такие как Ливан. Кажущаяся безнаказанность сильных мира сего, наряду с отсутствием эффективных механизмов предотвращения гуманитарных кризисов, усилила ощущение, что мировой порядок в корне нарушен и лишен работающих ограничителей.

На уровне внутренней политики во многих странах потрясения стали нормой. Во Франции и Германии, крупнейших экономиках Европы, рухнули правительства, оставив Европейский союз без политического лидерства. США после победы Дональда Трампа на президентских выборах в прошлом месяце готовятся к политическому переходу, который, вероятно, приведет к значительному усилению влияния новой «контрэлиты».

Тем временем «ось удобства», включающая Китай, Иран, Северную Корею и Россию, стремится бросить вызов западно-ориентированному мировому порядку. Другие события – от кратковременного введения военного положения в Южной Корее и последующего импичмента президента до падения режима Башара Асада в Сирии – укрепили впечатление, что мы живем в эпоху исключительной геополитической и политической нестабильности.

Экономическая фрагментация и остров стабильности

Уходящий год также принес тревожные макроэкономические изменения. Экономическая стагнация Европы усугубилась: страны борются с низкими темпами экономического роста и значительными бюджетными дефицитами. Китаю не удалось адекватно отреагировать на явную угрозу «японизации» экономики: неблагоприятная демографическая ситуация, долговая нагрузка и затяжной спад на рынке недвижимости подрывают рост и эффективность экономики и уверенность потребителей в завтрашнем дне.

Тем не менее, фондовые рынки оставались относительно стабильными и обеспечивали высокую доходность — основной индекс американского рынка S&P 500 примерно 60 раз в этом году закрывал торги на рекордном уровне. Значительную роль в этом сыграла выдающаяся экономическая динамика США. Вопреки ожиданиям большинства экономистов, американская экономика не ослабла, а напротив, усилила свое лидерство. Благодаря масштабу привлекаемого иностранного капитала и инвестициям в драйверы производительности, конкурентоспособности и роста, США, вероятно, продолжат превосходить другие крупные экономики в 2025 году.

Одним из последствий этого успеха стало то, что Федеральная резервная система США не снизила процентную ставку на 1,75-2 процентных пункта, как ожидалось рынками год назад. Эта тенденция, вероятно, сохранится: на декабрьском заседании ФРС сигнализировала о меньшем количестве снижений ставки в 2025 году и о более продолжительном ее сохранении на высоком уровне, чем прогнозировалось ранее.

Однако политические и геополитические потрясения, а также ограниченные перспективы значительных улучшений представляют угрозу устойчивости экономического лидерства США. Даже если экономика США продолжит опережать своих конкурентов, вариантов возможного развития ситуации, как с точки зрения роста, так и инфляции, стало больше. В глобальном масштабе экономические и политические результаты теперь характеризуются более широким спектром возможностей – как из-за увеличения рисков, так и благодаря потенциальным прорывам, например, в искусственном интеллекте, биотехнологиях, продовольственной безопасности, здравоохранении и обороне.

Что будет в 2025 году

Без существенных изменений в политике мой базовый сценарий для США предполагает несколько более низкие темпы экономического роста в ближайшей перспективе. При этом экономика будет по-прежнему опережать конкурентов, а инфляция останется высокой. Это поставит ФРС перед выбором: смириться с тем, что инфляция превышает целевой уровень, или пытаться ее снизить, рискуя спровоцировать рецессию.

На глобальном уровне экономическая фрагментация продолжится, побуждая некоторые страны дальше диверсифицировать свои резервы вдали от доллара США и изучать альтернативы западным платежным системам. Десятилетние казначейские облигации США — мировой бенчмарк — будут увеличивать доходность, торгуясь в диапазоне 4,75–5%. Что касается финансовых рынков, им, возможно, будет сложнее сохранить свой статус «острова стабильности» в сложном геоэкономическом окружении.

Такова текущая картина. Но, помимо понимания всевозможных вариантов экономических исходов в 2025 году, важно регулярно сверять выбранный базовый сценарий с реальным развитием событий.