На крупный сельский бизнес приходится 86% всех средств, выделяемых на финансирование сельского хозяйства

Фермеров Казахстана не устраивает государственная аграрная политика. Третий год фермеры оказываются в сложном финансовом положении. Несмотря на то, что 2009 год был высокоурожайным, он не принес крестьянам долгожданных дивидендов из-за низких цен на зерно и проблем, связанных с их хранением и реализацией. Неурожайный 2010 год только усугубил ситуацию. Общий ущерб в виде упущенной выгоды составил свыше 35 млрд тенге. В 2011 году проблемы остались те же. О положении фермерских хозяйств и о решении насущных проблем в интервью «Къ» рассказал президент РОО «Союз фермеров Казахстана» Ауэзхан Даринов.

– Ауэзхан Камешевич, в прошлом году Вы говорили, что ситуация у крестьян достаточно сложная, изменилась ли она сейчас?
– Мы регулярно встречаемся с главами крестьянских (фермерских) хозяйств и руководителями ТОО и, по их мнению, определяемая Министерством сельского хозяйства аграрная политика не в полной мере учитывает интересы малого и среднего сельского бизнеса, не отвечает ожиданиям сельского населения, а главное – не способствует динамичному развитию аграрного сектора экономики.

– В чем именно проблема?
– На наш взгляд, главной ошибкой при выработке государственной аграрной политики в нашей стране было то, что ставка была сделана на всемерную поддержку крупнотоварных производств, тогда как крестьянские (фермерские) хозяйства, которые по своей природе являются мелкотоварными, оставались вне зоны внимания. В частности, это подтверждается тем, что на крупный сельский бизнес приходится 86% всех средств, выделяемых на финансирование сельского хозяйства из различных источников, тогда как на мелкий и средний – только 14%. И это в то время, когда практически во всех секторах отрасли, за исключением зернового производства, где существенен удельный вес крупных сельхозпредприятий, доминируют мелкие и средние хозяйства. Именно они и личные подсобные хозяйства населения обеспечивают продовольственную безопасность страны, поставляя на стол казахстанцев основную массу овощебахчевой, плодово-ягодной, масличной и мясомолочной продукции. Кроме того, на малый и средний агробизнес приходится преобладающая доля производства кормов, хлопка, табака, шерсти и кожсырья. Об этом свидетельствует статистика, и это необходимо не только признать, но и учитывать при разработке и реализации аграрной политики.

– Что именно сдерживает развитие сельского хозяйства в Казахстане?
– Одним из факторов, сдерживающих развитие сельского хозяйства в стране, является чрезмерная бюрократизация процессов по оформлению и выдаче кредитов на нужды агробизнеса. Как правило, процедуры рассмотрения и одобрения заявок потенциальных заемщиков растягиваются на многие месяцы, а иногда и годы. При этом требуется предоставлять огромное количество документов на разных стадиях рассмотрения заявок. Сельхозтоваропроизводители утверждают, что на поездки в областные филиалы и головные офисы дочерних организаций НУХ «КазАгро», а также на подготовку представляемых документов ими тратится, в общей сложности, от 500 до 700 тыс. тенге.

– Как проходит работа у фермеров с «КазАгро» и АО «Аграрная кредитная корпорация»?
–Институты «КазАгро»(АКК, КАФ, ФФП, «Продкорпорация», «КазАгроГарант», «Казагрооним»), призванные облегчить доступ сельских товаропроизводителей к финансовым ресурсам и средствам мер господдержки, вместо либерализации условий и механизмов их предоставления в последние годы значительно их ужесточили.

Особенно большие претензии у фермеров к деятельности АО «Аграрная кредитная корпорация». Усилиями функционеров названной организации популярная в свое время идея создания и развития сети сельских кредитных товариществ (СКТ), очень демократичных по своей сути, формам и методам работы, практически сведена на нет. Посредством навязанных соглашений о сотрудничестве у большинства из них отобраны полномочия в сфере кредитования и подбора кадров. Существенно снижены размеры фондирования самих СКТ. Это привело к тому, что финансовое состояние большинства из них сегодня может быть охарактеризовано либо как несостоятельное, либо как очень близкое к нему. В связи с этим в последнее время наблюдается отток части фермеров из состава отдельных СКТ.

– Помогают ли субсидии, которые выделяет государство?
– Субсидии у фермеров вызывают большие нарекания, а точнее их размеры, условия и механизмы распределения. Выделяемые государством средства на эти цели в растениеводстве не выполняют своей миссии поддержки и стимулирования. Например, в странах ЕС размеры субсидий составляют 360 евро на 1 га земель сельскохозяйственного назначения или почти 50% от стоимости валовой продукции сельского хозяйства, у нас же соответственно 1,7–2 евро на 1 га пашни или менее 2%. У фермеров в Европе нет особых проблем с покупкой сельскохозяйственной техники, применением передовых технологий с использованием удобрений и гербицидов. Наши же фермеры, получающие крохотные субсидии, напротив, вынуждены буквально выживать, работая на выработавшей свой ресурс технике и применяя менее затратные традиционные технологии. Если государство повернется лицом к малому и среднему агробизнесу, создаст для них нормальные условия, обеспечив доступ к кредитным ресурсам и мерам господдержки, фермеры нашей страны, оснастившись современной техникой и оборудованием, смогли бы показать свой реальный потенциал, повысив в несколько раз производительность труда, продуктивность полей и ферм.

– Эффективна ли дифференциация размеров субсидий?
– Я бы сказал, что наличие дифференциации размеров субсидий в зависимости от применяемых технологий, размеров посевных площадей, отрицательно характеризует практику отечественного субсидирования. Наличие вилки (350 или 670 тенге субсидий на 1 га пашни в 2010 году), а также субсидирование части стоимости удобрений и гербицидов – это неадекватная идеология господдержки, изначально имеющая в своей основе коррупционные корни с завуалированной формой поддержки крупных зерновых компаний и холдингов, а также производителей (поставщиков) гербицидов и удобрений. К тому же данный подход создает массу проблем в виде сбора дополнительных справок и документов, порождает соблазн и предпосылки к коррупционным правонарушениям среди работников акиматов и недобросовестных товаропроизводителей. Видимо, по этой причине в 2010 году сумма неосвоенных субсидий в растениеводстве составила порядка 2,5 млрд тенге.

Недостаточно обоснованной выглядит в глазах фермеров дифференциация субсидий в зависимости от размеров посевных площадей. Так, хлопкоробы, имеющие менее 50 га посевных площадей имеют право на получение только базовой (пониженной) субсидии, а те, кто имеет 51 га, получает повышенную. То же самое касается рисоводов. Тем из них, кто имеет более 200 га посевов риса, положена повышенная субсидия, а тем, кто имеет посевов меньше указанной цифры, скажем в 190 га, придется довольствоваться базовой.

– Все ли фермеры получают субсидии?
– Особенно несправедливыми и дискриминационными по отношению к малому бизнесу являются нормы и критерии, заложенные в Правилах субсидирования повышения продуктивности и качества продукции животноводства. Они искусственно завышены и поэтому недоступны основной массе сельских товаропроизводителей. В результате без субсидии остаются все 16 тыс. крестьянских (фермерских) хозяйств и около 6 тыс. ТОО, занимающихся разведением крупного рогатого скота. Субсидии, благодаря указанным правилам, попадают в руки 200–300 сельхозпредприятий страны, в распоряжении которых, в общей сложности, находится не более 100 тыс. голов коров или около 4% от их общего количества. Остальное же маточное поголовье, а это 2 670 тыс. голов – не подлежит субсидированию, что не только не согласуется, но и противоречит Программе развития мясного скотоводства, в которой в качестве главного звена в решении мясной проблемы указывается на необходимость увеличения маточного поголовья при улучшении породного состава.
Остается непонятным, способствует ли действующая система субсидирования ускоренному развитию мясного скотоводства, полному использованию его экспортного потенциала? Проводилась ли экспертиза специалистами и проверка правоохранительными органами действующей системы субсидирования на предмет выявления коррупционной составляющей для определения ответственности государственных служащих, имеющих отношение к разработке и утверждению подобных документов? Следует ли считать, что хозяйства, имеющие 50 –100 и меньшее поголовье коров не будут впредь поддерживаться государством? Не происходит ли искажения политики, проводимой главой государства в отношении малого бизнеса, в том числе на селе? Какой общественный резонанс вызовет данное непопулярное решение правительства?

– Какой Вы предлагаете выход из этой ситуации?
– Правила и механизмы субсидирования должны быть максимально приближены к международным стандартам и не должны меняться из года в год в зависимости от прихоти отдельных чиновников.

В ряде развитых стран программы господдержки разрабатываются на 5–10 лет и реализуются без изменений. В них, как правило, не закладываются требования и нормы, ущемляющие законные права и интересы малого бизнеса. Отсутствуют требования к применяемым технологиям и качеству семенного материала, размеру посевных площадей и поголовью скота. Главными условиями предоставления субсидий являются требования не нарушать природоохранное и экологическое законодательство, не ухудшать плодородье почвы.

В странах, где приоритет мелкотоварному производству сочетается с высокой эффективностью труда фермеров, существует феномен перепроизводства. У нас же совершенно иная ситуация – основных видов сельскохозяйственного сырья не хватает, производительность труда – чрезвычайно низкая. В связи с этим многие оте-чественные предприятия пищевой и обрабатывающей промышленности работают в режиме неполной загрузки мощностей. Некоторые из них простаивают либо работают на импортируемых мясе, сухом молоке, концентрате плодовоовощных культур. В то же время огромные бюджетные средства по линии «КазАгро» направляются на проекты, связанные со строительством новых крупных мясокомбинатов и откормочных площадок, а также объектов, не связанных с производством сельхозсырья. Поэтому проверка всех инвестиционных проектов, реализованных через систему «КазАгро», на предмет их окупаемости и эффективности, а также целевого использования весьма целесообразна.

– К чему может привести ориентир только на крупный бизнес?
– Сельскохозяйственная политика, ориентированная только на крупный агробизнес, не только входит в противоречие с принципами рыночной экономики и свободной конкуренции, но и ошибочна с социально-политической точки зрения. Это шаг назад. Гигантомания и пустая трата сил и денежных средств на поддержку не всегда эффективного крупного сельскохозяйственного производства может привести к застою и деградации фермерского движения, продовольственному кризису и дальнейшему обнищанию сельского населения.

– Что необходимо предпринять, чтобы исправить ситуацию?
– Необходимо пересмотреть приоритеты аграрной политики посредством приведения её в соответствие с общемировой практикой, где главенствующими принципами являются обеспечение равных конкурентных условий для всех субъектов сельхозпроизводства с соблюдением принципов справедливости и равнодоступности мер государственной поддержки. Следует также переосмыслить роль крестьянских (фермерских) хозяйств и создать условия для их становления и поступательного развития.

Фермеры с их бизнес-интересами и мотивациями к высокопроизводительному труду при надлежащей государственной поддержке способны реально обеспечить выполнение намеченных главой государства целей и темпов развития сельского хозяйства.

Министерство сельского хозяйства должно в корне изменить свое отношение к малому и среднему бизнесу. Важно, чтобы отечественные фермеры, по примеру их западных коллег, имели реальный доступ к кредитным ресурсам и выделяемым государством субсидиям, которые, в свою очередь, позволят им технологически перевооружиться.