Фантомная боль Астаны по Союзу
Наши депутаты не устают ругать «неэффективные программы», «нулевые результаты», забывая при этом, что месяц-другой назад лично заслушивали министров, придумывающих «благостные программы для народа», и одобряли их.
В последнее время особо восхищает патриотизм депутатов. «Переименовать Казахстан в «Казак Ели»?» – «Пожалуйста. Народ, давай проведем референдум».
«Пожурить Лимонова и Жириновского?» – «Пожалуйста. МИД, направьте запрос в Россию» (и это несмотря на то, что никакой сенсации здесь нет, такие высказывания и тот и другой периодически позволяют себе делать лет 10–15, а то и больше).
А вот предложить провести референдум по волеизъявлению казахстанского народа об участии в Евразийском экономическом союзе – тут тишина, хотя, согласитесь, в вопросе Евразийского союза референдум куда нужнее, ведь как ни называй страну, впоследствии союз слабого с сильным дает в сумме поглощение (не в пользу первого).
Или вот другой пример. На днях Госдума России, очень оперативно вняв мольбам российских производителей о якобы массированной атаке казахстанской водки на российский рынок, поставила ограничения на ввоз алкоголя из Казахстана физлицами и кратно повысила акциз для юрлиц, ввозящих алкоголь на территорию России (чтобы было понятно: в 2013 году статистика зафиксировала ввоз казахстанского алкоголя в Россию на $1,5 млн против $48,3 млн российской водки, ввезенной в Казахстан), попутно наградив Казахстан сомнительным титулом «Импортер № 1 российского автопрома».
Что же, можно только позавидовать оперативности российских законотворцев, так доблестно защищающих экономические интересы страны и так умело пользующихся мнением производителей в лоббировании их же интересов. Но если следовать логике российских депутатов и подсчитать, как и где производители Казахстана проигрывают от нынешнего расклада в торговле, то тогда и казахстанские депутаты должны просто бить в набат в защиту отечественного бизнеса: ввоз продуктов питания из России в 3,8 раза больше казахстанского вывоза в Россию ($1,805 млн против $0,466 млн). Ввоз колбас из России в 438 раз больше казахстанского, подсолнечного масла – в 435 раз, маргарина – в 172 раза, шоколада – в 12 раз, хлебобулочных изделий – в 32 раза; соков – в 87 раз. По другим товарам: лекарства – в 62 раза; машины и оборудование – в 7 раз (несмотря на то, что две последние категории выведены из наднационального регулирования, их тоже приведем в пример). Продолжать можно долго и нудно, суть в другом: за всеми этими цифрами не исчезает чувство досады оттого, Казахстан в общий рынок входил с надеждой, что возможности для всех будут равные, а условия, при которых Москва ограничивает ввоз товаров из соседних стран под предлогом того, что эти отрасли являются «чувствительными» (алкоголь, лекарства, автопром, рыба и прочее) и именно поэтому они выводятся из-под наднационального регулирования, мягко говоря, удручают.
Вот и доходит до удивительного… Допустим, из каких соображений Москва решает (помимо формального ответа – «по историческому принципу»), что казахстанским крестьянам достаточно 300 комбайнов производства третьих стран, а недостающее – по умолчанию – должны добрать российским и белорусским. Тогда уже лучше предпочесть китайскую технику, пусть срок эксплуатации недолгий, но хотя бы цена и качество весьма приемлемы.
Из каких соображений председатель ЕЭК (Евразийская экономическая комиссия) Виктор Христенко говорит о том, что делать промышленную сборку автомашин в Казахстане неэффективно по причине малой емкости рынка и стране нужно специализироваться на производстве комплектующих для нужд уже действующих автогигантов (скорее всего, российских).
Ну а как же примеры Узбекистана, Малайзии, Украины, сумевших не только наладить внутреннее производство, но и экспорт, притом что численность населения не достигает даже 50 млн человек?
Из каких соображений экспортеров алкоголя «мочат» обеспечительными взносами, регистрациями в российских электронных базах данных, а теперь уже и повышенными акцизами, в то время как казахстанский экспорт водки – самый низкий среди участников ТС (и дело здесь не в морально-этической стороне вопроса, а в чисто торговых интересах).
Из каких соображений региональные налоговые службы России противоречат одобрению Федеральной налоговой службы по предоставлению равных налоговых условий для бизнеса Казахстана и России?
И вообще, не кажется ли Комиссии в Москве, что Казахстан не торопясь должен просчитать ситуацию и решить вопрос, терять ему экономический суверенитет или остаться в зоне более комфортного Таможенного союза?
Казахстан должен сам решить, будет ли он играть роль «заднего двора» для сбыта российских товаров (в меньшей степени белорусских). И ответ на этот вопрос должны дать не депутаты, министры или послы, а в первую очередь казахстанский бизнес. И не в лице палат или ассоциаций, а конкретных руководителей конкретных заводов и компаний (а их не так много, если внимательно вглядеться в реальность).
И впоследствии, когда Евразийский экономический союз будет «настоятельно советовать», что Казахстану следует отказаться от производства чего-либо и превратиться в поставщика компонентов для императорского двора, то тогда казахстанский бизнес, по крайней мере, будет знать, что это был его выбор, а не молча навязанная инициатива сверху.
И, обсуждая такие вещи, казахстанскому бизнесу нужно говорить правду о том, что позиции Казахстана уже сейчас слабы:
экспорт Казахстана в Россию – $6,9 млрд (2011), $6,1 млрд (2012), $5,8 млрд (2013);
импорт России в Казахстан – $15,3 млрд (2011), $16,9 млрд (2012), $17,6 млрд (2013);
экспорт Казахстана в Беларусь – $104,7 млн (2011), $91,7 млн (2012), $57,1 млн (2013);
импорт Беларуси в Казахстан – $593,8 млн (2011), $699,9 млн (2012), $681,7 млн (2013).
Как-то один очень мудрый человек сказал такую вещь, что в служении государству нужно разделять понятия «государство» и «Его Превосходительство».
Так вот, все те, кто живет за счет государства и кому эта правда доступна, обязаны служить ему такой же правдой.
Если для нас, казахстанцев, уже и ТС невыгоден, то давайте хотя бы остановимся в этих попытках воссоздать фантомный союз, ведь ни один интеграционный союз не стоит горьких потерь бизнеса.
