Ходорковский. Больше десяти лет назад и в другом ракурсе

Вполне допускаю, что за десять лет у человека поменялись взгляды, его больше стали интересовать процессы, происходящие в обществе. Да и тяжело все это. Но в праздничном экстазе свободолюбивой общественности хотел бы напомнить одну скучную историю. В начале "нулевых" годов в России существовало только три нефтяных компаний-тяжеловесов. Даже ТНК, Сиданко и Сибнефть - будущие Роснефть и Газпромнефть сильно уступали им по размеру и большими не считались. Итак, ЛУКОЙЛ, ЮКОС и, конечно, Сургутнефтегаз. Всех они сформировались в лихие 90-ые, стали плодом приватизации активов министерско- директорским корпусом (ЛУКОЙЛ и Сургут) или похабных залоговых аукционов (ЮКОС, Сибнефть). Вернемся к большой тройке. ЛУКОЙЛ строили высокопоставленные чиновники в расцвете сил из союзного нефтяного министерства. Это были профессиональные профильные специалисты открытые для новых веяний и международного опыта. Наверное, самое оптимальное сочетание опыта, политической гибкости и технических знаний. Компания получилась на загляденье и до сих успешно существует без особых потрясений. Хотя как она из госконцерна стала частной компанией особенно никто не освещает. ЮКОС - коммерсанты-выходцы из "комсомольского бизнеса". Торговля сахаром, банк Менатеп, погубленный в кризис 1998 года (кинуты западные кредиторы). Ну и сам ЮКОС купленный на украденные в Менатепе деньги за 100 миллионов у больного Ельцина в обмен на со-финансирование его предвыборной компании. Хотя совсем не ЮКОС является ключом к этой истории. Сургутнефтегаз. Владелец крупного пакета - местный директор по фамилии Богданов, сургутский нефтяник. Специалист в своем деле, к иностранцам относится с недоверием. Даже в Москву ездит нечасто и по большой надобности. Живет в своем Сургуте, в финансах ничего не понимает. А компания огромная - как ЮКОС и ЛУКОЙЛ. Вот вокруг Сургута и развернулась эта история. Вот уже как несколько лет растут цены на нефть. Акции ЛУКОЙЛа и ЮКОСа растут на глазах, компании стоят десятки миллиардов. Растут доходы и Сургутнефтегаза (СНГ). СНГ сам и через подконтрольные пенсионные фонды начинает скупать собственные акции, благо кэша много. Через некоторое время при мерная структура акционеров начинает выглядеть так: Богданов -30 процентов, Сургутнефтегаз - 70 процентов собственных акций. Богданов, владея только 30 процентами, полностью контролирует компанию. Собственные акции, которыми владеет само АО, не столь большая редкость. Иногда их называют "казначейскими", дескать таким образом компания управляет своей ликвидностью. Собственные акции скупают, чтобы поддержать их курс. Но, как правило, эти акции нельзя держать долго: "за год не избавился - аннулируй их, увеличатся доли других акционеров". Сургутнефтегаз держал эти акции много лет как ни в чем не бывало. В российском законодательстве того времени эта тема находилась в какой-то серой неясной зоне. То ли можно, то ли нельзя. То ли можно, но не больше года, а может и больше года. Нечетко. Если бы закон четко сказал, что Сургут должен немедленно продать 70 процентов своих акций на рынке, то в стране было только две компании, которые могли протянуть это по деньгам - ЮКОС и ЛУКОЙЛ. ЛУКОЙЛ бы не полез, Газпром еще был в полном нокдауне после менеджмента Вяхирева/Черномырдина, а Роснефть была тогда микроскопической. То есть кроме ЮКОСА никого рядом не было. Это увеличивало ЮКОС вдвое по размерам и абсолютным чемпионом внутри страны. А в мире ставило рядом с мейджорами. Кто меняет законы? Государственная Дума. Хоть клоуны там почти те же самые, что и сейчас, но тогда эти клоуны были посамостоятельней. Не только депутатскими местами торговали, но могли и какой-нибудь коммерческий закон принять, пользуясь тем, что Путин свою вертикаль тогда еще не до конца построил. Началась скупка Думы. В розницу и оптом, целыми партиями. Когда ЮКОС купил Яблоко, решили, что это либеральная блажь еврейского мальчика. Но когда коммунист Зюганов начал обсуждать конкретную цену своей "красной кэш-машины", то все поняли, что все серьезно. Что было дальше все знают. Кстати, Сургутнефтегаз по-прежнему принадлежит Богданову. Вот только права торговать своей нефтью он лишен. Вся его нефть продается через швейцарскую компанию "Ганвор", которая принадлежит финскому гражданину, другу ВВП и хозяину хоккейного клуба СКА С-Пб. ЮКОС стал Роснефтью во главе с другом Сечиным. Зюганов что-то возмущенно ворчит про бедствия людей труда. Никогда не стоит недооценивать вопросы корпоративного управления. Хотел ли ЮКОС в России построить общество добра, счастья, благородства и взаимной любви из-за чего и пострадал от кровавых чекистов? Верите? Или ЮКОСу надо было принять закон об акционерных обществах в новой редакции, касающейся погашения акций АО на балансе самого АО? История покажет.

Айдан Карибжанов

Председатель совета директоров VISOR Holding

В начале "нулевых" годов в России существовало только три нефтяных компаний-тяжеловесов. Даже ТНК, Сиданко и Сибнефть — будущие Роснефть и Газпромнефть сильно уступали им по размеру и большими не считались. Итак, ЛУКОЙЛ, ЮКОС и, конечно, Сургутнефтегаз. Всех они сформировались в лихие 90-ые, стали плодом приватизации активов министерско- директорским корпусом (ЛУКОЙЛ и Сургут) или похабных залоговых аукционов (ЮКОС, Сибнефть).

Вернемся к большой тройке. ЛУКОЙЛ строили высокопоставленные чиновники в расцвете сил из союзного нефтяного министерства. Это были профессиональные профильные специалисты открытые для новых веяний и международного опыта. Наверное, самое оптимальное сочетание опыта, политической гибкости и технических знаний. Компания получилась на загляденье и до сих успешно существует без особых потрясений. Хотя как она из госконцерна стала частной компанией особенно никто не освещает.

ЮКОС — коммерсанты-выходцы из "комсомольского бизнеса". Торговля сахаром, банк Менатеп, погубленный в кризис 1998 года (кинуты западные кредиторы). Ну и сам ЮКОС купленный на украденные в Менатепе деньги за 100 миллионов у больного Ельцина в обмен на со-финансирование его предвыборной компании. Хотя совсем не ЮКОС является ключом к этой истории.

Сургутнефтегаз. Владелец крупного пакета — местный директор по фамилии Богданов, сургутский нефтяник. Специалист в своем деле, к иностранцам относится с недоверием. Даже в Москву ездит нечасто и по большой надобности. Живет в своем Сургуте, в финансах ничего не понимает. А компания огромная — как ЮКОС и ЛУКОЙЛ. Вот вокруг Сургута и развернулась эта история.

Вот уже как несколько лет растут цены на нефть. Акции ЛУКОЙЛа и ЮКОСа растут на глазах, компании стоят десятки миллиардов. Растут доходы и Сургутнефтегаза (СНГ). СНГ сам и через подконтрольные пенсионные фонды начинает скупать собственные акции, благо кэша много. Через некоторое время при мерная структура акционеров начинает выглядеть так: Богданов -30 процентов, Сургутнефтегаз — 70 процентов собственных акций. Богданов, владея только 30 процентами, полностью контролирует компанию.

Собственные акции, которыми владеет само АО, не столь большая редкость. Иногда их называют "казначейскими", дескать таким образом компания управляет своей ликвидностью. Собственные акции скупают, чтобы поддержать их курс. Но, как правило, эти акции нельзя держать долго: "за год не избавился — аннулируй их, увеличатся доли других акционеров". Сургутнефтегаз держал эти акции много лет как ни в чем не бывало. В российском законодательстве того времени эта тема находилась в какой-то серой неясной зоне. То ли можно, то ли нельзя. То ли можно, но не больше года, а может и больше года. Нечетко.

Если бы закон четко сказал, что Сургут должен немедленно продать 70 процентов своих акций на рынке, то в стране было только две компании, которые могли протянуть это по деньгам — ЮКОС и ЛУКОЙЛ. ЛУКОЙЛ бы не полез, Газпром еще был в полном нокдауне после менеджмента Вяхирева/Черномырдина, а Роснефть была тогда микроскопической. То есть кроме ЮКОСА никого рядом не было. Это увеличивало ЮКОС вдвое по размерам и абсолютным чемпионом внутри страны. А в мире ставило рядом с мейджорами.

Кто меняет законы? Государственная Дума. Хоть клоуны там почти те же самые, что и сейчас, но тогда эти клоуны были посамостоятельней. Не только депутатскими местами торговали, но могли и какой-нибудь коммерческий закон принять, пользуясь тем, что Путин свою вертикаль тогда еще не до конца построил. Началась скупка Думы. В розницу и оптом, целыми партиями. Когда ЮКОС купил Яблоко, решили, что это либеральная блажь еврейского мальчика. Но когда коммунист Зюганов начал обсуждать конкретную цену своей "красной кэш-машины", то все поняли, что все серьезно.

Что было дальше все знают. Кстати, Сургутнефтегаз по-прежнему принадлежит Богданову. Вот только права торговать своей нефтью он лишен. Вся его нефть продается через швейцарскую компанию "Ганвор", которая принадлежит финскому гражданину, другу ВВП и хозяину хоккейного клуба СКА С-Пб. ЮКОС стал Роснефтью во главе с другом Сечиным. Зюганов что-то возмущенно ворчит про бедствия людей труда.

Никогда не стоит недооценивать вопросы корпоративного управления. Хотел ли ЮКОС в России построить общество добра, счастья, благородства и взаимной любви из-за чего и пострадал от кровавых чекистов? Верите? Или ЮКОСу надо было принять закон об акционерных обществах в новой редакции, касающейся погашения акций АО на балансе самого АО? История покажет.