Почему город обыгрывает село в борьбе за людей, несмотря на все госпрограммы развития

Сегодня Казахстан – преимущественно городская страна, и процент городских жителей не­уклонно растет. За 20 лет доля горожан выросла с 57% в 2003 году до 62% в 2023-м. Для сравнения: в Кыргызстане горожан только треть.

Национальный проект «Сильные регионы – драйвер развития страны» предусматривает дальнейший рост урбанизации. Вопреки стереотипам в современных условиях рождаемость в сельской местности примерно соответствует городской. В прошлом году вклад сел в рождаемость соответствовал их доле в населении страны – 40%. Вот почему с учетом переезда селян в город при слабости встречного потока их доля падает.

В то же время значительная часть казахстанцев жила и в любой обозримой перспективе будет жить в сельской местности. В какой мере национальный проект «Сильные регионы – драйвер развития страны» способен помочь селянам? Тем, кто остался в селе, и тем, кто переезжает в город. Если где-то искать решение проблем села как места жизни, то в первую очередь в этом национальном проекте, а также в связанных с ним проекте «Ауыл – Ел бесігі» и принятой в марте этого года Концепции развития сельских территорий РК на 2023–2027 годы. Национальный проект по развитию агропромышленного комплекса РК на 2021–2025 годы также имеет отношение к делу, но касается несколько другого предмета – агробизнеса, а не условий жизни селян.

Стоит заметить, что национальный проект «Сильные регионы – драйвер развития страны» лишь в некоторой части касается проблем села. Примерно половина расходов нацпроекта – это расходы на республиканскую транспортную инфраструктуру, дороги и аэропорты, тогда как в оставшейся половине (в проектах комплексного развития инфраструктуры и программе «Жайлы тұрғын үй») преобладают расходы на инфраструктуру в городах. Отсюда с развитием сельских территорий ассоциируется около 14% расходов нацпроекта, сосредоточенных на модернизации опорных и спутниковых сел, строительстве систем водоснабжения и водоотведения, а также систем очистки воды и, наконец, на помощи жильем прибывшим работать в сельскую местность.

Самая интересная часть «сельского направления» в нацпроекте – это то, что не написано в нем напрямую: половина сел предназначается для постепенного «закрытия». Опорные и спутниковые села, о которых идет речь в нацпроекте, – это села, которые, согласно Концепции развития сельских территорий, «имеют потенциал развития». Это 3,5 тыс. сельских населенных пунктов из 6,2 тыс., в которых проживает 90% сельского населения, и только за их развитие берутся республиканские органы власти.

Что касается «прочих», никаким другим словом не названных 2,7 тыс. сельских населенных пунктов, они, согласно концепции, будут развиваться «за счет местного бюджета и других источников». Учитывая, что речь идет о малых и преимущественно депрессивных поселениях, «местный бюджет и другие источники» мало отличаются от отсутствия финансирования. Заметим, что еще недавно в Генеральной схеме организации территории РК (2013 год) говорилось о 6,8 тыс. сельских населенных пунктов. Мы видим, что ликвидация сельских поселений идет полным ходом.

Процесс естественный, но переезд из «прочих» сельских населенных пунктов в города, а также в села с «потенциалом развития» ничуть не меньше нуждается в поддержке, чем поддерживаемый нацпроектом переезд городских специалистов в село. Исследование AlmaU «Дома лучше» дает представление о гуманитарных сложностях переезда. К ним относятся исчезновение привычной для села сети поддержки, различия в идентичности горожан и селян, различия в идентичности жителей севера, юга и запада, нередко и языковые сложности. Учитывая это, не только внешняя миграция (между Казахстаном и другими странами), но и внутренняя создает много требующих решения сложностей.

Можно предположить, что решению проблем, которые связаны с ликвидацией многих, вплоть до половины, сельских поселений, препятствует политическая сложность публичной постановки этой проблемы. Отсюда жителям неперспективной половины сельских поселений затруднительно получить ответы на свои вопросы о будущем.

При этом и отнесение села к опорному или спутниковому вовсе не гарантирует, несмотря на нацпроект, развития такого села. Так, к началу 2022 года, за первые три года реализации программы модернизации сел «Ауыл – ел бесігі», проекты модернизации были реализованы лишь в 18% из отобранных в нее поселений, опорных и спутниковых сел. Отсюда на оставшиеся четыре года приходится работа в остающихся 82% сел. Притом выполнение проекта модернизации не равнозначно достижению поставленных правительством стандартов благоустройства. С учетом ситуации на 2023 год запланированы удвоенные темпы расходования денег на перспективные сельские поселения, что может и не быть достижимым.

Таким образом, и попадание сельских населенных пунктов в число перспективных для развития не дает гарантий этого развития, по крайней мере, гарантий республиканских.

Наконец, отметим узкую сосредоточенность программы развития перспективных сельских поселений на сугубо бытовой инфраструктуре вроде водоснабжения и водоотведения. Действительно, комфортная жизнь без такой инфраструктуры затруднительна, однако, как показывает то же исследование «Дома лучше», среди жителей сел велик запрос на инфраструктуру совершенно другого рода. Для многих главная проблема села не в воде, а в наличии сверстников и достаточного количества мест для досуга. Село зачастую не дает возможностей для качественного досуга и поддержания связей с друзьями и семьей. Город в таких случаях становится способом сохранить связи, и город дает эту возможность не благодаря водопроводу.