«Проблема банковской системы не в наличии внешних займов, а в потере отдельными банкирами чувства меры»

В банковской системе Казахстана начались тектонические сдвиги. Внутренний рынок является сейчас самым верным источником средств для банков. По результатам первого квартала Евразийский банк стал лидером по темпам роста вкладов физических лиц. Своим мнением о том, почему признанные лидеры начали утрачивать свои позиции, каковы основные проблемы отечественной банковской системы, как нужно лечить прогрессирующую финансовую эпидемию, с «Къ» поделился председатель правления АО «Евразийский банк» Жомарт Ертаев.

– Жомарт Жадыгерович, во-первых, хотелось бы поздравить Вас с годовщиной пребывания на посту председателя правления Евразийского банка.
– Спасибо! Действительно, именно год назад – в двадцатых числах апреля – мы договорились об основных принципиальных моментах с акционерами Евразийского банка, а через месяц – 22 мая был подписан контракт. Год был достаточно сложным, но при этом я не могу не процитировать российского премьер-министра Владимира Путина и сказать, что «работал, как раб на галерах», так как труд, который доставляет удовольствие, не может быть рабским.

– Между тем Вы возглавили Евразийский банк в трудный, переломный для казахстанского финансового рынка момент: на Западе кризис уже вовсю бушевал, а казахстанская экономика только начала испытывать на себе его последствия. Какие меры были приняты Вами в связи с текущей ситуацией, и какие корректировки пришлось вносить в стратегию работы банка?
– Подводя итоги работы за год, мы с гордостью можем заявить, что озвученные нами на первой пресс-конференции обязательства выполнены. Так, доля банка на рынке уже доведена до 2,2%. Стратегически же нам удалось изменить отношение рынка к Евразийскому банку – из корпоративного учреждения мы превратились в активного розничного игрока. На мой взгляд, удачно был проведен ребрэндинг, и банк сменил свое позиционирование – стал открытым, более дружественным.
Была изменена тактика открытия точек продаж. Когда кризис обрушился на рынок недвижимости и цены упали, мы намеревались увеличить открытие точек и завоевать рынок за счет количества. Но следует признать, что качественной деловой недвижимости за приемлемые цены на казахстанском рынке нет. Большинство бизнес-центров не соответствуют необходимым требованиям. Это нас подтолкнуло к тому, чтобы пересмотреть тактику освоения рынка. Основной акцент был сделан не на массовость, а на эффективность работы точек продаж.
Новая тактика работы заключается в том, чтобы открыть от 3 до 5 опорных офисов в крупнейших городах Казахстана, повышать эффективность их работы до тех пор, пока рынок не развернется и не наступит момент для принятия новых решений.
А в целом в современном мире стратегия работы не может быть косной, так как рынок требует постоянной адаптации к новым условиям. Поэтому не стоит возводить редуты в одном месте, крепостной вал в другом, так как в нынешней ситуации бой в каждую минуту может резко переместиться.

– Тем не менее, агрессивный выход Евразийского в розницу связан именно с Вашим приходом.
– Вернее сказать – с приходом нашей команды. Но я бы хотел отметить, что мы не считаем себя агрессорами, так как в первую очередь конкурируем сами с собой. Есть простой самурайский принцип, что сегодня ты должен быть лучше, чем вчера. Так вот, можно сказать, что на его основе мы и развиваемся. А к конкурентам нужно относиться с уважением, так как фактически мы постоянно экзаменуем друг друга. Они нас, а мы их. А любить или не любить экзаменаторов – это дело каждого.

– Значит, мнение о том, что Евразийский не любит конкурентов и хочет подмять всех под себя, – это всего лишь миф?
– Естественно. Здесь речь идет о здоровой конкуренции. Сегодня есть банки, которые стоят выше и ниже нас по иерархической лестнице, и к тем, и другим я отношусь с большим уважением. При этом нам никто не мешает становиться лучше, чем мы были вчера, и постоянно совершенствоваться.

– Как рос бизнес банка в прошлом году?
– Розница затрагивает обе стороны баланса – как с позиции активов, то есть кредитов, так и с позиции пассивов – депозитов. Что касается кредитов, то к их раздаче мы подходим достаточно консервативно, так как ситуация на рынке подвержена большой волатильности и спрогнозировать что-то наперед очень сложно. Поэтому наш кредитный портфель растет поступательно. Все понимают, что сейчас скорее время «продавца денег», чем покупателя, так как спрос на средства значительно превышает предложение. Таким образом, мы имеем возможность селективно и основательно подходить к выбору заемщиков.
А вот структура портфеля пассивов у нас изменена именно в пользу депозитов физических лиц.

– Ну да, ведь по итогам первого квартала Евразийский банк стал лидером по темпам роста вкладов физических лиц. Как Вам удалось достичь таких результатов, притом что доверие к банкам со стороны населения упало?
– Уже по результатам прошлого года банк стал одним из лидеров по темпам прироста срочных вкладов физических лиц. Этот показатель у Евразийского увеличился почти на 90%. В первом же квартале 2009 года банк стал лидером среди первой десятки казахстанских банков по темпам роста вкладов населения, увеличив их на 84,6%. А в марте Евразийский стал первым еще и по абсолютному приросту – мы привлекли более 4,5 миллиарда тенге – это наибольший показатель среди крупнейших банков. И это, на наш взгляд, наиболее точно отражает уровень доверия к банку.
Таких результатов удалось достичь благодаря взвешенной политике банка. В частности, хочу напомнить, что у Евразийского нет внешних займов.

– Здесь, наверное, следует отметить, что и с акционерами у банка нет проблем?
– Совершенно верно, сейчас мы с уверенностью можем сказать, что Евразийский – единственный частный банк Казахстана, акционеры которого на регулярной основе пополняют капитал.

– Можно сказать, что в банковском секторе началось перераспределение позиций?
– Безусловно, тектонические сдвиги в банковском секторе начались. Может быть, еще не все признаки этого пока очевидны, но отдельные факторы уже лежат на поверхности. Началось перераспределение долей между банками, и это хорошо не только с точки зрения конкуренции, ведь это еще и показатель того, что в Казахстане формируется культура взаимоотношения банков с клиентами. Когда начало трясти финансовый сектор, нас стали пугать, что вкладчики просто заберут деньги и будут складывать их под матрас, как десять лет назад. Но мы видим, что население действительно забрало деньги из отдельных банков, но не все они оказались под матрасом – клиенты перешли в другие банки. Данный факт говорит о том, что доверие к банковскому сектору не утеряно, и от того, как мы – банки, которым вкладчики доверили свои деньги в этот непростой период, будем работать дальше, и зависит собственно имидж всей системы.

– Но если лидеры сменяются, а, следовательно, меняются и принципы работы банков, можно ли говорить, что теперь финансовые институты не будут безмерно занимать деньги за рубежом, гоняться за короткой прибылью, и прошлые ошибки не повторятся?
– Если говорить об ошибках, то текущий кризис всем дал понять, что необходимо в глобальном плане пересматривать принципы работы банковской системы. Сейчас основной причиной сложной ситуации, в которую попали казахстанские банки, все считают большой объем внешних займов. Но, с моей точки зрения, не это корень проблемы. Вопрос стоит не в том, сколько денег заняли банки на внешнем или на внутреннем рынках, а в том, что некоторые банкиры потеряли чувство меры и социальной ответственности перед своими клиентами.
Здесь нужно признать, что управлять ростом очень сложно, и молодая казахстанская банковская система подверглась этому испытанию, в итоге отдельные банки не выдержали. Жажда баснословной прибыли стала главенствующим фактором в ведении бизнеса, а это полная утопия.

– Но в подобной ситуации свою функцию должен выполнять и регулятор?
– Конечно, но и регулятору довольно сложно управлять процессами, когда после неимоверного роста идет повсеместный спад. По мнению АФН, размер провизий для банков должен составлять не менее 25% ссудного портфеля. Понятно, что АФН пытается предотвратить возникновение критических ситуаций. Но в данной ситуации нужно учитывать индивидуальность банков, их частные возможности. Ведь если для одного банка определенная ситуация может стать критической, то другой из нее может выйти вполне нормально.
Поэтому неверно, обжегшись на молоке, дуть на воду. И здесь речь идет не столько о критике в адрес регулятора, сколько о рациональности принимаемых решений. С одной стороны, всем понятно, что ужесточение мер необходимо, но с другой, главное – не перегнуть палку.
Сейчас необходимо, чтобы все поняли, что бороться нужно не с самими банками, а с проблемами, которые они сейчас испытывают, и с причинами их возникновения. И нынешний всеобщий отрицательный прессинг на имидж банков в конечном итоге может навредить всем, не только банкирам. Ведь нет плохих профессий, есть люди, которые не умеют работать.

– Евразийский в свое время намеревался купить БТА Банк. Вы не жалеете, что вам его все-таки не продали?
– Считаю, что сила менеджмента и мощь компании определяются умением в определенный момент мобилизовать материальные и людские ресурсы для решения какой-то сверхзадачи. За редким исключением не бывает безвыходных ситуаций. Я не знаю, где находится предел моей компетенции, но считаю, что еще не достиг максимума своих профессиональных амбиций. Как человек, готовый к сложным менеджерским вызовам, я бы взялся за эту работу. Но вы все знаете, что развитие ситуации пошло по другому сценарию.

– Считаете ли Вы, что государство плохо справилось с ролью управленца, поэтому БТА Банк оказался в таком положении?
– Здесь нужно понять одну вещь, применимую по отношению ко всему бизнесу. Государство всегда будет худшим управленцем в бизнесе, чем частное лицо, по той простой причине, что государственные интересы по определению не совпадают с интересами отдельно взятого человека или компании. Ведь частное управление основывается на удовлетворении личных желаний и потребностей, а государство ставит перед собой глобальные, стратегические цели.
Также хочется привести пример из НЭПа. В советской истории был один-единственный случай, когда советский золотой червонец котировался на всех зарубежных рынках. Это произошло в тот момент, когда в СССР разрешили частный бизнес. Но, естественно, это продолжалось недолго. Поэтому все понимают, что без частного бизнеса существование интегрированной в мировую экономику финансовой системы невозможно.
Что касается конкретного вопроса по поводу БТА Банка, то я не думаю, что результатом нынешнего положения стало неумелое руководство со стороны фонда «Самрук-Казына». Нынешних руководителей БТА я знаю и уважаю как авторитетных профессионалов в своем деле. Ведь все должны понимать, что невозможно разрушить огромный механизм, который создавался годами, за два-три месяца, а БТА – крупнейший банк в Казахстане. Любую машину, прежде чем развернуть, нужно сначала остановить. Поэтому ни в коем случае нельзя говорить, что государство неумело управляло банком, и это привело к таким последствиям, результаты которых, кстати, невыгодны самому государству.

– Евразийский намеревается выходить в СНГ. Какие рынки для банка наиболее привлекательны?
– Да, мы не исключаем возможности выхода на рынки СНГ. В первую очередь, в силу масштабности, нам интересны рынки двух стран – России и Украины.

– В свете снижения крупнейшим банкам страны кредитных рейтингов до дефолтных уровней многие заговорили о риске понижения и суверенного рейтинга Казахстана. А ведь это негативно отразится на всей банковской системе?
– Мы видим, что страны с самым высоким рейтингом до сих пор не могут найти адекватных путей выхода из кризиса. Ведь за два года, что продолжается мировой финансовый кризис, ни одна страна из G20 не предложила идеального эликсира, который мог бы вылечить экономику.
Фактически найден только один выход – впрыскивание денег. Но никто со 100-процентной уверенностью не может сказать, что данный инструмент действительно поможет. Имеются эксперты, которые совершенно не согласны с подобной тактикой и предрекают ей обратный эффект – то же самое, что тушить костер бензином.
И здесь опять-таки не нужно просто сбивать температуру, а необходимо лечить причины болезни. В борьбе с инфекцией мы даем экономике жаропонижающие, но являются ли эти лекарства антибиотиками, – большой вопрос. Как я уже говорил, нужно учитывать метаболические особенности отдельного организма, то есть индивидуально подходить к реанимации экономики каждой страны.
В связи с этим главный вопрос сейчас не столько в том, давать или не давать денег, а кому их давать. И последние события с разбирательствами по поводу растраты американскими компаниями выделенных денег на бонусы – хорошее тому подтверждение. И нужно понимать, что качество менеджмента определяется не формой собственности: государственный это менеджер или частный управленец, а индивидуально в каждом конкретном случае.
Резюмируя сказанное, можно сделать вывод, что в нынешних условиях, когда ситуация остается непредсказуемой, понижение рейтингов не будет иметь катастрофических последствий для экономики. Между тем, конечно, в определенной степени инвестиционная привлекательность страны со снижением рейтингов падает. Хотя сейчас и без этого внешние рынки практически закрыты для заимствований. Поэтому в настоящее время главное – это не поддержание рейтингов, а борьба с реальными проблемами.

– В борьбе с этими самыми реальными проблемами государство давит на банки и призывает их быстрее осваивать антикризисные средства и кредитовать бизнес. Но на фоне всеобщего ухудшения качества ссудных портфелей насколько это небезопасно для банков, ведь в конечном итоге именно им отвечать перед государством за возвратность денег?
– Все бизнесмены понимают, что чрезмерное огосударствление экономики чревато негативными последствиями. Но, с другой стороны, сейчас реальный сектор действительно не сможет выжить без государственной поддержки. Но спекулировать этим нельзя. И успех реализуемых антикризисных программ будет зависеть от уровня отношений государства и бизнеса, то есть эти отношения должны быть действительно партнерскими.

– А инициатива государства о том, что банки будут возвращать неосвоенные средства под более высокий процент, чем они брали, кажется Вам справедливой?
– На мой взгляд – это настоящий рыночный подход. Если кредитор, а в данном случае это государство, занимает банку деньги и стороны договариваются о выполнении определенных обязательств, которые банк по истечении срока не выполняет, вполне справедливо, что за это банк должен ответить. То есть здесь речь идет не о каком-то политическом давлении, а о регулировании процентными ставками.

– Многие банки сейчас не могут достичь уровня необходимой капитализации. А с 1 июля для работающих в Алматы банков минимальный размер собственного капитала должен составлять не менее 5 млрд тенге. Что станет с мелкими банками?
– Политика регулятора изначально сводилась к тому, что на рынке в конечном итоге останутся сильнейшие игроки. И в условиях кризиса данная позиция абсолютно оправданна. Я не думаю, что с уходом мелких банков упадет уровень конкуренции на рынке. А что касается крупных игроков, то я сомневаюсь, что в ближайшие два года произойдут какие-то значимые слияния и поглощения. Речь может идти, как мы уже говорили выше, только о перераспределении долей среди первой десятки.

– Многие банки сейчас оптимизируют расходы. Как у вас обстоят дела с этим? Вы урезаете бюджеты?
– По традиции первыми сокращаются расходы на рекламу. Но мне нравится изречение: «Сворачивать рекламу, чтобы сберечь деньги, все равно, что останавливать часы, чтобы сберечь время». На наш взгляд, это справедливо особенно для кризисного времени, поэтому в нашем случае речь о том, чтобы сокращать расходы на продвижение банка, не идет. Что касается операционных расходов, то мы добиваемся максимальной эффективности. То есть, как я уже говорил, упор делается не на количество, а на качество.

– Любовь к всевозможным креативным приемам, в частности случай со знаменитым видеороликом, где в Вас кидают ботинком, – это, прежде всего, трезвый расчет?
– Ну конечно! Какой банкир в нашей жизни позволит себе необдуманно такую вольность? Вы можете себе представить, что этот видеоролик просмотрели десятки тысяч раз! Ни одно из сотен моих интервью не прочло столько людей, сколько просмотров и отзывов было зарегистрировано благодаря этому «вирусному» ролику. А ведь это значит, что брэнд Евразийского упоминался тысячи раз. И когда через неделю мы проводили онлайн-конференцию на одном интернет-ресурсе, там был зафиксирован абсолютный рекорд посещаемости.
И потом, не нужно смотреть на все это слишком серьезно, ведь как говорил Барон Мюнхгаузен: «Все самые большие глупости делаются именно с серьезным выражением лица».

– В своей речи вы предпочитаете говорить «мы», «наша команда». Для Вас команда – это один из главных приоритетов в работе?
– В работе команда не один из главных приоритетов, а самый главный. В моем понимании источником успеха, безусловно, являются в первую очередь люди. И в этом плане мы стараемся привлекать опытных сотрудников из России, Украины, Прибалтики. И Евразийский банк – это не моя, это наша команда. А любая команда, по моему мнению, в нынешних условиях должна быть гибкой, и как любой организм, чтобы выжить, эволюционировать вместе с окружающей средой. У нас в банке каждому дается шанс для самореализации, но, с другой стороны, мы никому не обещаем спокойной и легкой жизни.

Жормат Ертаев, председатель правления АО «Евразийский банк»
В 1994 году окончил Казахстанскую государственную архитектурно-строительную академию по специальности «экономист».
В банковской сфере с 1995 года, входил в состав правления и возглавлял дочерний акционерный банк «Альфа-Банк».
В 2002 году был назначен на должность председателя правления АО «Альянс Банк».
В 2007 году возглавил ОАО «БТА Банк» (Украина), являющийся стратегическим партнером АО «БТА Банк» (Казахстан).
С 22 мая 2008 года является председателем правления АО «Евразийский банк».