Проснувшийся Дракон, Затаившийся Тигр

На этой неделе начался визит председателя Госсовета КНР Ху Цзиньтао в США. Масштабность и уровень приема свидетельствуют о том, что единственная на данный момент сверхдержава планеты морально готова «подвинуться». Пока не очень ясно, чем обернется для Казахстана стремительная глобализация великого соседа – трамплином роста или потерей имеющегося.

Ху Цзиньтао 7 раз встречался с Обамой, но государственный визит в США у него первый, и проходит он с необычной пышностью церемоний. Во вторник китайского лидера в аэропорту встречал лично вице-президент США Джо Байден. Одним из протокольных проявлений особого внимания американской администрации был «государственный обед» (state dinner) в Белом доме. Такие обеды даются только в честь близких или особо важных внешнеполитических партнеров США (в прошлый приезд Ху не удостоился такой чести от администрации Джорджа Буша). В 2010 году отношения США и Китая тоже были на грани серьезного охлаждения – дисбаланс в торговле (более $102 млрд за 2010 год), валютные споры, недовольство продажей оружия Тайваню, претензии по правам человека, Нобелевская премия мира, корейский конфликт, в котором страны заняли диаметрально противоположные позиции; испытание китайского истребителя пятого поколения, наконец.

Однако, по словам специализирующегося по Китаю американского политолога Роберта Куна, «президент США Обама и председатель КНР Ху Цзиньтао мудро заявили: «Давайте сделаем шаг назад» и решили воспользоваться визитом китайского лидера, чтобы побеседовать, обсудить важные вопросы». По его мнению, китайцы получат чисто символическое удовлетворение, в то время как американская сторона постарается найти конкретную поддержку в вопросах, связанных с Северной Кореей и Ираном, а также договориться по таким чувствительным вопросам, как валюта и торговля.

Большинство экспертов считает, что этот визит не приведет к какому-то реальному прорыву в международной политике (теперь уже ясно, что именно эти две страны будут в ближайшее десятилетие определять реальную глобальную политику). Во всяком случае, в интервью The Wall Street Journal и Washington Post, опубликованном в понедельник накануне визита, Ху Цзиньтао повторил тезисы о том, что мировая валютная система, основанная на ведущей роли доллара, является «наследием прошлого», отрицал существование каких-либо дискриминационных ограничений для иностранных компаний на китайском рынке и призывал США снять ограничения на поставки в Китай высокотехнологичной продукции.

Штаты тоже вряд ли откажутся от заявленного в начале 2010 года намерения поставить крупную партию вооружений Тайваню или пойдут на ослабление военного сотрудничества с Южной Кореей и Японией. Однако изменение тональности налицо – еще при прошлой американской администрации трудно было представить разговор этих стран на равных. Кризис многое ускорил и поменял местами – «учить китайцев» трансформировалось в «учиться у китайцев». Китай привлек рекордный объем прямых иностранных инвестиций в 2010 году – $106 млрд (по данным Министерства торговли КНР рост инвестиций составил 17,4%, по сравнению с 2009 годом, когда они упали на 2,3 %). Причем, значительно увеличился приток инвестиций в более бедные западные регионы.

Рост внешних инвестиций самого Китая еще более внушителен – подъем на 36,3%, $59 млрд. Общий объем прямых инвестиций из Китая за рубеж за последние пять лет составил $220 млрд при среднегодовом росте на 30%, что позволило стране выйти на пятое место в мире, сообщил в конце прошлого года официальный представитель Министерства коммерции КНР Яо Цзянь. Согласно данным министерства, только с января по ноябрь 2010 года китайские инвесторы вложили капиталы в 2786 предприятий 122 стран. За последние 2 года КНР обогнал Всемирный банк (ВБ) по кредитам иностранным государствам. По подсчетам The Financial Times, два китайских госбанка China Development Bank и China Export-Import Bank предоставили займов за рубежом в 2009 и 2010 годах на $110 млрд, а ВБ с середины 2008-го по середину 2010 года – только $100,3 млрд. Интересно, что еще в недавнем прошлом сама КНР была одним из крупнейших получателей помощи от ВБ.

Впрочем, в плане устойчивости развития, несмотря на победные реляции китайской пропаганды (в стране до сих пор на законодательном уровне закреплена цензура СМИ), Китай не особенно соответствует своему сверхдержавному статусу. И дело даже не в том, что ВВП второй экономики мира почти в 3 раза меньше ВВП первой ($5,6 трлн против $14,5 трлн, по предварительным данным за 2010 год). Что касается ВВП на душу населения, здесь Китай даже от Японии, которую обогнал в этом году по совокупному валовому продукту, отстает в 10 раз. В глобальном индексе конкурентоспособности США входит в высшую категорию постиндустриальных стран, а Китай – в группу транзитных к индустриальным. По мнению аналитиков Forex Club, у Китая слишком велики внутренние проблемы, которые могут замедлить тенденцию стремительного роста. Среди них – глубокие региональные различия («золотой восток» со средней пенсией в $300 и Синьцзян-Уйгурский район с распространенной зарплатой в $50), проблема «маленьких императоров», которые станут руководить страной уже в ближайшее десятилетие, слишком большая зависимость от внешней конъюнктуры, значительное отставание в технологиях (например, в металлургии энергозатраты на тонну продукции даже выше, чем в России). Да, оборот розничной торговли растет на 12% в год, но от очень низкой базы: «Семья, у которой был маленький тазик, купила побольше». Forex Club считает, что в ближайшие 30-40 лет США останутся лидером мировой экономики.

Иного мнения придерживаются аналитики HSBC. В докладе «Мир в 2050 году. Оценка перемен в мировой экономике» говорится, что в ближайшие 40 лет темпы роста мирового ВВП должны ускориться с 2 до 3% в год, но развивающиеся страны будут расти вдвое быстрее развитых, и ведущей экономикой мира станет Китай, второе и третье места будут принадлежать США и Индии. В долларовом выражении (по курсу 2000 года) размеры ведущих экономик составят соответственно $24,617 трлн, $22,270 трлн и $8,165 трлн. Самые негативные прогнозы касаются экономик Европы: Швеция, Бельгия, Австрия, Норвегия и Дания вовсе покинут список топ-30. Впрочем, исследователи HSBC признаются, что их прогноз не учитывал такие потенциальные факторы, как принятие политиками неверных решений, торговые и обычные войны, природные катастрофы, то есть, по сути, просто продлили до 2050 года тренды сегодняшнего дня. По словам Юлии Цепляевой из BNP Paribas, такой подход не может обеспечить высокий уровень точности – в начале XX века самой перспективной экономикой мира считалась Аргентина, но аргентинского экономического чуда не произошло.

Полцарства за юань

По мнению США, виновником валютной войны в мире является Китай, который многие годы искусственно занижал курс юаня, благодаря чему производители из Поднебесной могли снижать свои расходы и устанавливать низкие цены на свои товары. Они считают, именно это помогло Китаю поднять свою экономику и экспорт, вытеснив товары производителей из США, Европы и Японии. Идет в ход и конспирологическая теория, по которой КНР ведет скупку иностранных компаний, которые обанкротились из-за валютной политики Поднебесной. Из чего можно сделать вывод, что Китай преодолел кризис за счет других стран.

Однако сила китайской экономики далеко не в курсе юаня, иначе любая страна, в том числе и США, могла бы просто сдерживать свою валюту. Например, Казахстан и другие страны временами сдерживают курс валют от чрезмерного укрепления, и делают это до тех пор, пока преимущества этого превышают недостатки. Если Китай пустит свою валюту в свободное плавание, то это едва ли существенно изменит порядок вещей. Так, в 1985 году, в связи с недовольством США, Япония также повысила курс иены сразу на 50%, но это не подняло конкурентоспособность американских товаров в Стране восходящего солнца. За последнее десятилетие курс доллара упал почти на четверть, по сравнению с валютами основных торговых партнеров, однако это не повлияло на рост экспорта со стороны Штатов.

Китай не отпускает юань вовсе не из боязни, что товары его производителей вдруг станут неконкурентоспособными. Если валюта Поднебесной укрепится, пойдут колоссальные вливания в страну, так как регион станет еще более привлекательным для инвестиций, вырастет покупательная способность китайского населения, что приведет к спекуляциям на рынке Китая, а это, в свою очередь, может привести к перегреву экономики страны. Возникнет перспектива появления множества пузырей на рынке страны, что может привести к кризису, при этом многие компании разорятся и их легко смогут выкупить крупные западные корпорации. А если учесть, что разориться могут и национальные компании, то здесь уже вступают в силу политические мотивы сдерживания перегрева.

Аналитики не раз констатировали опасность перегрева экономики Поднебесной даже при нынешних условиях. Так, по итогам 2010 года объем выданных кредитов составил 7,95 трлн юаней (около $1,2 трлн) и превысил установленный в начале года план на 450 млн юаней. Центробанк Китая уже сейчас планирует снизить плановый показатель по объему выдачи кредитов коммерческими банками в 2011 году на 10%, по сравнению с показателем, зафиксированным в 2010 году. При этом денежный агрегат М2 также обогнал годовой план в 17% и вырос на 19,7%. А инфляция к декабрю 2010 года и вовсе составила 5,1%, хотя правительство планировало остаться на уровне 3%. Власти страны уже объявили, что меняют кредитно-денежную политику с «относительно либеральной» на «сдержанную».

Перегрев экономики Китая пагубно скажется на всей мировой экономике, тем более что она еще не оправилась от кризиса. Постепенное и сбалансированное укрепление юаня могло бы помочь сдерживанию инфляции в Поднебесной, чем сейчас власти Китая и занимаются. Однако даже при таком раскладе США выказывают свое недовольство тем, что процесс идет слишком медленно. Стабильный юань и растущая экономика Китая не раз давали повод задуматься о том, чтобы придать валюте Поднебесной статус резервной. Возможно, именно этого и боится Белый дом.

Партнер на все активы

С начала 2010 года на долю Китая пришлась пятая часть всех мировых нефтегазовых сделок в секторе M&A (Mergers and Acquisitions – слияния и поглощения), пишет РБК daily. Два года назад этот показатель был на уровне 4%.

Наиболее активно среди китайских компаний в прошлом году вела себя Sinopec – крупнейший производитель нефтепродуктов в Китае. На долю компании приходится почти половина всех вложений, направленных на M&A, – $13,1 млрд. Sinopec приобрела акции компаний Syncrude и Repsol Brasil, а также доли в проекте по разработке нефтеносных песков в Канаде. На втором месте по объему вложений China National Offshore Oil Corporation (CNOOC) – $5,8 млрд. Из них более $1 млрд компания потратила на приобретение доли в проекте по добыче нефти и газа на шельфе в Техасе.

Для китайских инвестиций горячей точкой в ближайшие 10 лет будет Южная Америка, уверены многие эксперты.

Китайские кредиты и прямые инвестиции в Казахстан оцениваются более чем в $18 млрд. В эту сумму, однако, не включены инвестиции в строительство газопроводов, ведущих из Средней Азии в Поднебесную. Строительство магистральной трубы Туркменистан – Китай протяженностью около 1800 км и стоимостью $6,5 млрд по большей части взял на себя Китай.

Подобную активность Китая объясняют растущим спросом, за счет импорта страна покрывает 55% своих потребностей в энергоносителях.

У Поднебесной есть большие денежные резервы, и они нужны развивающимся странам, таким как Казахстан, у которого, к счастью, имеются значительные сырьевые ресурсы.

Осенью, озвучивая свой доклад на конференции KIOGE в Алматы, профессор университета Данди Филипп – Эндрюс Спид из Великобритании говорил о том, что через несколько лет Казахстану придется очень постараться, чтоб обратить на себя внимание Китая, так как каспийские энергоресурсы для него, по сути, не особенно важны. Пекин может найти на планете более интересные объекты для капиталовложений, тем более такие проекты есть.

На сегодняшний день экспорт Казахстана в КНР представлен в основном сырьевыми группами товаров (руда, металлы и т.д.), среди которых почти половину составляет нефть – 45%. По результатам 11 месяцев 2010 года, товарооборот с КНР составил $12 млрд, или 17% от общего объема внешней торговли Казахстана.

Однако основными поставщиками все того же углеводородного сырья в Китай остаются страны Юго-Восточной Азии и Австралия, – отмечает советник Агентства по исследованию рентабельности инвестиций Мурат Абулгазин. При этом объемы их добычи и потребления Китаем настолько велики, что доля Казахстана в них мизерна. К примеру, объемы нефти, поставляемой из Казахстана в Китай, составляют всего лишь 2,3% от всего ее импорта в Поднебесную, и предложить что-либо другое у нас пока нет возможности.

«Надо учитывать, – продолжает он, – что сегодня на Китай ориентируются и смотрят с опаской даже крупные государства, в распоряжении которых имеется и развитое промышленное производство, и новые технологии. Примером может служить визит руководителя КНР в США, который с напряжением ожидала не только принимающая сторона, но и все остальные мировые игроки».

Естественно, что у Китая с его финансовыми ресурсами и политическими приемами имеются разнообразные схемы получения других сырьевых источников, соглашается Абулгазин. Но он по-хозяйски, по-житейски и по-восточному не игнорирует ничего и никого в решении своих экономических задач, прибирая к рукам все, «что плохо лежит и плохо работает». Особенно этот подход распространяется на близлежащие государства или страны, остро нуждающиеся в инвестициях.

Теоретически Пекин мог бы еще активнее проникать в Казахстан и другие страны ЦА, но, возможно, что сдерживающими факторами здесь являются как геополитические интересы и доминирование США и России в этом регионе, так и четкий расчет во внешней политике, считает он.

В частности, возможно, Китай имеет радикальные планы в отношении ЦА, но, полагая, что этот регион уже тесно «привязан» к экономике Поднебесной и уже никуда не денется, выжидает удобный политический и экономический момент, когда позиции и влияние Вашингтона и Москвы здесь будут значительно ослаблены. Поэтому в условиях кризиса и посткризисной обстановки Пекин сосредоточил свое внимание и усилия на дальних территориях, являвшихся некогда «вотчиной» или регионами традиционного влияния Запада – Средний Восток, Африка и Латинская Америка, где Китай спешно и агрессивно вкладывает финансы в основные объекты экономики и захватывает местные рынки потребительских товаров и услуг. Однако важнее всего являются предпринимаемые Пекином за последнее время финансовые атаки непосредственно на США и страны Европы в форме приобретения активов и скупки долговых обязательств, резюмирует эксперт.

Опасность или возможность?

Что касается Казахстана, то взрывной рост южного соседа дает шанс существенно «подрастить» свою экономику, но заметно сужает возможности политических «вариаций». У Казахстана с Китаем самая протяженная граница на севере (1700 км), на которой с 2007 года существует зона свободной торговли. За 10 месяцев прошлого года положительное сальдо внешнеторгового баланса Казахстана составило $28,8 млрд, что на 86% больше соответствующего периода 2009 года. Согласно статданным, значительную долю в товарной структуре экспорта РК занимают минеральные продукты (в январе-ноябре 2010 года – 75,8%). Основными покупателями казахстанской продукции в отчетном периоде являлись Китай – 17,6% (всего экспорта республики) против 17,1% месяцем ранее, Италия – 16% (16%) и Франция – 8% (8,4%). В прежние годы лидировали европейские страны. Доля России, несмотря на Таможенный союз, снизилась до 5,9% с 6,4%. Более того, в этом году на китайский рынок впервые вышли и такие производители пищевой продукции, как «Рахат» и «Асем-ай». Генеральный директор кондитерской фабрики «Рахат» Анатолий Попелюшко признался «Къ», что выйти на китайский рынок было непросто – оформление всех необходимых разрешений заняло полгода. По его словам, в КНР очень серьезно относятся к вопросам безопасности и качества («а то, что к нам поступает товар безобразного качества, так это наши проблемы, наших регулирующих органов»), но зато перспективы и масштабы рынка несопоставимы ни с одним другим.

Однако в прошедшем году стала очевидна политическая зависимость Казахстана от Китая (как, впрочем, и всех приграничных с ним стран). Достаточно вспомнить, как под давлением южного соседа Казахстан впервые за свою суверенную историю отказался присутствовать на вручении Нобелевской премии мира, присужденной китайскому диссиденту. То, что аналогичным образом поступила и Россия, не может служить утешением (скорее, наоборот).

ХII пятилетка стает ударной

В 2011 году в Китае завершается 11 пятилетка. Новый пятилетний план устанавливает ориентацию экономического развития Китая с 2011 по 2015 год. На этот период придётся смена очередного поколения власти КНР. Осенью 2012 года в Пекине пройдёт XVIII съезд КПК, на котором генсек Ху Цзиньтао, отработавший два срока, должен будет оставить верховный партийный пост и передать его нынешнему вице-председателю КНР Си Цзиньпину, период руководства которого придётся на 2012–2022 годы. В Пекине полагают, что именно это время будет определяющим для завоевания мирового лидерства – Китай планирует к середине 21 века перегнать США по уровню ВВП. Согласно озвученным планам социальные цели стоят такие: в ближайшие десять лет создать достаточно зажиточное общество, а в следующие 20 лет добиться высокого уровня достатка и процветания, то есть довести ВВП на душу населения до $12 тыс. с нынешних $4,5 тыс. (в Казахстане, по различным оценкам, от $10 000 до $12 000). Запланированные военно-стратегические параметры публично не озвучиваются, но, по некоторым данным, в 2020–2025 годах Китай намерен выйти на сопоставимый с Россией и США уровень по стратегическим вооружениям.

Следует ли Казахстану целенаправленно стремиться к увеличению экономического сотрудничества с Китаем? Каковы риски?

Советник Агентства по исследованию рентабельности инвестиций
Мурат Абулгазин

Что касается необходимости и рисков развития сотрудничества РК с КНР, то для любого молодого государства отношения с экономически развитыми странами несут в себе риски оказаться в политической и экономической зависимости. Когда речь идет об отношениях с супердержавами, эта проблема выходит на первый план. Кроме того, мы «обречены» на соседское сотрудничество не только с Китаем, но и с Россией, поэтому в развитии отношений с ними мы должны быть заинтересованы более всего.

Другой вопрос, что для эффективного сотрудничества с такими державами необходимо выработать четкую внешнеэкономическую стратегию, предусматривающую естественную защиту наших интересов в форме ограничений сфер и пределов деятельности иностранных компаний, а также возможность прогрессивного развития нашей экономики в виде внедрения новых технологий и строительства перерабатывающих предприятий. Пока же в настоящее время во всей Центральной Азии самой распространенной схемой экономических отношений с китайскими, да и в целом с западными и прочими иностранными компаниями, является вариант, когда оборудование и услуги поставляются в счет инвестиций, а взамен отдается сырье.

Руководитель Финансовой практики по Центральной Азии, SNR Denton
Джоэл Бенджамин

Несомненно, интересам Казахстана соответствует привлечение китайских инвестиций. Однако существует риск развития слишком сильной зависимости от китайского финансирования. С политической точки зрения для РК было бы лучше привлечь денежные средства от инвесторов из широкого круга государств с тем, чтобы политические цели Казахстана не стали заложником потребностей страны в инвестициях.