Интервенции Нацбанка: показывать нельзя скрывать

Глава Нацбанка Данияр Акишев в последние дни, после довольно длинной паузы, сделал несколько важных комментариев относительно подходов к курсовой и денежно-кредитной политике. Наибольшую новизну представляют намерения Нацбанка принять на себя обязательства по раскрытию уровня валютных интервенций, операций Нацбанка на денежном рынке и объемов открытых валютных свопов. Кроме того, глава Нацбанка ждет большей активности от аналитических структур банковского сектора и заявляет о готовности к «аргументированным дискуссиям».

Первым решением, принятым Нацбанком в логике большей транспарентности еще в январе, стала публикация на ежедневной основе размеров средств банков на корреспондентских счетах в Нацбанке. Это вместе с возобновлением установления базовой ставки с начала февраля создало во многом новую ситуацию на денежных рынках после решения проблем на валютном рынке во многом путем жесткого ограничения тенговой ликвидности.

В тот момент, когда то, что речь идет о серьезном повороте в коммуникациях с рынком, было далеко не очевидно, директор департамента исследований Halyk Finance Мурат Темирханов в аналитической записке на эту тему, отмечал: «было объявлено, что для эффективности управления банками своей ликвидностью Нацбанк начинает публиковать данные по объему корреспондентских счетов банков в национальной валюте на ежедневной основе.

Таким образом, регулятор начал практику объяснений своих действий на валютном и денежном рынках, что крайне важно для налаживания доверительных отношений между регулятором и рынком. Мы надеемся, что это не разовая акция, и регулятор начнет систематическое информирование не только об уже предпринятых мерах, а также о своих намерениях и решениях в области денежно- кредитной политики, что имеет важное значение для повышения прозрачности и предсказуемости его действий. С этой точки зрения необходимо восстановить регулярные совещания Нацбанка по вопросам денежно-кредитной политики с последующей публикацией принятых решений и намерений регулятора».

Аналитик также отмечал, что «в целом, мы предлагаем, чтобы Нацбанк опубликовал правила о своем участии на валютном рынке. Предсказуемость действий регулятора на этом рынке повысит доверие к нему». Очевидно, примерно также выглядели и выглядят ожидания рынка и сейчас.

Нацбанк больше не является единственным продавцом валюты

Предположение о том, что политика Нацбанка начала эволюционировать в этом направлении под влиянием улучшения фундаментальных факторов и снижения интенсивности давления в сторону ослабления тенге имеет право на существование, но объемы вмешательства Нацбанка в валютный рынок в феврале и с большой вероятностью, в марте были даже выше, чем в декабре прошлого года и январе, когда доля участия регулятора на валютном рынке составила 3% и 2,5% соответственно.

В недавнем интервью российским «Ведомостям» г-н Акишев отметил, что Нацбанк достаточно долго в периоды нарастания девальвационных настроений был едва ли не единственным продавцом валюты. В 2014 году нетто-продажи валюты регулятором составили 22 млрд долларов, в 2015 году еще 17,7 млрд долларов. (Экономист Олжас Худайбергенов считает не совсем корректными названные цифры, поскольку они не учитывают покупки Нацбанком долларов не только на бирже, но и у Нацфонда, Минфина и банков в рамках, размещаемых ими валютных свопов).

В то же время события февраля, когда Нацбанк был уже активным нетто-покупателем долларов, купив их за месяц 474 млн, участие Нацбанка достигло примерно 20% доли валютного рынка, и в марте, когда на рынке стала нарастать избыточная тенговая ликвидность, которую приходится изымать с помощью довольно дорогих нот, никак не комментировались в рамках интервью.

Между тем, именно в феврале и марте аналитики отмечали довольно существенное отклонение курса тенге от динамики дорожающей нефти и укрепляющегося рубля. Возможно, дань была вновь отдана прагматизму, поскольку в долгосрочности позитивных фундаментальных трендах не было уверенности, а чрезмерное укрепление тенге давало дополнительные возможности для последующих спекуляций. Нацбанк мог также таким образом пополнять свои валютные резервы, которые не росли на фоне погашения валютных свопов.

Более негативной версией такой активности регулятора остается желание поддержать искусственно заниженный курс тенге для облегчения финансирования бюджетных расходов. Впрочем, каких-то обоснованных аналитических выкладок, подтверждающих эту точку зрения, практически нет.

В интервью было отмечено, что: «Мы не препятствуем фундаментальному тренду. Цель Нацбанка – только сглаживание чрезмерных колебаний. В ноябре 2015 г. мы покупали валюту на рынке, в декабре 2015 г. – продавали. Поведение банка зависело от внешних факторов. Плюс специфика казахстанского валютного рынка – он достаточно узкий, не очень большое количество игроков. Иногда на рынке возникают спекулятивные колебания, амплитуда которых значительно возрастает. Все участники начинают играть против национальной валюты. Плюс фактор неблагоприятной внешней среды. С января до ноября прошлого года мировая цена на нефть колебалась в коридоре $45–50 за баррель. А с ноября началось быстрое падение. К середине января 2016 г. цена на нефть снизилась до $27. Вот в такие периоды Нацбанк вмешивался на рынке. Только для того, чтобы уменьшить скорость падения курса национальной валюты».

Одним из интересных комментариев главы Нацбанка стало упоминание о том, что в «текущей ситуации» он сторонник свободного курсообразования. По большому счету большая открытость в вопросах влияния регулятора на валютный и денежный рынки, когда больше нет фундаментального тренда на ослабление тенге, это фактор, заставляющий большее количество людей и компаний задумываться о возможностях перекладывания в тенговые активы.

Обязательство, а не хорошее расположение духа

Вторым актом коммуникационной эволюции стало объявленное на недавней конференции по корпоративному управлению намерение ежемесячно публиковать объемы валютных интервенций за истекший месяц. Это достаточно серьезное обязательство. В несколько последних лет председатели Нацбанка иногда сообщали о покупках и продажах валюты на пресс-конференциях, либо в ходе публичных выступлений, но это обычно было следствием доброй воли и хорошего расположения духа, чем какой-либо обязательной программы, что заставляло аналитиков делать самостоятельные оценки возможных объемов интервенций, иногда скептически оцениваемых регулятором.

В момент начала интервенций Нацбанка на валютном рынке в сентябре прошлого года для обуздания спекулянтов уже в рамках политики инфляционного таргетирования сумма интервенций публиковалась на ежедневной основе. Такая практика, однако, просуществовала очень недолго, поскольку было сочтено, что ежедневные публикации чрезмерно нервируют рынки.

Кроме того, с 1 апреля Нацбанк публикует свои открытые позиции по операциям на денежном рынке и в том числе объем позиций по открытым валютным свопам. Фактически эта информация позволяет делать обоснованные выводы о том, какой является позиция Нацбанка практически в любой торговый день на рынке.

Словно все поймали тишину

Довольно впечатляющим штрихом новой стратегии выглядит сформулированное в интервью «Казахстанской Правде» расширения роли банковских аналитиков: «Все понимают, что нет абсолютного пророка. Отсюда и цена таких экспертов. Надо понимать, что, если эксперт достаточно квалифицирован, то вряд ли он озвучит цифры (связанные либо с падением, либо с разворотом тенге). Именно его квалификация не позволит это сделать. А те, кто говорят, какой будет курс, возможно, не понимают вопросов ценообразования, либо имеют какие-то ложные представления об этих процессах, либо злой или корыстный умысел».

В то же время «должно быть больше экспертов, имеющих квалификацию, опыт работы на финансовом рынке, в банках. Но хотелось бы, чтобы была и ответственность за свои слова. Мы — за объективность. Общаясь с банкирами, я говорю: «У вас есть аналитические подразделения, мощная информационная команда, есть исследовательские подразделения, почему бы вашим официальным представителям не давать комментарии? Мы приветствуем это». Надеюсь, на призыв откликнутся. Хотя одно время был вакуум информации и от Нацбанка, и от банков, словно все «поймали тишину». Я считаю, коль уж вы являетесь специалистами на этом рынке, делитесь информацией. В этом случае всем будет понятно, что эксперт представляет банк, что за ним есть ресурс, и что его мнение выстроено не исключительно на интуиции, а подкреплено базой. И мы готовы к аргументированным дискуссиям».

На то и прогнозы, чтобы носить субъективный характер

Скепсис, однако, по-прежнему, достаточно силен. Весьма характерным выглядит, например, точка зрения генерального директора юридической компании «Nexum» Даулета Абжанова, высказанное им в Facebook, приводимое с его разрешения:

«Ну кто ж так призывает делиться информацией? С одной стороны, г-н Акишев сетует на недостаток квалифицированных экспертов, призывает банки делиться своими прогнозами, но, с другой стороны, предостерегает: "Но хотелось бы, чтобы была и ответственность за свои слова. "Эта фраза в условиях нашей правовой действительности настораживает (если не пугает). Уж не имеется ли в виду, что (неровен час) за дачу ошибочных или неугодных прогнозов будут привлекать за распространение слухов? Или (не приведи, Господи!) вдруг по этому поводу специально состав придумают? Давать прогнозы — дело, конечно, неблагодарное и ненадежное. Вон, в России такие авторитеты, как Греф, Кудрин, ошиблись с прогнозом курса рубля к доллару. На то они и прогнозы, чтобы носить вероятностный и субъективный характер. Сама-то идея об обмене мнениями неплоха — мы же все за транспарентность! Но только вот складывающаяся годами практика информационной закрытости госорганов породила непонимание их действий у участников рынка и, как следствие, недоверие к ним. Будет доверие — будет и обмен информацией».

Говоришь, что делаешь и делаешь, что говоришь

В только что опубликованном макроэкономическом отчете за первый квартал 2016 года аналитики Halyk Finance Нурфатима Джандарова, Мурат Темирханов и Борис Бойко отметили, что:

«Судя по событиям 1 квартала 2016 года, похоже, что Национальный банк осознал важность принципа «говорить, что делаешь, и делать, что говоришь» для восстановления доверия. Участился диалог с рынком, решения НБК стали более аргументированными, а информация о действиях регулятора на рынке и состоянии финансовой системы – более открытой. С февраля 2016 года Нацбанк приступил к ежедневной публикации остатков на тенговых корсчетах банков, еженедельной публикации результатов размещений нот и проведения аукционов по обратной покупке ценных бумаг. С 1 апреля 2016 в открытом доступе будут ежедневные данные о действиях НБК на денежном рынке и ежемесячные данные по интервенциям на валютном рынке».

По состоянию на середину дня 5 апреля никакой информации об объеме валютных интервенций в марте, правда, не появилось, но достаточно впечатляюще выглядит статистика, связанная с объемом открытых позиций Нацбанка по операциям на денежных рынках.

По состоянию на 4 апреля объем изъятия тенговой ликвидности Нацбанком с помощью операций постоянного доступа и размещения нот Нацбанка достиг 1 трлн 533 млрд тенге, еще на 1 февраля этого года, эта цифра составляла 237 млрд тенге.

На последнем аукционе по размещению нот, который прошел 1 апреля Нацбанк разместил их на 118 млрд тенге, при спросе в 159, 2 млрд. Основные объемы изъятия тенговой ликвидности регулятором, однако, связаны с рынком репо. Быть может, Нацбанк осознанно задерживает публикацию обещанной информации о валютных интервенциях в марте, когда с большой вероятностью происходили покупки долларов, для того чтобы в фокусе внимания оказался приток избыточной тенговой ликвидности, которую необходимо изымать для отсутствия предпосылок ускорения инфляции и возможностей спекуляций на валютном рынке.