Тимур Турлов: «В технологическую гонку вступать никогда не поздно»

24 декабря 2018 года «Казахтелеком» завершил сделку по приобретению 75% «АО Kcell». Сумма сделки составила 446 млн долларов или 165 млрд тенге. 2019 год для Kcell стал поворотным: только чистый объем продаж вырос на 4,6% и составил 156 657 млн тенге. Что еще изменилось в Kcell после смены акционера и какое будущее ждет компанию — об этом и многом другом «Курсив» поговорил с Тимуром Турловым, членом совета директоров АО «Kcell».  
 
— Как чувствует себя Kcell после продажи и смены собственника? 
 
— Компания тесно сотрудничает с «Казахтелеком» и при этом остается независимым подразделением, которое строит со своим акционером нормальные рыночные отношения. У нас складывается впечатление, что «Казахтелеком» аккуратно и справедливо управляет этим активом, не нарушая интересов других акционеров, в том числе и миноритарных.  
 
Все контракты, сделки заинтересованности, которые проходят через совет директоров, выглядят вполне рыночными. Вопреки очень многим опасениям «Казахтелеком» показывает себя как эффективный собственник, который сформировал профессиональную команду. Резко изменилось качество управления. Хотя бы по сравнению с транзитным периодом, который мы наблюдали за два года перед продажей. Так, 2019-й — первый год, когда Kcell показал положительные финансовые результаты.  
 
— Что именно изменилось в управлении? 
 
— Были исправлены ключевые ошибки, радикально пересмотрены тарифные моменты, оптимизирована продуктовая линейка. Например, перестали раздавать убыточные SIM-карты.  
 
С моей точки зрения, много внутреннего управленческого ремонта и позитивных изменений произошло за год. Появилось ощущение, что люди стали пытаться работать на прибыль, а не для того, чтобы поднять какие-то показатели. «Казахтелеком» оказался куда более эффективным собственником, чем иностранцы, которые этим активом владели.  
 
— А почему это могло произойти, на ваш взгляд? 
 
— С одной стороны, сам «Казахтелеком» управляется хорошо, там сильная команда. Это люди, которые всегда умели считать свои деньги, зарабатывать их для акционеров, платили хорошие дивиденды и пытались бороться именно за здравый смысл и коммерческую логику. Это один из немногих примеров управления компанией с большой долей государственного участия и реальным интересом акционеров.  
 
Ситуация в Kcell радикально изменилась, когда команда поняла, что период неопределенности закончился, сделка произошла, пришел новый акционер, который хочет эффективности. Например, в числе прочего почистили абонентскую базу. Несмотря на то, что формально потеряли достаточно большее количество абонентов, в реальности эти абоненты не платили деньги за услуги. Была произведена большая чистка «мертвых» SIM-карт или тех, выдача которых стоила больше, чем потом зарабатывали на обслуживании абонента.  
 
— Вы сказали о падении абонентской базы. Разрешите уточнить, что снизилась она до 8 440 тысяч пользователей (9 234), почти на 10%. Во-первых, потому что ее «почистили» от мертвых душ, но это еще и результат реализации стратегии по привлечению качественных клиентов и ухода от дистрибуции, основанной на объемах. Расскажите, пожалуйста, кто такой этот качественный клиент?  
 
— Яркий пример качественного абонента — это человек, который заключает контракт на телефон. Для абонента это выгодно, он получает телефон и номер с выгодным тарифом по удобной цене без какой-то дополнительной маржи со стороны банков, дистрибьюторов и других игроков.  
 
Это хорошо для оператора, потому что он уверен, что абонент пробудет с ним 1-2 года по крайней мере. В целом, те абоненты, которые используют пакетные предложения, активно потребляют трафик и «живут» с оператором долго, это и есть качественный клиент, на работу с которым теперь ориентируется компания.  
 
— Насколько мне известно, Kcell не имеет права менять тарифы оставшийся период (следующие 2-2,5 года). Так ли это? 
 
— Это так. Собственно, в соответствии с требованием регулятора, Kcell и не менял тарифы действующим абонентам. Несмотря на то, что все остальные операторы тарифы изменили. Kcell — единственный оператор, который не повышал тарифы и не менял их принципиальным образом. Безусловно, это не касается возможности компании предлагать абонентам какие-то новые тарифы, предложения, на которые он добровольно переходит или на которые подписываются новые абоненты.  
 
Компания может создавать предложения и продукты, заключать долгосрочные контракты, предлагать клиенту дополнительные услуги. Все эти права у Kcell есть, несмотря на то, что компания испытывает ограничения из-за сделки. Осмелюсь предположить, что рынок мобильной связи в Казахстане рос бы быстрее, если бы «Казахтелеком» не купил Kcell.  
 
— Показатель EBITDA, без учёта единовременных расходов, увеличился на 24,7%, до 63 533 млн тенге. Рентабельность по EBITDA увеличилась до 40,6%. Это хорошо или плохо? 
 
— Начнем с того, что компания никогда не была убыточной. Kcell был прибыльным всегда на протяжении последних 12 лет. Наша конъюнктура — ценовые войны, неэффективное управление — долго не позволяла наращивать прибыль, и Kcell терял ее из года в год. 2019-й — первый год, когда этот многолетний тренд развернулся.  

Мы впервые за 5 лет увидели позитивные тренды в выручке, и в том числе в показателях EBITDA. Это очень хорошие показатели для отрасли, но я знаю, что Kcell может лучше.  
 
— Что с дальнейшим развитием? Рост по абонентской базе почти невозможен. Следующий шаг — введение 5G, а дальше? 
 
— Нельзя сказать, что рост по абонентской базе невозможен. Во всяком случае, все не так однозначно. А что касается вопроса о новых направлениях, технологических решениях и продуктах, нужно вспомнить интернет вещей. Там очень быстро и активно развивается база пользователей. Она будет расти и превысит и 300%, и 400% в какой-то момент. При этом интернет вещей — это очень специфические потребители, и они довольно сильно отличаются от классических абонентов, которые используют связь.  
 
Но и в текущей сети будет развитие. Я могу сказать о том, что Kcell в принципе, технологически, обладает хорошим потенциалом для развертывания 5G, одним из самых перспективных на рынке. Много оборудования, которое принадлежит Kcell, поддерживает переход на стандарт 5G после определенного обновления ПО.  
 
— Как будет проходить внедрение 5G, кто строит инфраструктуру, будет ли это делаться на базе Казахтелекома или в сотрудничестве с Beeline? 
 
— Сегодня могу только сказать, что Kcell, вероятно, потребуется меньше ресурсов для того, чтобы развивать сеть 5G, чем многим другим игрокам. Компания готова к внедрению 5G и те решения, которые она покупала, были куплены на перспективу, в том числе на потенциальное развитие самого LTE и 5G как продолжения LTE, логичного шага в развитии самой технологии.  
 
Безусловно, в процессе развертывания сети 5G Kcell логично опираться на группу «Казахтелеком», в том числе и потому, что сама инфраструктура, которой обладает «Казахтелеком», уникальна и даст Kcell довольно много возможностей. 
 
— Как строится сотрудничество с Beeline после разрыва сделки и выплаты отступных в прошлом году. Что это было? 
 
— Когда партнеры расходятся, это всегда приводит к определенным расходам для обеих сторон, но произошло то, что было заложено в общей логике. Был расторгнут договор шеринга, который согласовывался и заключался предыдущими акционерами, менеджментом и советом директоров. 
 
Новая сделка позволяет Kcell и «Казахтелеком» получить некую синергию, для обеих компаний она будет выгодна. При этом мне кажется, что с Beeline сохраняются абсолютно рабочие отношения. Насколько мне известно, компании пришли к компромиссам абсолютно по всем вопросам. Нет никаких конфликтов и претензий.  
 
— Как будут развиваться мобильные финансы, будут ли вообще? Кто конкуренты, как собираетесь конкурировать с такими финтех-игроками, как Kaspi, и не кажется ли вам, что поздно вступать в условную «гонку вооружений» по финтеху в качестве нового игрока в 2020 году? 
 
— Осмелюсь предположить, что в технологическую гонку вступать не поздно никогда. Может прийти игрок, который буквально за полгода перевернет индустрию, которая до этого стояла 30 лет. Безусловно, у лидера всегда есть некое преимущество, но я абсолютно уверен, чтов  Казахстане есть место даже не для одного, а для нескольких технологичных банков или каких-то платежных организаций.  
 
И у Kcell есть продукт с мобильными финансами. Я знаю, что к команде г-на Насридинходжаева присоединился г-н Трапезин, который как раз отвечает за развитие мобильных финансов. Они точно знают что нужно делать, чтобы добиться успеха. Как должны выглядеть интерфейсы, как сделать потенциальные мобильные финансы действительно удобными для людей, как сделать так, чтобы люди начали пользоваться этим решением вместо того, чтобы использовать классические банковские приложения. 
 
Кроме того, в Казахстане хорошая нормативная база по небанковским платежным организациям, благодаря ей есть возможность открывать и обслуживать электронные кошельки. Есть потенциал создать банк, который охватит огромное количество людей, которые не охвачены никакими банковскими услугами — это миллионы людей.  
 
— А как у Kcell обстоят дела с мобильными финансами на данный момент? 
 
— Я курирую вопрос, и мы вместе с менеджментом приняли стратегию, в рамках которой текущая платежная инфраструктура будет совершенствоваться и продукт будет существенным образом модернизирован. У Kcell появится шанс стать одним из очень сильных игроков на рынке электронных кошельков и платежных услуг.  
 
МФС в Kcell приносит компании деньги. Кошельком пользуется довольно значительное количество абонентов. Люди оплачивают проезд в общественном транспорте, делают переводы, снимают наличные с баланса и переводят деньги между кошельками, между лицевыми счетами. Оплачивают различные товары и услуги, оплачивают коммунальные платежи. Я уверен, что текущая команда сможет вывести этот продукт на новый уровень и сможет конкурировать в развитии этого продукта в том числе и с крупными банками.