Отец «казахского» феминизма и распространитель коронавируса
На Amazon Prime Video состоялась премьера второй части скандально известного «Бората». Официального ответа от властей Казахстана, к счастью, не было, но петиция против выхода и тиражирования картины подписана сотней тысяч казахстанцев, а акция протеста у Генерального консульства США в Алматы проведена. И зря. Почему не стоит напрасно изводить силы — в рецензии «Курсива». Внимание: много спойлеров.
Судя даже по первым кадрам, Саша Барон Коэн, исполнивший роль Бората Сагдиева, мечтает об ответном шаге от правительства Казахстана и очень старается вызвать острую реакцию. 14 лет назад он заработал на нашей обиженной официальной ноте аж $262 миллиона– все захотели посмотреть, что же такого оскорбительного придумал британский комик. Но на этот раз крыть особо нечем, даже любители туалетного юмора и шуток ниже пояса, которыми изобилует первая часть «Бората», разочаруются. Вторая часть получилась скучной, а из-за особого внимания к политике США — локальной и интересной, прежде всего, американцам. Мало того, что в новом фильме не так много скабрезностей и «юмора» в стиле Сагдиева, так еще и сама картина сделана почти на серьезных щах: главной здесь оказывается злободневная тема — права женщин. Чего-чего, а гимна феминизма от сиквела «Бората» никак не ждали.
Фанаты Бората хотели убойных развлечений. В сегодняшнем дистиллированном Голливуде, в котором изо всех сил пытаются выжечь все пороки и предрассудки, Коэн один из немногих, а точнее, единственный юморист, которому разрешают выказываться на неполиткорректные и оскорбительные темы. Шутить про тех и этих нельзя, а вот использовать настоящий флаг, герб и местами язык реально существующей страны в качестве фона для шуток — это можно. Почему нет? Даже потом «Золотой Глобус» дадут за смелость и сатиру. Мол, вы же, дурашки, не понимаете, это не оскорбления казахов, а троллинг недалеких людей, в частности, среди американцев — расистов, женоненавистников, идиотов и сторонников всяческих заговоров.
Новый фильм под названием «Борат: Подарок в виде секс-мартышки вице-президенту Майку Пенсу, который может принести пользу недавно униженному народу Казахстана» появился накануне американских выборов и начинается с тюремных будней «казахского журналиста» Бората Сагдиева, который вернулся домой. Из-за того что в свой первый визит в «Асашай» (США) Борат вызвал фурор в Америке и тем самым унизил соотечественников, власти его наказали и он сидит теперь в ГУЛАГе в кандалах. Ему дарят свободу, только когда понимают, что лишь он сможет совершить дипмиссию — подарить важному человеку в США подарок. В качестве презента – популярный порноактер и «министр культуры Казахстана» обезьяна Джонни. Для дипмиссии Бората умывают, стригут и для начала отправляют в родную деревню, где он, отвергнутый всеми, натыкается на все, что у него осталось: одну корову, две свиньи и некое грязное существо в клетке, оказалось, что это его дочь Тутар.
«У меня разве есть сын не мужского пола? — удивленно спрашивает Борат. — И почему ты живешь здесь в таких условиях?»
«Потому что я не замужем и мне некому купить нормальную клетку», — отвечает существо.
Когда папаша узнает, что ей уже 15, он восклицает, мол, неудивительно все это, ведь она самая старая незамужняя женщина в Казахстане! Дочь просится с ним в США, она давно мечтает о такой же клетке, как у Мелании, супруги Макдональда Трампа, — так его называют в «Борате». Но отец отказывает Тутар. Ведь Борат считает, что женщинам нельзя выражать свое мнение, приближаться к отцу на непочтительное расстояние, держать его за руку и садиться за руль в его машине, а не то что заграницу с ним ездить.
Но когда «казахский журналист» приезжает в Америку, в коробке вместо обезьяны оказывается его маугли-дочь Тутар Сагдиева. Чтобы выкрутиться из положения, Борат решается подарить Пенсу дочь, ведь если он не выполнит задание и не ублажит политика, дома его ждет смерть. После чего начинаются приключения Бората и его чада по Америке — папаша апгрейдит даму. Сначала выбирает ей просторную клетку, причем, один из американцев продает ее семейке, не моргнув глазом и не спросив у них ровным счетом ничего (Коэн утверждает, что использует реальных людей для съемки). Затем Тутар получает мастер-класс от грудастой Инстазвезды, тренерши для невест, записывается по ее совету в салон, становится блондинкой и ей впервые дарят не кофр от одежды, а настоящее платье, в котором она дебютирует на балу. Там Тутар демонстрирует всем свои лобковые заросли в горячем танце, при этом у нее, пардон, начало цикла. Заметим, что никто из присутствующих там американцев (утверждается, что это не актеры) не отворачивается, не прекращает это безумие, в лучшем случае лишь отводит глаза.
Вроде бы Тутар неплохо живется в Америке, они с папой ходят по кондитерским и заказывают торты с антисемитскими высказываниями, посещают христианские центры, выступающие против абортов, и пытаются извлечь из девушки проглоченных «детей». Но все же для полного счастья ей не хватает имплантатов в груди и $72, чтобы сделать пластическую операцию. Тогда она станет дивой вроде Мелании Трамп. Ради недостающей суммы отец устраивается на работу, а Тутар оказывается у афроамериканской няни. Та начинает вести с ней беседы и вкладывать в голову первые феминистские идеи.
Для начала она в пух и прах разносит ее пособие для «казахских» девочек от «министерства сельского хозяйств и дикой жизни», в котором список запретов для женщин и страшных сказок про некую Надю Акатову и ее вагину. В конце концов Тутар так раскрепощается, что объявляет свою независимость, бросает отца и уезжает от него. Борат же отправляется искать себя – ездит к евреям поговорить с жертвами Холокоста, тусит со сторонниками Трампа, борется с коронавирусом при помощи сковородки, выступает на митингах с песнями про Обаму-предателя, ему, негодяю, надо вколоть уханьский грипп.
Найти дочь Борат решает, только когда понимает, что у него болит «где-то в районе сосков «. «Это сердце», — подсказывают ему. Он бежит спасать свою Тутар от бывшего мэра Нью-Йорка Руди Джулиани. И когда тот уже расположился после интервью на кровати и готов ко всему прекрасному, в номер врывается Борат в нижнем белье с криком «Ей же 15! Она для тебя слишком старая! Возьми лучше меня» и sexual harassment отменяется. Когда казахские зрители, а точнее, зрительницы, готовы простить Коэну все за отстаивание их прав, случается финал — Сагдиевы возвращаются домой, на верную смерть. Каково же удивление Бората, когда выясняется, что он ездил в США не подарок дарить, а заразить всех коронавирусом. И с задачей он справился.
Тема коронавируса сегодня столь болезненна, а число жертв в США так велико, что именно эта информация может вызвать у некоторых американцев не просто желание буллить проживающих там казахстанцев (особенно детей), а реальный приступ ксенофобии со всеми вытекающими последствиями. Впрочем, самые интересные последствия этого злого, но все же, увы, очень актуального для нас фильма произойдут непосредственно в Казахстане, ведь дискуссии развернутся большие. Тема бытового насилия, нарушения прав женщин и детей, элементарного неуважения к людям, кто слабее тебя, над которыми стебется Коэн, стоят в Казахстане не первый год.
Причем, каждый новый случай, вызывающий резонанс и общественное возмущение еще страшнее предыдущего. Здесь все: и социальные ролики, где любая пассажирка в короткой юбке – проститутка, и оскорбительные высказывания наших «преподавателей» мужского пола о женщинах и их месте в нашем обществе, и изнасилования в поездах, и закрытие уголовных дел, и избиения до полусмерти, и шокирующие случаи примирения с насильником в одной из передач популярного канала. Почему после такого никто не пишет петиций и не строчит требований запретить это? К сожалению, в реальном Казахстане жить порой страшнее, чем в самой дурной фантазии Коэна. Поэтому оставим Бората и займемся своими проблемами – так эффективнее.
А угрожать Коэну отрезать голову – это по-боратовски. Тем более, как пишет сам Саша Барон Коэн в своей новой колонке в Time, он и без того всегда чувствует себя в опасности, и, хотя он несколько раз в своей карьере боялся за свою жизнь, сейчас он боится за демократию. Только вот взывает он почему-то не к тем, кто верит во всю придуманную им чепуху, а к аудитории Time. Сколько людей услышит Коэна, а не его Бората?
