Как на Каннском фестивале рекламируют украшения

На Каннском кинофестивале показывают не только кино, но и украшения. Ювелирные бренды можно понять: возможности красной дорожки как рекламной платформы почти безграничны. Один выход звезды в шедевре от Chopard или Van Cleef & Arpels – и сотни тысяч публикаций в течение многих лет.

Драгоценная орхидея Chopard (Кейт Бланшетт, 2018 г.)

Когда в 1997 году совет ди­рек­торов фестиваля принял решение поменять дизайн главной награды кинофорума – Золотой пальмовой ветви – и за разработку взялась швей­царская ювелирно-часовая ком­пания Chopard, мало кто мог предположить, что очень скоро это сотрудничество приобретет грандиозный размах. Уже в следующем, 1998 году Chopard станет официальным партнером кинофестиваля, потом учредит свой собственный приз Trophée Chopard для молодых много­обещающих талантов, начнет предоставлять свои украшения не на один вечер, а на все дни фестиваля и, наконец, сделает «ход конем»: с 2007 года Chopard ежегодно создает коллекцию Red Carpet, представляя ее незадолго до открытия кинофорума.

И, как будто этого всего было мало, после 60-й церемонии в 2007 году марка объявила, что теперь количество моделей в коллекциях будет соответствовать количеству лет фестиваля.

Так, в 2018 году появилась кол­лекция из 72 украшений, названная ее автором, сопрезидентом и креативным директором бренда Каролиной Шойфеле коротко – «Любовь». Любовь во всех ее проявлениях, от отношений с человеком до восхищения искусством, по версии Chopard это закрученный в спираль бриллиантовый браслет, часы с циферблатом между сапфирами, колье с танзанитами и турмали­нами Параиба и, конечно, серьги Orchid (орхидея). Их наде­ла на церемонию открытия пред­седатель жюри того года, актриса Кейт Бланшетт.

Этот выбор был не случаен: если большинство актрис способны эффектно подавать (как того требуют условия контракта) лишь крупные и самодостаточные украшения, например колье, то исполнительнице роли королевы Елизаветы I доста­точно серег.

Серьги Chopard Orchid стали зна­менитыми уже на следующий день после церемонии открытия фестиваля.

Это потом критики оценят юве­лирное новаторство Кароли­ны Шойфеле: ей удалось создать драго­ценную орхидею «как настоящую». Розовый титан в качестве основы, стебли из 4800 ярко-зеленых ца­воритов и сами цветы из желтых сапфиров, темно-лиловых гранатов и белых опалов создают иллюзию живых орхидей. Особенно – на Кейт Бланшетт.

Впрочем, Каролина Шойфеле, объясняя, почему Chopard решили предоставлять украшения для красной дорожки Каннского кинофестиваля, всегда говорила, что на прекрасной женщине драгоценности «начинают жить другой жизнью».

Блеск и банкротство de Grisogono (Шэрон Стоун, 2013 г.)

Конечно, Chopard не единс­твенный бренд украшений, который выбирали звезды и их стилисты для Каннского форума. Много лет здесь блистала швейцарская марка de Grisogono – и на красных дорожках, и на собственных вечеринках, которые давно стали неотъемлемой частью фестиваля. В 2021 году их не будет: в конце января появилось официальное сообщение о начале процедуры банкротства компании. «Уходит эпоха» – написали ювелирные критики. А с красной дорожки Каннского кинофорума уходят экстравагантные украшения, созданные основателем de Grisogono, легендарным «королем черных бриллиантов» Фавазом Груози: по­рой неприлично огромные, с таким же неприличным количеством драгоценных камней невообразимой каратности.

Одно из таких украшений наде­вала в 2013 году на церемонию открытия фестиваля звезда Голливуда и подруга Фаваза Груози Шэрон Стоун. Фотокамеры фокусировались на глубоком декольте 55-летней актрисы и, соответственно, на ее колье из коллекции «20 лет высо­кого ювелирного искусства», выпу­щенной к юбилею швейцарского бренда. Несколько изумрудных и бриллиантовых нитей создают одновременно простую и сложную композицию, о которой лучше в цифрах: 257 миндалевидных брил­лиантов общим весом 159,87 кара­та; 12 дисков белых бриллиантов – 1,56 карата и шесть белых брил­лиантовых бусин в 3,71 карата; семь изумрудов-кабошонов – в общей сложности 64,86 карата; алмазная россыпь – 2188 камней и т.д.

Но самое главное даже не коли­чество камней, а способ их соедине­ния: миндалевидные бриллианты просверлены насквозь, как обык­новенные бусы, и скреплены меж­ду собой звеньями из белого золо­та. Как можно так обращаться с брил­лиантами? Знает Фаваз Груози.

К слову, в ювелирной истории Каннского фестиваля 2013 год отмечен не только блестящими премьерами украшений, но и громкими кражами: во время вечеринки в честь юбилея de Grisogono исчезло колье стоимостью 2 млн евро. За несколько дней до этого произошла кража украшений Chopard: грабители унесли браслет и серьги (цена $1,4 млн) вместе с сейфом.

Крокодилы Cartier (Моника Беллуччи, 2006 г.)

В биографии этого колье не одна, а две актрисы. И два живых крокодила, послуживших моделями для создания украшения из исторической коллекции французского дома Cartier.

В 1975 году в парижский бутик Cartier вошла актриса Мария Феликс. Согласно легенде, «мексиканская Марлен Дитрих», крупнейшая актриса золотого века мексиканского кино с ходу шокировала ювелиров, показав им двух маленьких крокодилов.

«Они скоро вырастут, – сказала Мария. – А пока этого не произошло, нужно снять с них мерки: я хочу, чтобы вы повторили их в украшении».

Выполнили в Cartier просьбу о мерках или нет – это вопрос, но заказ был сделан. Две фигурки кро­ко­дилов образовали мощное колье, которое при желании мож­но разъединить и носить каждую рептилию по отдельности – как брошь. Желтое золото одного кро­кодила украшают больше 1000 фантазийных бриллиантов клас­сической огранки общим весом 60,02 карата, белое золото второго – 1060 изумрудов (66,86 карата). Плюс глаза: изумрудные у одной фигурки и рубиновые у другой.

Понятно, что подобное украшение могла носить только очень смелая женщина. Мария Феликс была именно такой. И после ее ухода из жизни только одна актриса решилась надеть это колье – коллега мексиканки по «роковому амплуа» Моника Беллуччи.

Лицо бренда Cartier с 1997 года, прекрасная итальянка не раз демонстрировала на публике самые разные украшения французской марки, но ее выход на красную дорожку Каннского фестиваля 2006 года поразил всех. Пока другие соревновались в откровенности нарядов, Монике Беллуччи для того, чтобы стать самой сексуальной звездой фестиваля, понадобились только белая блузка, длинная юбка, колье с крокодилами – ну и Венсан Кассель. Никаких декольте, высоких разрезов и прозрачных тканей.

В 2019 году актриса снова вышла на красную дорожку с крокодилом от Cartier: французский бренд продолжил тему в новом колье с редкими колумбийскими изумрудами общим весом 46,45 карата.

Тиара (Элизабет Тейлор, 1957 г.)

И, наконец, «корона» Элизабет Тейлор. В отличие от всех предыдущих украшений в этом списке она была собственностью актрисы. Эту бриллиантовую тиару (датируется 1880-ми) подарил звезде ее третий муж, голливудский продюсер Майк Тодд. Как написала Тейлор в своей книге «Мой роман с драгоценностями», он сказал:

«Ты моя королева, и я думаю, у тебя должна быть корона».

Так она и появилась в 1957 году на красной дорожке Каннского фестиваля – как королева: в платье в стиле ампир и викторианской тиаре.

В 2011 году украшение бы­ло продано на аукционе Christie’s за $4,226 млн. При предва­рительном прогнозе $80 тысяч.

«Звезда тысячелетия» De Beers (Иман, 2002 г.)

Иногда для того, чтобы произ­вести фурор на кинофестивале, достаточно одного бриллианта. Правда, очень большого. В 2002 году красная дорожка в Каннах озарилась светом одного из десяти самых больших огра­нен­ных бриллиантов мира – зна­менитой «Звезды тысяче­летия» (Millennium Star).

Алмаз весом 777 карат был найден в Заире (Конго) в 1990 году и вскоре куплен корпорацией De Beers. Несколько лет на обра­ботку – сначала в Бельгии, потом в ЮАР и наконец в США. И только в 1999 году состоялась официальная презентация готового бриллианта в Нью-Йорке: вес – 203,04 карата, форма – грушевидная, граней – 54. По заявлению De Beers, Millennium Star – единственный бриллиант во всем мире, у которого нет ни внешних, ни внутренних изъянов. Стоит ли удивляться, что при таких характеристиках его тут же попытались украсть – во время выставки в Лондоне в 2000 году, но полиция узнала о готовящемся ограблении заранее.

Несостоявшаяся «кража века» не отбила у De Beers охоты демонстрировать свое сокровище, и вскоре было создано платиновое колье, которое зрители Каннского фестиваля увидели на американской топ-модели Иман. Подсчитать стоимость «лука» вдовы Дэвида Боуи модным журналистам не удалось: реальная стоимость камня пока неизвестна, но есть данные о том, что он застрахован на 100 млн фунтов стерлингов.