Оживление мировой экономики, подросшие цены на нефть-металлы и обнадеживающие статданные III квартала вызвали рост оптимизма в обществе. Но у этого оптимизма есть все шансы оказаться необоснованным, считают в Zertteu DC Group.
Консалтинговая компания Zertteu DC Group провела исследование «Модель кризиса: особенности протекания». По его результатам, улучшение, наблюдающееся в добывающей отрасли и сырьевом секторе в целом, никак не скажется на других отраслях экономики, ситуация в которых в ближайшие месяцы продолжит ухудшаться. Третью волну кризиса исследователи ожидают через пять-шесть месяцев.
По данным компании, доля неработающих кредитов, увеличившаяся за 9 месяцев текущего года в 4 раза, достигла 35% портфеля, и эта цифра продолжает расти. 14% эмитентов нефинансового сектора допустили дефолт, и КАSE рассматривает вопрос о делистинге еще 40%. За 8 месяцев розничный товарооборот упал на 11,2%, и падение продолжается. Все это, по мнению исследователей, говорит о растущем дефиците ресурсов в экономике. По словам директора по исследованиям Zertteu DC Group Марата Каирленова, никаких признаков оздоровления в этой сфере не наблюдается. «Если взять I квартал 2009 года к I кварталу 2008 года, то сокращение выдачи кредитов на оборотные средства составило 7%; по II кварталу это уже 38%, по III кварталу – падение равно 49%» – говорит он. В III квартале, по его словам, выдача кредитов на оборотные средства ожидается только на уровне трети от уровня 2007 года.
Для предприятий несырьевого сектора это означает дальнейшее сокращение производства ввиду отсутствия средств на закупку сырья, рост давления постоянных расходов и, как следствие, сокращение штатов и уменьшение фонда оплаты труда. Что, в свою очередь, приведет к повышению банковских ставок ввиду возросших рисков. Сейчас долговая нагрузка предприятий несырьевого сектора, по данным исследования, практически во всех отраслях (кроме транспортной – «Къ») выше нормы, которая составляет 30%. При этом казахстанские компании потеряли также возможность занять за рубежом – в ответ на реструктуризацию долгов системообразующих казахстанских банков иностранные контропартнеры закрыли лимиты на торговое финансирование казахстанских компаний
Исследование показало, что 76 % экономически активного населения Казахстана работает в отраслях, ориентированных на потребление. Розничный товарооборот, который является лучшим индикатором в этом сегменте, очень сильно падает. Падение розницы за 8 месяцев текущего года составило 19,5%, за август этот показатель достиг 27%. То есть, в этом секторе возможно сокращение штатов, что приведет к еще большему падению совокупного спроса. Поэтому следует ожидать возникновения еще одной кризисной спирали.
Особенности национального кризиса
Zertteu DC Group проанализировала процессы, происходящие в экономике страны с 2007 года по сегодняшний день, и пришла к выводу, что «третья волна» казахстанского кризиса возможна даже в том случае, если ситуация в мировой экономике будет благоприятной. При этом статистика по ВВП, росту показателей экспорта и увеличению поступлений в бюджет может быть вполне благополучной. А все потому, что казахстанская экономика построена по принципу несообщающихся сосудов.
Сейчас сырьевой сектор дает 50% ВВП Казахстана, а занято в нем порядка 6% населения. Примерно 88% населения «завязано» на несырьевой сектор. Прямого взаимодействия между этими секторами, по словам Марата Каирленова, нет. Взаимодействие все эти годы осуществлялось через мировые финансовые рынки: сырьевой сектор продавал сырье на зарубежных рынках, и эти деньги там, в основном, и оставались. А потом возвращались в страну в виде внешних займов, либо через банки, либо как прямые заимствования компаний.
Казахстанские власти до кризиса охотно оперировали статистическими данными, подтверждающими быстрый рост экономики, а в 2003 году Казахстан по темпам роста опережал Китай. Между тем, экономический рост несырьевого сектора был очень зависим от банковского кредитования. По данным исследования Zertteu DC Group, показатель кредитозависимости экономики с 2000 по 2007 год вырос в 3 раза и достиг отметки 96%, то есть, в 1 тенге продукции 96 тиынов были кредитными. В конце 2007 года эта система начала давать сбои, а в 2008 г. встала. В 2008 году показатель кредитозависимости снизился практически в 2 раза, в итоге мы получили падение темпов роста ВВП в 2,5 раза. И это при том, что в июле 2008 года нефть стоила $147 за баррель, а вторая волна финансового кризиса еще не началась. В итоге финансовый кризис в Казахстане перерос в системный банковский.
Директор программы фонда «Сорос-Казахстан» Антон Артемьев считает, что правительство Казахстана прилагало недостаточно усилий по диверсификации экономики. «Последний год четко дал нам почувствовать, насколько сильно мы «сидим» на нефтяной игле. Если подводить итоги, то мы, слава богу, не стали второй Нигерией, но и второй Норвегией – тоже», – комментирует он.
Что делать?
По мнению председателя совета партнеров Zertteu DC Group Армана Идрисова, в произошедшем вина не только правительства, но и в равной степени бизнеса, потому что именно бизнес принимал крайне необдуманные, некачественные инвестиционные решения. Теперь, считает он, главная задача – избежать долгосрочного падения. Власть, бизнес и общество могут найти выход, если сядут «по одну сторону шахматной доски». Проблема же, говорит Арман Идрисов, заключается в том, что возник конфликт интересов. Правительство затеяло структурную перестройку экономики, ставит целью подъем обрабатывающей промышленности. И это правильно – надо строить другую, несырьевую, высокотехнологичную экономику. Но реальность в том, что больше 75% наших компаний – это торговые компании. По его мнению, казахстанский бизнес сейчас малоэффективен со всех сторон: и с точки зрения источников финансирования, и с точки зрения собственного капитала, и с точки зрения продуктивности и прибыльности. Поэтому, считает он, правительство вместе с бизнес-сообществом должно определиться: какую часть национального бизнеса надо поддержать, а какой – дать обанкротиться. «Надо, чтобы компании и власть оперировали одним набором приоритетов, и все зависит от того, сможем ли мы наладить эффективное государственно-частное партнерство», – говорит он.
