Галерея «Ретро» продает графику последнего русского авангардиста. При жизни мастер не продал ни одной своей картины, теперь же они стоят десятки тысяч долларов. О художнике и его работах «Къ» решил поговорить с хозяйкой галереи Надеждой Полонской.
– Надежда Анисимовна, как получилось, что Сергей Калмыков смог принести традиции русского авангарда Серебряного века в Алматы до 1967 года?
– Здесь как раз-таки все понятно. Основные задатки, приемы живописи Калмыков получил в Петербурге в художественной школе Звягинцевой. Его наставниками были Добужинский, Петров-Водкин. Кстати, идею картины «Купание красного коня» первым воплотил именно Калмыков. Но Петров-Водкин был старше, опытнее, поэтому его версия оказалась завершеннее. Они говорили об одном и том же, просто на разных языках.
Нельзя сказать, что Сергей Калмыков работал в каких-то определенных традициях – он творил сам по себе. Умел все: у него есть работы, выписанные до иллюзии натуралистично, а есть абсолютно фантастические, на которые часами можно смотреть и гадать, что же здесь изображено.
– При жизни художник не был признан, как же к нему пришла слава?
– Сергей Калмыков знал себе цену и понимал свою величину. Но о его гениальности заговорили только в конце 1960-х, когда прошла первая посмертная выставка и была опубликована «Повесть о художнике Сергее Калмыкове» Домбровского. Затем он вызвал интерес в мире. В США даже был создан Фонд памяти Сергея Калмыкова. Основатели фонда приезжали в Казахстан, покупали его работы, издали книгу о нем, привлекли западных исследователей. О том, что Калмыков – недостающее звено среди русских авангардистов, заявили как раз- таки западные искусствоведы. В Москве тогда прошла большая выставка его картин, которая пользовалась бешеным успехом. И, конечно, благодаря этому, интерес к творчеству Калмыкова возник и в Казахстане.
– Одно время работы Калмыкова занимали верхние строчки в «прейскуранте» на казахстанском арт-рынке. Эта ситуация сохранилась или сейчас топ-места занимают работы других художников?
– По ценам этого не определить. Много составляющих влияет на цену: имя художника, уровень его мастерства, размер полотна, техника. У любого художника есть картины лучше или хуже. Поэтому говорить, что работы Калмыкова самые дорогие на рынке, будет неправильно. Но, однозначно, он входит в пятерку наиболее почитаемых у коллекционеров художников, где также присутствуют Шарденов, Айтбаев, Сидоркин и, может быть, Мамбеев и Айша Галымбаева.
– Но все же, каков диапазон цен на работы Калмыкова?
– Если говорить о нижней планке, то, думаю, дешевле $5 000 работу Калмыкова даже неприлично покупать. А о верхней – очень сложно сказать. Доходили слухи, что на аукционе Sothbie’s его картина была продана за $200 тысяч. У нас все стоит в десятки раз дешевле. Но если говорить о ценности, то приведу такой пример: в 1993 году, когда я только открыла галерею, небольшой живописный этюд Калмыкова оренбургского периода стоил $10. Это считалось высокой ценой, и я долго не могла его продать. Но все-таки нашелся покупатель. Сейчас эта вещь стоила бы $10 000. Калмыков ценится еще и потому, что его работ очень мало на рынке, все разошлись по частным собраниям.
– Каким образом эти картины изначально попали на рынок, ведь известно, что сам художник ничего не продавал, а после смерти все работы были переданы в художественную галерею и музей?
– Да, действительно, раньше не принято было продавать картины, художники, может быть, и рады бы были, но это считалось моветоном. Картину можно было только подарить.
Как известно, последние месяцы своей жизни Калмыков провел в психиатрической клинике. Тогдашний главврач поощрял его рисование и создавал все условия. При клинике был создан научно-методический музей, где собирались работы, поделки больных, в том числе и Калмыкова. После смерти главврача его детище стало никому не нужно, и работы из музея растащили. К тому же некоторое время квартира Калмыкова была бесхозной, возможно, какие-то работы пропали и оттуда.
– Кто они – сегодняшние покупателями живописи в Казахстане?
– Первые коллекционеры появились, на моей памяти, всего лет 10 назад, когда у бизнесменов появились свободные деньги. Среди них были и люди с хорошим вкусом, и те, кто просто вспомнил, что предметы искусства покупать престижно. Кто покупал не глазами, а ушами, то есть слышал, к примеру, что у Дариги Назарбаевой есть работы Калмыкова, и тоже их приобретал, причем не важно было, хорошая картина или плохая.
Первой волне коллекционеров все было интересно, и покупали они очень много. Потом пресытились. Это ведь тоже наука – уметь распоряжаться своей коллекцией. С ней нужно работать.
Первая волна коллекционеров сейчас на рынке практически не появляется. Они были в самом начале, и у них была возможность выбрать лучшее. Сейчас появилось новое поколение коллекционеров – люди лет тридцати. Они только начинают собирать живопись.
– Вложение в предметы искусства всегда считалось прибыльным. Можно ли сказать это и о казахстанской живописи?
– Конечно, даже если цена слегка падает, то потом очень быстро восстанавливается. Прирост на действительно стоящие картины может достигать 30%. По моим подсчетам, реальный рост стоимости где-то 5-10%. А пик цен в Казахстане на живопись еще наступит не скоро.
– Как галереи переживают экономический кризис?
– Наша галерея пережила его очень тяжело. До кризиса мы каждую неделю продавали работы, бывало и не одну картину. А в первый год кризиса продали всего одну. Даже подделок на Калмыкова, которые одно время заполонили город, стало гораздо меньше. Спрос упал. Какой смысл подделывать? Оригиналы висят – не берут.
