«Я думаю, в мировой практике таких случаев фальсификации – единицы»

Скандал «Полюс Золота» с прежними контролирующими акционерами KazakhGold не подает признаков затухания, что вообще-то нехарактерно для публичных компаний – плохо отражается на акциях. Этим летом к конфликту «хозяйствующих субъектов» подключились Министерство индустрии и новых технологий (МИНТ) и финансовая полиция Казахстана. Первое отменило разрешение на продажу акций компании KazakhGold Group Ltd российской ОАО «Полюс золото» (правда, не сообщив, какое именно, поскольку их было несколько), вторая завела уголовное дело на топ-менеджеров, которые возглавляют головную компанию в Москве. Незадолго до этого в Лондоне у некоторых членов семьи Асаубаевых изъяли паспорта и арестовали имущество на полмиллиарда долларов. Кроме международной известности, которую теперь получило скромное золотодобывающее предприятие казахстанского Степногорска, положительных эффектов пока не наблюдается ни для кого. О том, как и почему дело приняло именно такой оборот, в эксклюзивном интервью «Къ» рассказал генеральный директор ОАО «Полюс Золото» Евгений Иванов.

– Евгений Иванович, давайте начнем с того, что 13 июля казахстанская финансовая полиция завела на Вас и двух Ваших коллег, Германа Пихоя и Александра Текслера уголовное дело. «По факту мошеннических действий… при реализации контрольного пакета компании KazakhGold Group Limited, как говорится в официальном ответе на запрос «Къ». В этом же письме сообщается, что уголовное дело возбуждено на основании материалов, поступивших из генпрокуратуры, а также заявления Айдара Асаубаева. Суть претензий, насколько это можно понять из публичных источников, сводится к тому, что вы в одностороннем порядке снизили ранее оговоренную сумму при обратном выкупе акций «Полюса» у Асаубаевых, тем самым недоплатив им $187 млн, и к тому же нарушили право преимущественного выкупа государства, поскольку полученный до этого отказ правительства от этого права базировался на стоимости сделки в $456 млн, а не $269 млн, как получилось в итоге. Обвинение уже предъявили, или Вы пока только подозреваемый?
– Нет, нам не предъявили обвинения и даже не прислали ни одного запроса. Мы по собственной инициативе направили делегацию наших представителей, которые дали все, как нам кажется, необходимые пояснения и предоставили массу документов. Но эта была чисто проактивная позиция с нашей стороны.
Что касается прав на недропользование, то отказ от правительства получал, естественно, сам недропользователь, то есть «Казахалтын», который в тот период находился полностью под управлением Асаубаевых. Более того, если говорить об уровне KazakhGold, то у нас есть решение совета директоров, где Бауржану Асаубаеву поручается провести и получить все необходимые согласования с правительством и органами исполнительной власти Казахстана.
Поскольку это происходило еще до подачи заявления на первую сделку, логично, что мы пока в тот период никакого отношения не имели ни к «Казахалтыну», ни к КazakhGold. Прежние хозяева получали все необходимые согласования. Все письма в министерство подписывались Бауржаном Асаубаевым.
Мы вполне допускаем, что далеко не всю переписку показывали нам. Но нас интересовал конечный результат. Он состоял в том, что Асаубаевы нам показали документ в виде письма министерства, где сказано, что сделка согласована.

– Но вас обвиняют как раз в том, что вы не выполнили условия первой сделки, вдвое снизили первоначальную цену акций при обратном выкупе. Обещали по $40, а выкупили по $20.
– В самом письме условий сделки не было и не могло быть. Мы не взялись бы рассчитать какую-то цену, потому что в сделке участвовали акции. И это был период, когда акции меняли свои цены в разы. Стоимость акций «Полюс Золото» колебалась в коридоре от $18 – 20 до $50. Поэтому за цифру, рассчитанную не знаю кем, которая ходит из здания в здание, из кабинета в кабинет, «Полюс Золото» нести ответственность не может.

– Но там есть один нюанс, который очень важен – якобы в период, когда заключалась сделка и стоимость акций была высока, вы выплатили денежную часть сделки Асаубаевым акциями «Полюса» – временно, ввиду отсутствия на тот момент свободных средств. Однако потом, когда наступило время обратно выкупа, вы, согласно заявлениям финпола, сделали это «по умышленно заниженной цене $20 при рыночной ее стоимости $40». Согласитесь, выглядит некрасиво – люди вошли в положение, а с ними вон как поступили. Так это или нет?
– Нет, это не так. В силу того, что переговоры по цене велись в период кризиса и происходила всеобщая переоценка ценностей, в том числе очень сильно менялась капитализация как «Полюса», так и KazakhGold. Переговоры шли очень долго и тяжело, в процессе по взаимному согласию сторон происходило изменение условий и сумм. Тот вариант, который согласован в конечном итоге, представлял собой последовательность взаимоувязанных сделок, на которую согласилась сторона продавца. Не просто согласилась, а согласилась письменно во всем комплекте документов. У нас есть документы, где тот же GoldLine (компания, через которую семья Асаубаевых владеет KazakhGold – «Къ») подписывается, что согласен с условиями и суммой сделки (назовем это сделкой, хотя сделка состояла из ряда трансакций).

– И когда этот окончательный вариант с Асаубаевыми у вас был подписан?
– С Асаубаевыми специально ничего не подписывалось. Они были крупнейшими (42%), но не единственными акционерами, поскольку KazakhGold – публичная компания. Это был публичный оффер, который направляется всем акционерам. Публикуется проспект, состоящий из многих сотен страниц, где самым подробнейшим образом расписывается, где, что и как должно произойти, при каких условиях и при каких ценовых параметрах. Соответственно, каждый акционер KazakhGold, маленький или большой, для себя принимает решение – согласен он или не согласен. Единственный нюанс – в таких публичных сделках обязательно рынок и все акционеры учитывают мнение совета директоров. Совет директоров, в тот период под председательством Каната Асаубаева, заявил тогда, что одобряет условия трансакции и информирует рынок о том, что GoldLine, как крупнейший акционер, эти условия принял. 96% акционеров тогда приняли эти условия, что доказывает их абсолютную рыночность и привлекательность. И есть документы, все это подтверждающие.

– Ну так говорят как раз о том, что эти публичные условия не были выполнены. По какой цене должен был состояться обратный выкуп у Асаубаевых?
– Этот проспект все время висит на сайте компании KazakhGold. Нет никакого другого документа или дополнительных условий, которые мы могли бы не раскрыть в этом проспекте – это было бы прямое нарушение английского законодательства. Нет никаких договоренностей с отдельными акционерами. Я должен всем предложить одно и то же, изначального рассказав все условия сделки. Я не могу с одним акционером договориться об одном, с другим – о чем-то еще.

– Тогда на каком этапе у вас возникло взаимонепонимание и почему?
– Взаимонепонимание возникло на том этапе, когда компания подала иски в Высокий суд Лондона (29 июня 2010 г. – «Къ»). А началось все почти годом раньше, когда мы вступили в оперативное управление компанией. С этого момента, будем считать это стечением обстоятельств, на компанию посыпались проблемы.

– Расскажите подробнее хронологию, в какой момент что происходило. Информация об этом довольно противоречива.
– Значит, так. Мир, любовь, сделка совершена, все счастливы, все довольны. Мы выходим и начинаем непосредственно управлять производственной компанией. Выходим с теми данными, которые нам представили продавцы, которые были заверены аудиторами, которые были подтверждены в присутствии лондонских адвокатов советом директоров. То есть исходим из того, что производственные мощности рассчитаны на более чем 7 тонн золота, что были сделаны инвестиции в сотни миллионов долларов, что были проведены геологоразведочные работы на десятки миллионов долларов и т.д. и т.п. Все это основа, от которой мы, оттолкнувшись, будем развивать компанию дальше. Но в августе прошлого года, когда мы начинаем управлять компанией, выясняется первая неприятность – оказывается, за несколько недель до этого вся первичная документация производственного и финансового характера была свезена в одно помещение и там, по стечению обстоятельств, случился пожар. Что не было съедено огнем, затопила система пожаротушения. То, что не сгорело и не было затоплено, было вывезено на городскую свалку. Скажем так – менеджмент «Полюса» пришел управлять компанией, в которой не оказалось никакой первичной документации.
Дальше мы стали смотреть, делались ли указанные капвложения, построены ли объекты, сделаны ли выработки – то есть, на что в отчетности уходили деньги и то, что должно было составить основу быстрого роста производства. У бывшего совета директоров была стратегия, как компания быстро-быстро, за несколько ближайших лет, начинает производить по 1 млн унций золота в год. Мы начинаем все это проверять на месте и сталкиваемся с системой хищений и приписок объемов производства. Выясняется, что из компании выведены почти $180 млн, и это только то, что задокументировано на сегодня – по фиктивным контрактам, просто под видом товаров, услуг, поставленных, заказанных, сделанных капиталовложений. Деньги просто выведены через цепочку компаний.
Выяснилось, что объемы производства завышены в разы.

– В разы – это во сколько?
– До трех раз. То есть, это оказалось совершенно не то, что мы покупали, и не только мы – это не то, что покупали западные инвесторы, вкладывая в акции компании с тех пор, как KazakhGold получил лондонский листинг в 2005 году. То есть все эти годы был массированный обман рынка в части объема производства и, соответственно, всех других показателей, потому что себестоимость и капитализация зависят от объемов производства.

– Но ведь когда компания выходит на Лондонскую биржу, проводится аудит?
– Да, нужна отчетность, заверенная международным аудитором, за три предыдущие года. Если эта компания занимается недропользованием, то должен быть отчет аудитора по минерально-сырьевой базе, заверяющий то, что компания имеет запасы и ресурсы. Плюс менеджмент, включая независимых директоров, делает ряд заверений, за которые они несут ответственность по английскому законодательству – о том, что финансовая, производственная отчетность соответствуют истине. Никто из Лондонской биржи, разумеется, не выезжает на место и не проверяет.
Тут интересно то, что обманутыми оказались все – аудиторы ведь тоже руководствуются во многом цифрами, которые представляет менеджмент.

– А ваша компания всегда при покупке активов основывается только на аудиторских отчетах?
– Наша компания до сих пор не делала приобретений публичных компаний, и в этом есть принципиальная разница. Когда покупаются активы из частных рук, есть возможность потребовать тот уровень проверки, который нас устраивает. Это у нас первая сделка по покупке публичной компании с листингом в Лондоне, да еще и в режиме приглашения подавать конкурирующую заявку. Есть такой режим, когда рассылают 30-40 компаниям приглашения, в которых сказано: компания такая-то, смотри информацию в публичных источниках, приглашает вас подать заявку на приобретение, если вам это интересно, срок такой-то. И дальше, в основном, начинается работа с представителем продавца. Представитель продавца, и это соответствует международной практике, отвечает на вопрос, какая информация доступна. Если компания является публичной, это априори означает, что она раскрывает, обязана раскрывать, весь объем информации, необходимый любому инвестору при принятии решения. И в нашем случае проводился тот due diligence, который в таких случаях проводится. Компания открывает виртуальную комнату данных, то есть особый сайт, где выложена вся информация, и мы туда через пароль заходим и начинаем с этой информацией работать.
После чего инвестиционный банк говорит «все, хватит, время истекло» и вам предлагается через несколько дней сделать индикативный оффер. После чего кто-то делает индикативный оффер, кто-то отходит от сделки и устанавливается срок, когда надо делать обязывающий оффер. Вот на этапе обязывающего оффера мы поставили вопрос о том, что хотим увидеть активы.
В принципе, сотни тыс. сделок с публичной компанией происходит без этого. В нашем случае, с учетом того, что компания не канадская, не американская, не австралийская, а казахстанская, мы попросили о посещении объектов. Это были очень длинные и тяжелые переговоры.
Еще раз подчеркну – визит на место не является стандартной практикой при покупке публичной компании. Один претендент подает оффер, другой его перебивает – это тот режим, который для продавца публичной компании желателен, и инвестиционный банк нанят, чтобы создать соревнование. Кроме того, есть трудовой коллектив, и если туда ездят какие-то иностранные люди на фоне утечки информации о том, что контролирующие акционеры продают компанию – это нежелательно, потому как вносит раздрай в производственный процесс. Поэтому со стороны продавца был нормальный резон – ребята, все, что хотите, есть в документах, менеджмент и аудиторы несут ответственность за то, что в этих документах написано, мы вообще-то компания с котировками и листингом в Лондоне, размещали акции, потом евробонды, и нет оснований считать, что то, что мы вам рассказываем, является неверным.
Тем не менее у нас была возможность ограниченным кругом наших специалистов провести несколько дней на объектах KazakhGold. Мы что-то увидели, но понятно, что это был визуальный осмотр – никаких доступов к рабочим чертежам, контрактам, договорам поставки и прочему.

– В некоторых публикациях утверждается, что «Полюс» совершил эту сделку вовсе не для развития реального производства, а лишь для того, чтобы выйти без особых затрат на международную биржу.
– Ну, «Полюс Золото» находится на Лондонской бирже, на основной площадке, достаточно давно. У нас там большая ликвидность, несколько десятков миллионов долларов, есть обороты по нашим депозитарным распискам. Наши акции в Лондоне значительно ликвиднее акций KazakhGold.

– Так в чем был основной интерес к KazakhGold?
– Объясняется это на самом деле очень просто – мы в кризис хотели купить актив по цене, которая, как нам тогда казалось, ниже, чем его фундаментальная стоимость. Мы видели, что KazakhGold по всем показателям вроде как недооцененный актив. Мы считали, что у этого есть объяснения – потому что KazakhGold достаточно слабо на тот период работал с точки зрения рынка. И в общем менеджмент был для рынка не очень убедителен. То есть компания явно нуждалась в инвестициях и опытной команде профессионалов в горнодобывающей металлургической отраслях. При необходимых инвестициях эта компания, как нам казалось, могла производить значительно больше. Мы искали актив, который при приложении наших профессиональных навыков и наших денег, мог достаточно быстро дать прирост объема добычи золота и, соответственно, прибавить нам объем производства в целом по группе. KazakhGold, казалось, по многим критериям является именно таким объектом.

– Асаубаевы в интервью официальной «Казахстанской правде» обвиняют вас и в том, что вы используете KazakhGold как оболочку для вывода капитала «Полюса» из России, а Казахстан в этом – лишь промежуточная площадка, используемая для размывания доли миноритариев до ничтожно малых размеров.
– Трогательна забота об интересах экономики России и Казахстана, особенно с учетом того, что сами они переехали в Лондон и вывезли туда все деньги, в том числе и деньги публичной компании. Давайте, мы российские интересы оставим оценивать стратегической комиссии во главе с Владимиром Путиным, которая этот вопрос рассматривала и приняла положительное решение по поводу объединения казахстанских и российских активов на базе KazakhGold в Джерси. Если бы были какие-то возражения со стороны российских властей, то мы бы такое разрешение никогда не получили.

– Для чего нужна была сделка обратного поглощения?
– Это отдельная операция, в которой есть совершенно отдельный смысл и заключается он в том, что когда в группе существуют две публичные компании, естественно, есть желание консолидироваться на одной платформе. Мы приняли решение, что консолидация на основе KazakhGold будет правильнее, потому что KazakhGold является компанией, зарегистрированной на Джерси. Не в Казахстане, не в России. Так как у нас есть определенные международные амбиции, то платформа, которая является с одной стороны нейтральной, с другой – регулируется, как и сама головная компания, законодательством, признаваемым и уважаемым всеми потенциальными инвесторами, является лучшей. Не ограничиваясь в будущем казахстанскими или российскими активами, мы выстраиваем группу таким образом, чтобы холдинг был подготовлен к международному уровню. В этом смысле юридическое лицо, зарегистрированное на Джерси, является оптимальным из того выбора, который на сегодня есть в группе.

– Есть версия, что правительство РК может национализировать месторождение и рудники, или, по крайней мере, получить долю, в связи с тем, что с ним не была согласована сумма сделки обратного поглощения.
– Нет, давайте так. Есть единый проспект, который задолго до начала сделки был публичен. После первого разрешения были выданы еще два разрешения. Точнее, еще два отказа от преимущественного права. После этого были сделаны инвестиции. И весь этот период проспект со всеми ценовыми условиями и всей последовательностью операций был общедоступен так же, как он общедоступен и сейчас. Поэтому такая причина, как что кто-то чего-то не знал, не может существовать. Любой чиновник, участвующий в процессе, мог зайти в Интернет. После того так сделка совершена, отозвать ранее выданный отказ от преимущественного права уже нельзя.

– А вот UniCredit в опубликованном 28 июля текущего года докладе говорит, что коэффициент обмена акций при обратном поглощении, установленный на уровне недавнего максимума отношения ADR «Полюс Золота» к GDR KazakhGold значительно превышает средний уровень за последние полгода и сильно отличается от нормального уровня оценки стоимости таких сделок. По оценкам банка, это снижает стоимость KazakhGold на 28%.
– Как принимается решение о коэффициенте обмена? Два совета директоров должны принять решение. С одной стороны «Полюс Золото», с другой – KazakhGold. В ситуации, когда KazakhGold контролируется «Полюс Золотом», по английскому законодательству представители «Полюс Золото» должны молчать. Работает это в публичных компаниях следующим образом: создается специальный комитет из членов совета директоров, который возглавляет независимый директор. Он нанимает независимый инвестиционный банк, который осуществляет расчет фундаментальной стоимости KazakhGold и фундаментальной стоимости «Полюс Золото». И рекомендует некий коэффициент, исходя из этого. Комитет этот коэффициент обсуждает и предлагает его совету директоров для одобрения, после чего совет директоров принимает ту оферту, которая на сегодня на рынке есть от KazakhGold в сторону акционеров «Полюс Золото». Совет директоров «Полюс Золото», будучи уведомлен, что такая оферта к акционерам «Полюс Золото» есть, садится и принимает решение – рекомендует он акционерам «Полюс Золото» принять эту оферту или нет. Еще один банк делает эти расчеты и второй раз перепроверяется цифра. Соответственно, если эта цифра устраивает акционеров, совет директоров «Полюс Золото» рекомендует ее. То есть коэффициент проверялся двумя инвестиционными западными банками.
Но при этом принимает решение каждый акционер сам по себе.

– После того, как возникли проблемы, вы обсуждали это с Асаубаевыми? Были ли попытки решить дело, не доводя до суда?
– Давайте исходить из того, что публичная компания несет определенные обязательства перед рынком. Это означает, если в компании вскрываются какие-то вопросы, которые существенно влияют на восприятие компании рынком, то мы обязаны об этом в течение суток сообщить рынку. Таким образом, когда мы выпустили консолидированную отчетность, выяснилось, что активы KazakhGold уменьшились с $1,3 млрд до менее $300 млн долларов. Это, естественно, вызвало вопросы у английского регулятора. Он требует у нас проводить расследование, по результатам этого расследования предпринимать действия, потому что не может быть, что компания уменьшается в 6 раз, и при этом никто не виноват и ни к кому нет вопросов. Мы регулятору говорим: да, мы разбираемся, у нас есть сложности, связанные с тем, что нет первичных документов. Мы восстанавливаем документы, это занимает время. И когда была ясна вся картина такого рода злоупотреблений, мы обратились в суд.
Отчет был опубликован в апреле 2009 года, иск подан в 20 числах июня 2010 года.

– Небыстро…
– Надо учитывать, что подготовка документов для Лондонского суда – достаточно сложная процедура, там очень высокие требования к представляемым документам, эти документы должны быть предварительно просмотрены консультантами, которым доверяет лондонский суд, и представлены в определенном формате. При отсутствии первичных документов в начале пути необходимость их восстанавливать через третьи стороны занимает очень серьезное время.
То есть, когда вскрываются такого рода злоупотребления, мы становимся перед выбором – либо умолчать, что было бы прямым нарушением законодательства Великобритании, что для нас неприемлемо, либо подавать претензии и иски к тем, кто за это отвечает, то есть к предыдущему менеджменту, предыдущим членам совета директоров. Если мы этого не делаем, то сами становимся потенциальным объектом иска со стороны акционеров KazakhGold.

– Но почему ваш иск обращен только против Асаубаевых, там же были и другие директора?
– Там было два иностранных директора. Потом один из них, почувствовав, что ситуация сомнительна, покинул совет директоров. Один остался, но наше расследование показало, что компания полностью управлялась Асаубаевыми. Соответственно, независимых директоров использовали какое-то время «в темную», пока один из них не сбежал. Деньги, уведенные из компании, осели в кармане не этих директоров, а очень понятных людей. По здравому смыслу и по справедливости, отвечать за такого рода действия должны те, кто совершили эти злоупотребления.

– Когда, по Вашему мнению, должно завершится рассмотрение иска в Лондоне?
– Лондонские суды по такого рода делам длятся обычно от года до полутора. Рассмотрение иска запланировано на октябрь 2010 года.

– А какие-то промежуточные решения могут быть?
– Давайте оставим это лондонскому суду. Тем не менее есть факт неподчинения суду со стороны Айдара Асаубаева, который сбежал в процессе обыска.

– Как же он мог сбежать, если, по заявлению, сделанному вами, у Асаубаевых изъяли паспорта?
– Обыск был у всех членов семьи и, соответственно, были изъяты паспорта. Суд потребовал представить перечень всех имеющихся активов, потому что до этого судом было вынесено решение о глобальном аресте всех активов семьи.
А Айдар как раз в процессе обыска сбежал, поэтому у него паспорт изъять не успели.

– Реакция казахстанского правительства, отозвавшего свое разрешение на сделку, была для вас неожиданной?
– В зависимости от того, чем закончится эта история, мы либо укрепимся во мнении, что Казахстан это страна, в которой можно инвестировать и развивать бизнес честным инвесторам… Ну, либо наоборот.

– Говорят, недавно в Астану приезжали Прохоров и Керимов, встречались с президентом и премьером. Это имело какие-то последствия?
– Я не буду комментировать действия наших основных акционеров. Могу лишь сказать, что мы со своей стороны предпринимаем все доступные шаги, чтобы довести нашу позицию до властей Казахстана

– Российская пресса недавно передала ваше высказывание, что АО «ГМК «Казахалтын» не является важным активом для «Полюса», поскольку составляет всего 3%. Это значит, что в случае чего вы с легкостью от него откажетесь?
– На сегодня производство «Казахалтына» составляет в общей картине «Полюса» действительно всего 3 – 4%. Но я не говорил, что он не является важным активом – мы серьезно настроены на его развитие. Напомню, что была разработана и опубликована стратегия развития казахстанских активов. Она предусматривает существенные инвестиции $500 – 700 млн до 2016 года, в мае 2010 эта стратегия утверждена. У нас была возможность представить ее президенту РК Нурсултану Назарбаеву. Стратегия полностью соответствует его указанию о двукратном росте объема производства золота в республике. Мы планируем увеличить производство с 74 тыс. унций в 2009 году до 500 тыс. унций в 2016 году при базовом сценарии, и более чем 600 тыс. унций при оптимистичном сценарии, если геологоразведка подтверждает нам дополнительные запасы. Уже по итогам I полугодия 2010 года за счет инвестиций в модернизацию и реконструкцию производственных мощностей удалось увеличить объем производства на 36% по сравнению с аналогичным периодом 2009 года. А по итогу года рост объема производства ожидается на уровне 50%. Если мы ее реализуем, то доля казахстанского производства в «Полюсе» увеличится в разы.
Но будет она реализована или нет – на сегодня полностью зависит от позиции правительства Казахстана.

– Бывший технический директор «Казахалтын» Сакен Усенов в интервью одной из казахстанских газет рассказал, что россияне из службы безопасности «Полюс Золото» и ФСБ РФ выдавливали показания против Асаубаевых. А группа работников пришла в офис партии «НурОтан» и жаловалась на массовые увольнения казахстанцев и резкое сокращение зарплаты с 200 до 50 тыс. тенге. Вы можете это как-то прокомментровать?
– Это вообще удивительная информация. Она грубо искажает реальность. Численность работников не только не сократилась, но и увеличилась по отношению к августу 2009 года, когда произошла смена собственников. На 1 августа 2010 численность персонала увеличилась на 18% по сравнению с тем же периодом 2009 года.
Российских граждан там появилось, наверное, человека 3 – 4, не больше. Зарплата рабочих за тот же период в целом по концерну выросла на 26%. В марте текущего года в «Казахалтын» был введен в действие новый колдоговор, в рамках которого было утверждено новое положение об оплате труда, что обеспечило вышеуказанный рост заработной платы. Напомню, что на момент приобретения актива была двухмесячная задолженность по заработной плате, которую мы немедленно погасили, переведя деньги из «Полюса».
А в отношении этих групп товарищей, я бы обратил внимание на состав посетителей – там практически нет сотрудников «Казахалтына».

– Но вы знаете Сакена Усенова?
– Очень хорошо знаю. Мы предложили ему карьерный рост с повышением в должности и с работой на другом объекте «Полюса». После отпуска он должен был выйти туда на работу.

– А что это за объект?
– Это наша иркутская бизнес-единица, там есть действующая фабрика, строящаяся фабрика. Серьезный объект, неплохие перспективы.

– Но, может быть, он не хотел повышения в Иркутск? Кажется, это недалеко от Магадана.
– У него был определенный производственный конфликт с новым менеджментом, скажем так разные взгляды на чисто производственные проблемы. Заместитель генерального директора, который был переведен нами на другой объект «Полюса», пригласил Усенова работать с ним дальше. И Усенов, насколько мне известно, согласился.
Что касается свидетелей… По тем людям, которые дали показания для Лондонского суда, причем, подчеркну, это были показания технического свойства, то есть сделаны определенные работы или нет, идет сейчас очень активная работа, оказывается серьезнейшее давление всеми возможными методами.

– Со стороны кого?
– Ну, несложно догадаться. Но в силу того, что у меня нет прямых письменных доказательств, я не буду называть заинтересованную сторону.

– Были ли у «Полюса» ранее подобные проблемы при приобретении активов?
– Нет, с таким мы не сталкивались. Более того, я думаю, что и в мировой практике таких случаев – единицы. Столь фальсифицированный обман, в общем-то, очень редок. Единственное, что сейчас приходит на память –месторождение Бусанг в Индонезии компании Bre-X, которая оказалась пустышкой, а под него собрали деньги со всего мира. Вот, наверное, как раз такого масштаба афера была, другого случая в золотодобыче я даже не вспомню.

– Уголовное дело казахстанская финполиция завела по заявлению Асаубаевых. А вы писали заявления в казахстанские правоохранительные органы по поводу обнаруженных хищений?
– Мы неоднократно писали и в правительство, и в финансовую полицию и находимся с ними в постоянном рабочем контакте.

– По вашим заявлениям дело заводили?
– По нашим заявлениям дело не заводили, я думаю еще все впереди. Ситуация, при которой по фиктивным договорам из компании выводятся сотни миллионов долларов, а после этого люди еще и предъявляют к возврату налог на добавленную стоимость, получают из бюджета средства казахстанских налогоплательщиков, деньги вывозят туда же, куда и все предыдущие, наверное, когда-то получит адекватную оценку и со стороны правоохранительных органов Казахстана.

Интервью, в котором свое видение причин конфликта расскажут прежние акционеры KazakhGold, читайте в следующем номере «Къ»