2 августа – вторник. Много раздается голосов в пользу еще одного черного вторника, но теперь уже вселенского масштаба – США, а вместе с ней и весь мир стоит перед выбором.
Очевидно, что путей выхода из ситуации несколько. Первое, демократы не договорятся с республиканцами (или наоборот). Второе – договорятся о повышении верхней планки госдолгов, ну и третье – потянут время. Но не менее очевидно, что с Америкой ничего не случится – у них всегда есть возможность как включить печатный станок, так и попросить в долг за рубежом, к примеру, у Китая. И поэтому, нынешние 14 трлн долларов долгов могут расти практически бесконечно.
В принципе такое может произойти и в Европе, и в России, и в Казахстане. Руководители страны принимают решение – президенты, депутаты национальных собраний, правительство под козырек принимает команду.
Но США – это несколько другое. Я согласен с тем, что окружающий мир вполне охотно принимает тезис о существовании демократии в этой стране. Но именно эта демократия привела к тупику в таком главном вопросе – что и как перераспределять. Конечно же, речь идет о триллионах зеленых.
Понятно, что демократы стоят на защите населения «эконом-класса», а республиканцы – «VIP-аудитории». И, соответственно, в зависимости от уставных целей и задач их политических формирований, а также пожеланий электората, каждый из них по своему представляет завтрашний день державы.
Но как заметил мой российский коллега – такое разделение весьма условно. Если первые — «условные демократы» защищают «условных бедных» (тех, кто получает госсубсидии, льготы и пр.) и ратуют за «справедливое» распределение доходов от «условно богатых» к тем, кто не работает…?!, то вторые – «условные республиканцы», за которыми стоят «условно богатые», считают, что в стране давно царит коммунизм. Мол, кто не работает – тот ест, и что такой уравниловки не должно быть. Вторые, соответственно, требуют, чтобы урезали госрасходы. Довольно занятное определение, и мне это в общем-то нравится.
Ну а по большому счету, вопрос об этом «условном» перераспределении вполне можно обсуждать и вне проблемы потолка заимствований. Но на то она и есть демократия – «условная демократия» по-американски.
И пусть она меня никак не цепляет, но понятно, что именно в споре идей, идеологий, принимается консенсусное решение. Это демократические процедурыКонечно, это болезненно – как говорится, ожидание смерти – хуже смерти. Не менее понятен нам и тот факт, что каждый политик, каждая партия отрабатывает и электоральную часть вопроса. Но это — процесс, это — движение вперед.
В начале 90-х наша страна вылезла из коммунистической колыбели и одним махом вошла в рынок. Человек человеку — волк, лиса, в общем хищник, но никак не интеллигентный заяц. Но прошло менее 20 лет с момента обретения независимости, мы, ставшие центрально-азиатской капиталистической державой, даем резкий крен в сторону коммунизма, в сторону так называемой социальности. Но, правда, не понятны условия такого перехода, так сказать правила игры.
Переход осуществляется не на основе даже «условных демократий», а методами ручного управления. Без процедур, обсуждений, в конце концов, объяснений и пиар-сопровождения принимаемых решений, берутся миллиарды долларов (читай, из бюджетов будущего) и спасаем финансовое учреждение, владельцы которого положили его на колени, а сами вполне неплохо поживают в лондонах. Также на интересных условиях помогают отдельным стройкомпаниям с их дольщиками, добавляют по 30% бюджетникам или финансируют заведомо провальные проекты. Что-то вроде бумажного комбината на Капчагае…Как сказали, камыша много. Но это не так – капусты много.
И делается все это очень давно – такое ощущение, что страна все 20 лет ждет дефолта. Я не против попасть в такой дефолт, в такой передел, в такое перераспределение капусты.
Сержан Аманов, директор агентства S&B Research
