«Черный лебедь» — это модное бизнес-определение, которое означает внезапные и масштабные явления, кардинально меняющие ход истории. Предсказать их невозможно, но надо уметь с ними жить. О профессиональной оценке казахстанского искусства на перспективу в условиях конкуренции с Россией и Китаем, рыночных механизмах, создании фондов и прочих актуальных для арт-рынка вопросах в интервью Kursiv.kz рассказал директор одной из старейших в Казахстане галерей «Улар» Юрий Маркович.
— Говоря о внутреннем арт-рынке Казахстана, изменилось ли что-то со времени последней нашей беседы и какие тенденции главенствуют на нем сейчас?
— Сейчас внутренний рынок переполнен, и в нем все еще достаточно проблем. Салонная торговля преобладает над перспективой, и, к сожалению, не многие галереи хотят развиваться и расти. Всех устраивает принцип «что заработал, то и съел» без фондовых вложений и развития бизнеса как такового. Игры с «золотым фондом» казахстанского изобразительного искусства тоже не приносят особых результатов. Сейчас есть некоторая осторожность при инвестировании. Скорее всего, это зависит от ситуации на других рынках.
Да и скандальных сделок с продажей подделок у нас в стране уже предостаточно. Существует некий «теневой рынок» подделок, в котором каждый перекладывает вину с себя на другого. Это касается тех собирателей, где «провенанс» (история владения художественным произведением, предметом антиквариата, его происхождение — «Къ») оставляет желать лучшего. У нас в моде байки и легенды, которые по большому счету не соответствуют действительности.
Искусство же похоже на фондовый рынок, и надо вовремя реагировать на ситуацию. Для примера можно взять время 1990-х годов, когда первыми инвесторами в изобразительном искусстве Казахстана стали галерейщики. Именно коллекции галерей и частных лиц способствовали развитию арт-рынка в Казахстане, ведь коллекция — это тоже сложный механизм и имеет свое время для собирательства, чистки, презентации, продажи. Через коллекции рождается «провенанс» произведений и легальный рынок. Стоимость различных произведений искусства тоже зависит от того, в какой коллекции представлен данный художник и каков его статус в мировом пространстве.
— Как определить подлинник с проверенным провенансом?
— Я в очередной раз рекомендую обращаться к профессионалам, хотя недобросовестная конкуренция в нашей среде тоже в моде. В моем понимании, заинтересованный человек не может выступать в роли эксперта — это доступно искусствоведу, отслеживающему творчество данного художника, или независимой экспертной комиссии, созданной из компетентных личностей. Художник также не может дать себе объективную оценку — нужен взгляд со стороны. То же происходит и с рынками. Арт-рынок каждой точки мира совершенно отличается от другого, и очень непросто угадать, где и как тебя примут. Тем более, что каждый такой субъект старается оберегать себя от конкурентов, монополизируя ситуацию.
— Кто у нас может взять на себя роль такой независимой экспертной комиссии?
— Попробуем еще раз рассмотреть наследие Советского Союза как элемент в новом времени. Создание творческих союзов по всему СССР, политический госзаказ, выставком, утвержденные государственные расценки, наглядная агитация – есть много положительных моментов, которые можно адаптировать к нынешней ситуации. Например, уже сегодня Союз художников имеет подготовленные к работе расценки, по которым можно просчитать стоимость заказа или отдельной выполненной работы.
Сам Союз художников постепенно приобретает статус продюсерского центра, управляя сложными взаимоотношениями администрации и самих художников. Это более чем актуально на данный момент. На добровольной основе предлагается продюсирование различным группам художников: от монументального до современного искусства. Впрочем, те, кто имеют статус самодостаточного мастера, выбирают персональную дорогу, что в любом случае хуже, чем продвижение профессиональной организации. У Союза художников возможностей гораздо больше, да и многие предпочитают проводить кастинг среди мастеров, прежде чем поручить им заказ. Проблема состоит в том, что не каждый может справиться с порученной задачей качественно и в срок, что, несомненно, ведет к потере клиентуры.
— Но это уже, скорее, проблема самих художников?
— Да. Многим авторам стоит поработать над собой, оценить свои силы, а потом уже требовать что-то от других. Если говорить о заказах, то надо более активно включаться в работу ведущих политических партий, особенно в предвыборный период, сотрудничать с рекламными агентствами и акиматами, строительными и дизайнерскими компаниями. Искусство — это элемент нашей жизни, и без его участия нам не обойтись. Профессиональное искусство в любом случае будет конкурировать с коммерческим, любительским. И это уже проблема заказчика — будет ли искусство в его офисе соответствовать его статусу. Это тоже большой вопрос, над которым многие не задумываются. Сейчас много курьезных случаев, когда дипломатам дарят дешевые копии, купленные на Арбате; а в некоторых особняках висят китайские постеры — диссонанс, что еще скажешь.
— Давайте немного поговорим об арт-ярмарках. Насколько я знаю, ваша галерея ежегодно принимает в них участие. А ведь это неплохая пропаганда отечественного изобразительного искусства за рубежом.
— Если говорить о ярмарках, то это удовольствие не из дешевых. Понятно, что это торговый механизм, что в них надо участвовать, пропагандировать наше искусство, которое мало кто знает. Однако бюджеты ярмарок различны: от 1,5 до 25тыс. евро. И мы не готовы рисковать как галерея ради PR-компании отдельной группы художников. Затраты превышают прибыль.
На европейских и американском рынках заставляют хорошо подумать, прежде чем формировать группу. Здесь без поддержки государственных фондов не обойтись. В Китае, например, существует целая культурная политика, поддерживающая проекты галерей, новых перспектив художников и движение в мировое искусство. Поэтому на ярмарках мы видим от трех до пяти галерей-участников из Китая и достаточное количество китайских мастеров кисти. А из СНГ — в лучшем случае по одной галерее из Казахстана, России и Украины.
— Насколько я знаю, еще одним рычагом воздействия на состояние арт-рынка, в том числе на легализацию и официальную оценку произведений искусств, можно назвать аукционы. И крупные аукционные дома пока только осторожно поглядывают в нашу сторону…
— Что касается аукционов, то внутренний рынок худо-бедно пытаются «раскачать» наши коллеги из соседних стран — скажем им «спасибо» за легализацию. Но, на мой взгляд, остается совершенно не занятой ниша художников мирового значения. Не каждый музей в Казахстане может похвастаться, что у него в коллекции есть Ван Гог, Шагал, Энди Уорхолл, Поллок и другие. Именно этот пробел нужно заполнить государственным музеям и, в принципе, сейчас есть возможность приобретения данных художников на мировых аукционах по низким ценам, что в частном порядке и делается давно. Казахстану нужны торги топовых аукционов с достаточно дорогими лотами и редкими произведениями — вот это перспектива для аукционных домов и состоятельных казахстанских клиентов. И, конечно, это нужно делать профессионально, без самодеятельности и излишней самоуверенности, изучив ситуацию досконально. Торговля постерами в этом случае неприемлема, так как любой клиент предпочитает эксклюзивную ценную вещь со всеми гарантиями и регалиями. Будем надеяться, что это реально.
В то же время мировое аукционное имя может повлиять и на наших художников — нужна объективная оценка казахстанских мастеров. Создание секции — это первый шаг для развития. Я думаю, к экспертной комиссии любого такого аукциона будет больше доверия со стороны покупателей, чем к мнению одного местного эксперта. Далее можно будет приглашать к участию и наших соседей, создавая конкурентную среду. Возможно, что это далекая перспектива, но, на мой взгляд, нужная. Создание полноценного механизма арт-рынка со всеми прилегающими институтами — вот программа, которой мы должны следовать.
— Давайте попробуем спрогнозировать обстановку. На ваш взгляд, есть ли у Казахстана шанс занять свою нишу на мировом арт-рынке (как это сделал, к примеру, Китай)?
— Благодаря интенсивному развитию китайского арт-рынка, российский арт-рынок сместился далеко на Восток и получил достойного конкурента. У выставочных залов Москвы сейчас не лучшее время. Художники отдают предпочтение Лондону, Берлину, Парижу, Нью-Йорку — это однозначно. «Мекки» искусства определены, и надо или двигаться в их сторону, или создавать серьезные арт-площадки и форумы у себя на Родине, привлекая все больше и больше внимания. Многие европейские художники стремятся выставляться в Казахстане, но, к сожалению, от Алматы в любую сторону восемь часов лета, что увеличивает транспортные расходы; да и без поддержки посольств и консульств это невозможно — этот механизм полностью еще не отлажен.
Я вижу перспективы в таких городах, как Астана и Алматы, так как некий положительный опыт мы набираем из года в год. Особенно это будет актуально в 2017–2020 годах.
Мне кажется, сейчас настало время создания различных художественных фондов: как частных, так и государственных, которые смогли бы пополнять наши музеи, стимулировать развитие собирательства на собственных примерах. Почему бы по примеру Китая не закупать лучших художников из соседних стран, пользуясь ситуацией? Ведь на арт-рынке тоже есть определенное время для инвестиций в покупки, а есть время или ситуация для продажи.
