Сумму в 2,4 трлн тенге (примерно в $7,4 млрд), выделенную на решение проблем ККБ-БТА, можно было очень сильно сократить или даже совсем избежать, если бы эти глубокие проблемы решались своевременно — правительством, Нацбанком и ФНБ «Самрук-Казына». Такое мнение в интервью Къ высказал наш постоянный автор, экономист Жангир Рахжанов.
— Долг БТА перед ККБ погашен за счет государственных денег. Как Вы оцениваете такую госпомощь?
— Прежде всего, мне хотелось отметить, что в декабре прошлого года я опубликовал статью о Казкоммерцбанке, где описал своё видение проблем банка и пути их решения (https://www.facebook.com/permalink.php?story_fbid=261089737669671&id=100013059406434). На то время уже сам глава государства признал, банк испытывает трудности с капиталом и ходили упорные слухи (без официального подтверждения) о том, что Народный рассматривает покупку Казкома. На сегодня мой анализ ситуации в ККБ полностью подтвердился и государство, в лице Нацбанка и правительства, из множества вариантов выбрало именно тот, который я считал наиболее подходящим.
В данной статье уже были описаны плюсы и минусы именно такого подхода к решению проблем Казкома, и здесь я хотел бы посмотреть на текущую ситуацию, исходя из информации по уже завершённой сделке.
Хотелось бы отметить, что сумму в 2,4 трлн тенге (примерно в $7,4 млрд), выделенную на решение проблем ККБ-БТА, можно было очень сильно сократить, а может даже совсем избежать, если бы эти очень глубокие проблемы решались своевременно — правительством, Нацбанком и ФНБ «Самрук-Казына». Напомню, как возникли эти сложности…
До середины 2007 года в Казахстане очень агрессивно надувался мыльный пузырь на рынке недвижимости. И хотя многие вполне обоснованно обвиняют в этом наши коммерческие банки, именно у Нацбанка были все возможности остановить эту вакханалию так, как он это сделал сравнительно недавно, когда остановил рост очередного пузыря на рынке потребительских кредитов.
Благодаря мировому финансовому кризису 2007 – 2009 гг., пузырь на рынке недвижимости Казахстана лопнул, и «вдруг» оказалось, что портфели наших крупнейших банков оказались очень сильно перегружены кредитами, связанными с недвижимостью. Ситуация в то время стала катастрофической практически во всех крупнейших банках Казахстана. Однако в БТА банке (крупнейшем на то время) она сильно усугублялась выводом из банка миллиардов долларов вкладчиков и кредиторов, которое осуществил Мухтар Аблязов в виде кредитов через подставные фирмы.
— На Ваш взгляд, насколько адекватно власти прореагировали на банковский кризис тех лет?
— То, что правительство и Нацбанк пошли на кардинальные меры, в 2009 национализировали два банка (БТА и Альянс) и вошли в капитал двух других (ККБ и Народный) было абсолютно правильным шагом. Однако все, что делали государственные организации с того момента, можно смело назвать непрофессиональным и, прежде всего, это касается БТА банка, у которого была самая большая финансовая дыра как в абсолютном, так и относительном выражении.
— И в чем заключался этот непрофессионализм?
— БТА банк находился в собственности ФНБ «Самрук-Казына» чуть более пяти лет, начиная с февраля 2009. За это время банк пережил две реструктуризации, в результате которых очень сильно пострадали только иностранные кредиторы, а незастрахованные отечественные вкладчики (прежде всего юрлица) были спасены государством. Такой избирательный и несправедливый подход по спасению вкладчиков и кредиторов БТА банка сильно повлиял на международную инвестиционную привлекательность банковской системы и всей экономики Казахстана.
Судя по тому, что произошло сейчас с ККБ-БТА, проблема неработающих кредитов БТА банка так никогда и не решалась, и здесь возникает ряд серьёзных вопросов. Почему ФНБ «Самрук-Казана» не смог решить эту проблему в течение пяти лет, а затем передал её в и так проблемный ККБ? Нужно было сразу, после национализации БТА банка, выделить проблемные кредиты и передать их в государственный Фонд проблемных кредитов. С учетом громаднейших сумм, списанных с иностранных кредиторов в то время, это бы обошлось государству намного дешевле, чем сейчас. Вполне возможно, что хватило бы миллиардов долларов, выделенных в то время из Нацфонда на спасение БТА.
Также возникает много вопросов и по Нацбанку. Почему прошлое руководство Нацбанка дало разрешение на слияние сверх проблемного БТА банка с достаточно сильно проблемным ККБ? Почему оно не смогло запустить Фонд проблемных кредитов так, как он должен был работать? Почему Нацбанк закрывал глаза на то, что ФНБ никак не решал проблему неработающих кредитов в БТА банке?
Не менее серьезные вопросы к внешнему, так называемому «независимому» международному аудитору ККБ-БТА банка. В 2015 году этот аудитор не увидел серьезных проблем в банке и дал безусловно положительное мнение о его годовой отчетности! Спрашивается, зачем тогда сейчас государство потратило 2,4 трлн тенге на спасение ККБ?
— Зачем государство потратило 2,4 трлн тенге на спасение ККБ?
— Прежде чем перейти к вопросу «почему была потрачена такая большая сумма?» необходимо более детально остановиться на финансовых проблемах ККБ, которые почему-то очень «неожиданно» появились для правительства, Нацбанка и аудиторов.
Главной проблемой ККБ был кредит БТА банку. Кредит БТА банку составлял 2,5 трлн тенге или 60% от всего кредитного портфеля. Напомню, что в БТА банке были собраны самые плохие кредиты как от самого БТА, так и от Казкома. Заёмщики по таким кредитам уже давно не зарабатывают доходов и не платят по кредиту. Провизии по кредитным убыткам по этому займу на конец 2016 года в ККБ составили менее 1%, хотя, по моей оценке, они должны быть не менее 80%. То есть, по этому кредиту Казком должен был признать убыток в не менее чем 2 трлн тенге.
Помимо этого, в последнем пресс-релизе Казкоммерцбанка, касательно сделки с Народным Банком, говорится, что ККБ произвел дополнительную корректировку чистой стоимости своих активов на общую сумму в размере около 550 млрд тенге. Это говорит о том, что у ККБ, помимо убытков по БТА банку, были еще спрятаны убытки по другим кредитам. Если все эти скрытые от общественности убытки вычесть из капитала банка, то он стал бы негативным на сумму не менее 2,2 трлн тенге.
— И что означает такой громадный негативный капитал?
— Это означает, что активов в банке на 2,2 трлн тенге меньше, чем обязательства банка перед вкладчиками и кредиторами. В случае банкротства ККБ (без финансовой помощи со стороны государства) они в целом потеряли бы эту сумму, которая является очень крупной для нашей небольшой экономики.
С учетом того, что в ККБ осталось очень немного иностранных кредиторов, то всю тяжесть такого списания взяли бы на себя отечественные юридические лица. В целом, банкротство банка без финансовой помощи государства имело бы катастрофические последствия для банковской системы и всей экономики в целом. Удивительно, что многие не понимают этого. Приведу лишь часть из большого списка возможных проблем.
На сегодня из-за замедления экономики Казахстана большинство юридических лиц и так находятся в затруднительном финансовом положении. Списание 2,2 трлн тенге с клиентов ККБ немедленно бы привело к неплатёжеспособности и серии банкротств большого числа юридических лиц (клиентов ККБ). В свою очередь, по торговой цепочке такая неплатёжеспособность распространились бы на другие компании.
Также неплатежеспособность самого крупного на то время банка, немедленно застопорило бы всю платежную систему Казахстана, что остановило бы все безналичные торговые операции юридических лиц. Только представьте, какие последствию могут быть от этого для всей экономики, если платежная система Казахстана остановится на несколько дней.
Помимо этого, списание таких громадных сумм в ККБ и проблемы с платежами привело бы к панике клиентов в других и банках. И здесь снова проявился бы «эффект домино», когда неплатёжеспособность одного банка быстро распространяется на другие. В целом, полный список проблем, которые могли возникнуть из-за не оказания финансовой помощи со стороны государства, еще больше.
— Получается, что государство потратило такую громадную сумму, чтобы избежать таких катастрофических последствий?
— Да, именно так. Правительство и Нацбанк решили потратить деньги на спасение вкладчиков и кредиторов. При этом прошлые акционеры полностью потеряли свои вложения в банк. То есть государство выкупило кредит БТА банку и сделало еще ряд операций так, чтобы чистый капитал банка стал равен нулю. После этого прошлые акционеры продали Народному банку свои пакеты акций по 1 тенге. При этом Народный обязался осуществить докапитализацию Казкоммерцбанка на сумму 185 млрд тенге, в соответствии с регуляторными требованиями Нацбанка.
То есть на покупку банка с нулевым капиталом и пока еще неясным будущем новый акционер потратил не 2 тенге (как считают многие), а 185 млрд. Сейчас, со стороны, трудно сказать насколько адекватной является эта цена за проблемный и сильно уменьшенный ККБ. Пока не очень понятна будущая стратегия и доходность банка. Подождем мнения рейтинговых агентств. Они обычно имеют больше информации от банков.
— Сейчас некоторые эксперты говорят почему оказали помощь Казкому и не стали делать этого для того же Казинвест банка. Что вы думаете по этому поводу?
— Здесь ответ достаточно очевидный. ККБ – это системообразующий банк, который во много раз больше чем Казинвест. Финансовая система и экономика Казахстана на сегодня даже не заметила банкротства Казинвеста, в вот банкротство ККБ ощутил бы каждый из нас вне зависимости от того, являемся ли мы клиентами ККБ.
В международных правилах по банковскому надзору системообразующим банкам уделяется особое внимание и действия регулятора к ним отличаются от других более мелких банков. Простой пример: все помнят скандал о том, как ЕНПФ держал 3 млрд тенге в Казинвестбанке и после его банкротства возврат этих денег под большим вопросом. Так вот, на конец 2016 года ЕНПФ держал в Казкоме 421 млрд тенге. Что называется, почувствуйте разницу.
— Также многие были недовольны почему Казком был продан именно Народному банку…
— Я думаю, это произошло из-за того, что правительство и ФНБ «Самрук-Казына» не предпринимали решительных шагов в прошлом и совершили ошибку позволив объединиться ККБ и БТА. По всей видимости, проблемная ситуация в ККБ достигла своей кульминации к концу 2016 года, и требовались быстрые, решительные и профессиональные действия. Также покупка ККБ требовала существенных финансовых ресурсов. Я думаю, что у правительства не было выбора кроме как обратиться к Народному банку, чтобы на этот раз решить проблему ККБ-БТА быстро, окончательно и бесповоротно.
— Ну и последний вопрос. Недавно новое руководство ККБ рассказало, как были использованы 2,4 трлн тенге, полученные за счет погашения кредита БТА банку. Ваше мнение — насколько эффективно это было сделано?
— После того как были объявлены предварительные условия по покупке ККБ, у многих экспертов возникали вполне обоснованные опасения, что дополнительная ликвидность в 2,4 трлн тенге, влитая в банковскую систему, окажет сильное негативное влияние на инфляцию, курс тенге и на денежно-кредитную политику Нацбанка. Однако, с этой точки зрения, Нацбанк и Минфин очень неплохо структурировали эту сделку. Во-первых, из полученной суммы ККБ вернул 827 млрд тенге Нацбанку (чрезвычайный кредит – 625 млрд и Репо – 202 млрд), которые регулятор влил в банк для поддержки ликвидности, когда из банка побежали вкладчики.
Помимо этого, ККБ по рыночной ставке купил облигации Минфина на сумму в 1 трлн тенге. То есть, Минфин со своей стороны абсорбировал избыточную ликвидность из банковской системы. В результате этих двух крупных и более мелких операций, у ККБ осталась ликвидность в размере около 570 млрд тенге, что вполне позволит банку обслуживать свои обязательства и поддерживать операционную деятельность и в тоже время такая сумма не окажет давления на избыточную ликвидность в банковской системе.
