«Смерть Сталина»: много шума из ничего
Вышедший в прокат фильм шотландского режиссера Армандо Ианнуччи «Смерть Сталина» всколыхнул российскую и казахстанскую общественность. Фильм объявили оскорбительным и запретили к показу. Посему нет ничего удивительного, что на единственном показе в рамках какого-то фестиваля в кинотеатре яблоку негде было упасть.
Собственно, перед тем, как говорить о самом фильме, давайте вспомним о том, что фильмография сценариста и режиссера Армандо Ианнуччи насчитывает порядка 58 работ. Он начинал с обычных ситкомов, но по-настоящему прославился, когда занялся едкой политической сатирой. Сперва он создал сериал «Гуща событий», высмеивающий британских функционеров, а затем вышел на международный уровень с шоу «Вице-президент», которое вот уже шесть сезонов издевается над высокопоставленными политиками США.
И до сих пор никто оскорбленным себя не чувствовал. А вот когда вместо американских лидеров мишенью Ианнуччи стал советский генсек… Сразу же нашлись те, кто посчитали, что иронизировать на эту тему неуместно и оскорбились. В соцсетях – и казахстанских, и российских – появились гневные посты о том, что «у меня дедушку репрессировали и это все ни разу не смешно», «этим русофобам лишь бы посмеяться над святым» и так далее.
Впрочем, давайте обратимся к самому фильму.
Сюжет. 1953 год. Сталин (Адриан Маклафлин), которого ближайшее окружение именует «Хозяином», пьет вино с соратниками, обсуждает женщин – короче говоря, живет в свое удовольствие – и между делом обсуждает расстрельные списки. Которые товарищ Берия потом передает своим бойцам («Ее расстрелять у него на глазах, а этого выпотрошить и бросить на алтарь в его храме»). Но 1 марта товарищу Сталину вдруг приходит в голову, что ему необходима запись концерта. Поскольку запись не производилась, всех присутствующих запирают в зале, дабы все повторить (кстати, исторический факт). Уже под запись. И никто не подозревает, насколько судьбоносным окажется это решение.
В конверт с пластинкой для Отца народов измученная тоталитаризмом пианистка Мария Юдина (в исполнении Ольги Куриленко) вкладывает записку, содержание которой сводится примерно к следующему: «Вы тиран, предатель и, вообще, нехороший человек, да простит Вас господь». Прочитав записку, товарищ Сталин (тут очень хочется написать в духе комедии «склеивает ласты» или «откидывает тапки») падает, сраженный инсультом.
Вождя находят только утром и, собрав пленум, решают вызвать ли сначала врача («Всех хороших врачей мы в Сибирь выслали») или извлечь «Хозяина» из лужи нечистот (да, господин Ианнуччи откровенен) и переложить его на кровать (вернее, одр, ибо в воздухе уже начинают витать мысли о преемнике).
Удостоверившись, что дни «хозяина» сочтены, партийцы Никита «Ники» Хрущев (Стив Бушеми), Лаврентий Берия (Саймон Расселл Бил) и Георгий Маленков (Джеффри Тэмбор) немедленно начинают интриговать друг против друга и решать, кто возглавит страну.
Смешно ли это? Если вы находите смешными, к примеру, писающих на парковые деревья партийцев (во время самого действа идет обсуждение, лучше при этом смотреть в глаза офицеру охраны или делать это прямо на него), то да – фильм смешной. Если вы не ценитель специфичного британского юмора, то смешно вам явно не будет.
Вообще, «Смерть Сталина», скорее, можно назвать не комедией, а фарсом, стебом, политической сатирой. Один из соавторов сценария Дэвид Шнайдер рассказал: «…у зрителей должно появиться чувство, что герои фильма — классные мужики, с которыми было бы интересно пропустить по кружечке пива. Но потом вы непременно вспомните, что каждый из них — виновник массовых убийств. Вот тут-то и должен случиться когнитивный диссонанс. Вне всяких сомнений, они совершали чудовищные поступки, и все же в каждом, даже в самом отвратительном из них, есть что-то привлекательное». Эти «классные мужики» — не кто иные, как Хрущев, Берия и Маленков, а также примкнувшие к ним Каганович, Микоян и Булганин.
Тогда все встает на свои места. Причем, главное, на чем фокусирует внимание режиссер – это вовсе не товарищ Сталин, а скорее сам режим. Диктатура, тоталитаризм, репрессии. В сущности, Иосифа Виссарионовича и Ко можно заменить любым другим диктатором. И ничего от этого не изменится.
Просто сложилось так, что на глаза г-ну Ианнуччи попался одноименный графический роман Тьери Робина и Фабьена Нури. А фильм, снятый по комиксам – это всегда некий гротеск, особая эстетика и весьма специфическое отношение к действительности и к реальным событиям.
Впрочем, что-то мне подсказывает, что если бы главным героем фильма стал Гитлер, Наполеон, Муссолини (да кто угодно!), никто не почувствовал бы себя оскорбленным. Мы – я сейчас имею ввиду постсоветское пространство в целом — очень хорошо относимся к политической сатире. Если она направлена на кого-то другого. Постебаться над чужими лидерами – это свобода слова, право на собственное мнение и тому подобное. Но когда объектом оказывается кто-то из своих – это уже оскорбление и подрыв скреп. И вообще – уят. Заклеймить и запретить.
При этом, как недавно госпожа Поклонская сделала просто отличную рекламу весьма посредственной «Матильде», сейчас то же самое происходит со «Смертью Сталина». Если бы фильм оказался в прокате, его бы посмотрело 100-200 человек, и все на сем закончилось. А сейчас – битком забитые залы на единственном показе и абсолютные рекорды по запросам в Интернете.
На деле «Смерть Сталина» – далеко не шедевр. Да, фильм яркий и неоднозначный. Кому-то он может понравиться, а кому-то нет. Однако запрещать его – не самое умное решение. Согласитесь, раз оскорбляемся и запрещаем, значит, воспринимаем всерьез. А воспринимать всерьез комикс… В следующий раз будем искать политическую подоплеку в «Человеке-пауке»?
