Отчетность НК КМГ за 2017 год говорит о крайне неэффективном управлении, где государственные и, возможно, личные интересы чиновников, противоречат целям бизнеса нефтегазового холдинга. В такой ситуации, без кардинальной реструктуризации, он вряд ли будет интересен частным инвесторам.
В середине марта агентство Рейтер опубликовало информацию, со ссылкой на неназванные источники, что госфонд «Самрук-Казына» предложил Royal Dutch Shell Plc приобрести миноритарную долю в холдинге НК «КазМунайГаз», готовящемуся к IPO в следующем году. Предполагается, что будет продано 10 или 20% акций НК КМГ.
После этого на сайте национального нефтегазового холдинга появилась консолидированная аудированная отчетность за 2017 год. Результаты его деятельности очень сильно удивили. При возросших ценах на нефть (по сравнению с 2016 годом) его ключевые дочерние и совместные компании продемонстрировали очень неплохие результаты, но сам холдинг вдруг показал убыток от операционной деятельности в 401 млрд тенге.
Ухудшающиеся результаты НК «Казмунайгаз»
Согласно консолидированной финансовой отчётности за 2017, чистая консолидированная прибыль НК КМГ по сравнению с 2016 годом выросла с 270 млрд тенге до 519 млрд. Однако этот «позитив» был целиком заработан только за счет прибыли от прекращенной деятельности на сумму 789 млрд тенге.
К прекращённой деятельности относится румынская инвестиция холдинга — KMG International – Rompetrol Rafinare (далее KMG I). Продажа 51% акций этой компании китайским инвесторам уже длится более года и в конце 2017 года это процесс был продлен. Согласно отчётности ожидается, что сделка будет завершена в июне 2018 года.
Помимо громадной прибыли от прекращенной деятельности, на общий результат НК КМГ положительно повлиял рост прибыли в совместных и ассоциированных предприятиях с 270 млрд в 2016 до 415 млрд в 2017 году. Например, на фоне роста цен на нефть и роста добычи в 2017 году «Тенгизшевройл» (где НК КМГ имеет долю в 20%) вполне ожидаемо заработал 1,45 трлн тенге прибыли против 740 млрд в 2016 году. Это особенно сильно контрастирует с невероятным ростом операционных убытков в самом НК КМГ.
Непонятная прибыль в продаваемых румынских активах
В примечании 5 финансовой отчётности НК КМГ говорится, что прибыль KMG I в 793 млрд тенге, которая была включена в консолидированную прибыль, получена после элиминации внутригрупповых операций между казахстанскими компаниями, входящими в НК КМГ и нидерландской KMG I, которая контролирует румынские активы холдинга. По другим источникам публичной информации можно найти, что одна из крупнейших внутригрупповых операций KMG I – это закуп всей сырой нефти, произведенной в группе НК КМГ (прежде всего добытой в компании «Разведка Добыча «КазМунайГаз» (далее РД КМГ)).
Интересно, что без элиминаций внутригрупповых операций (с целью консолидации) компания KMG I показывает очень слабую прибыльность – прибыль 4 млрд тенге в 2017.
К сожалению, из опубликованной финансовой отчётности невозможно определить каким образом почти нулевая прибыль в отдельной отчетности KMG I вдруг превращается в очень большую прибыль в консолидированной отчетности холдинга. Наиболее вероятным объяснением такой большой разницы является то, что иностранная KMG I является гораздо более глубоко убыточной компанией и за счет льготных внутригрупповых операций НК КМГ фактически очень сильно субсидирует её, в ущерб своей операционной деятельности.
Убыточные сделки по авансированию нефти
Если посмотреть отдельные финансовые отчётности ключевых дочерних компаний холдинга НК КМГ, то можно увидеть, что практически все они показали прибыль в 2017 году. Например, АО «Разведка добыча «Казмунайгаз», вполне ожидаемо показало рост чистой прибыли с 132 млрд тенге в 2016 до 195 в 2017 году. АО «Казтрансойл» показало рост прибыли с 46 до 55 млрд тенге. «Казтрансгаз» немного снизил прибыль, но это была прибыль в 75 млрд, а не убыток. Так почему же при консолидации прибыльных дочерних компаний у НК КМГ вдруг появляется громадный операционный убыток? По всей видимости, всё дело в очень крупных сделках по авансированию нефти, которые непосредственно были осуществлены в головном офисе НК КМГ.
Согласно отчётности, начиная с 2016 года у НК КМГ появился новый вид деятельности – «Трейдинг нефти». Это означает, что НК КМГ продает не собственную нефть (добытую компаниями холдинга), а покупает её у одних и перепродает другим. В рамках этой деятельности НК КМГ начала реализацию нефти в рамках ряда сделок по авансированию нефти.
По данным сделкам холдинг получает предоплату за нефть, которую он будет поставлять в течении нескольких лет. Общая сумма полученных предоплат составила $4,6 млрд. Объем нефти, которую НК КМГ должен будет поставить, в основном будет закупаться в "Тенгизшевройл" и в Кашаганском проекте. По сути, эти сделки по авансированию нефти представляют собой кредиты холдингу, которые будет закрываться не живыми деньгами, а будущими поставками нефти.
Именно эти сделки, а также внутригрупповые операции с продаваемой KMG I, привели НК КМГ к громадным операционным убыткам. К сожалению, из финансовой отчетности остается непонятным, зачем при растущих ценах на нефть холдинг занимается такой сильно убыточной деятельностью.
Интересно, что, получив очень существенные деньги по предоплате за нефть, НК КМГ продолжал в ускоренном темпе наращивать свои долги. Так, займы, полученные холдингом, за год выросли с 3,1 до 4,2 трлн тенге!
Другие примеры убыточной деятельности НК КМГ
В отчётности НК КМГ за 2017 год говорится, что «правительство обязывает нефтедобывающие компании поставлять часть добытой сырой нефти на внутренний рынок для удовлетворения местных энергетических потребностей». Далее отмечается, что «цены на нефть, поставляемую на внутренний рынок, значительно ниже экспортных и даже ниже обычных цен на внутреннем рынке, установленных в сделках между независимыми сторонами».
В 2017 году НК КМГ поставило на внутренний рынок 5,4 млн тон нефти (3,2 млн тон в 2016). Спрашивается, зачем так называемое «коммерческое» государственное предприятие поставляет нефть на внутренний рынок себе в убыток, а бензин мы все равно покупаем по высоким российским ценам? Кому достается разница в ценах? Более подробно об этой проблеме я писал в другой статье.
Также, при всей своей убыточности от операционной деятельности, холдинг зачем-то раздает беспроцентные кредиты. Так, в 2016 году НК КМГ предоставил беспроцентные кредиты для ФНБ «Самрук-Казына» на сумму 204 млрд тенге. В 2017 году нефтяной холдинг предоставил своему единственному акционеру дополнительные беспроцентные кредиты на сумму в 47 млрд тенге.
Очень удивляет беспроцентное кредитование для ТОО «Газопровод Бейнеу – Шымкент», которое является совместным предприятием с китайскими капиталом. По сути, это прямой подарок внешним инвесторам. Так, в 2016 году НК КМГ предоставил беспроцентные кредиты для этой компании на сумму 11 млрд тенге. А в 2017 году новые кредиты уже составили очень внушительную сумму – 136 млрд тенге.
В 2017 году НК КМГ создал 100% резервов (полностью списал в убыток) на свой депозит в «Delta bank» в сумме $36 млн (примерно эквивалент 12 млрд тенге). Помимо этого депозиты НК КМГ в банке RBK на сумму 28 млрд тенге были преобразованы в облигации на 15 лет под практически нулевой процент (0,01% годовых), что тоже является прямым убытком для НК КМГ. Спрашивается, зачем вообще НК КМГ размещал свои деньги в этих проблемных банках?!
Также в 2017 было осуществлено обесценение незавершённого строительства в Павлодарском Нефтехимическом Заводе на сумму в 15,2 млрд тенге. То есть, еще даже не построили, а уже списали сумму, на которую можно построить небольшой нефтеперерабатывающий завод.
При росте операционных убытков НК КМГ очень удивил резкий рост его «общих и административных расходов» – с 118 млрд тенге в 2016 до 152 млрд в 2017 году: расходы по зарплате выросли с 55 млрд до 60 млрд тенге. Социальные выплаты выросли в 4,5 раза (!) с 6 млрд до 28 млрд тенге. Консультационные услуги выросли с 12 млрд до 14 млрд тенге. И так далее.
Помимо всего прочего можно отметить, что в 2017 году НК КМГ потратил 5,5 млрд тенге на строительство Дворца единоборств в Астане.
Кто кроме государства будет готов вкладывать в капитал НК КМГ?
Несмотря на все свои проблемы, национальному нефтяному холдингу удается легко занимать деньги за рубежом. Однако это не должно никого обманывать. Фактически, кредиторы дают деньги государству, а не проблемному нефтегазовому холдингу. Они уверены, что деньги им обязательно вернут, поскольку правительство никогда не оставит НК КМГ в беде и всегда поможет ему за счет Национального фонда.
Однако покупка акций НК КМГ, это совсем другая история. Неэффективность государственного управления холдингом будет напрямую негативно сказываться на рыночной стоимости акций и дивидендах. В текущей ситуации Shell или другие инвесторы (в случае IPO) вряд ли будут заинтересованы покупать долю в НК КМГ. Поэтому сначала надо решить проблемы, которые приводят нефтегазовый холдинг к операционным убыткам и лишь потом надо привлекать частных инвесторов.
НК КМГ сейчас делает все с точностью наоборот. Вместо того, чтобы решать свои проблемные вопросы, холдинг решает ускорить свои давние усилия по выкупу акций миноритарных инвесторов в РД КМГ. Логики в этом очень мало. РД КМГ работало прозрачно и достаточно эффективно, и именно миноритарные частные акционеры не позволяли этой компании заниматься глупостями, которыми сейчас занимается сам НК КМГ. После делистинга РД КМГ станет непрозрачной компанией и без миноритарных акционеров эффективность компании начнет быстро снижаться. Наверняка, на эту компанию начнут вешать какие-то никому не нужные государственные расходы, например, по цифровизации месторождений.
Как нужно реструктуризировать НК КМГ для привлечения частных инвесторов
Есть базовый принцип, которому наши власти никак не хотят следовать — государство не должно заниматься бизнесом. С этой точки зрения, одними из ключевых целей приватизации являются: повышение эффективности госкомпании, прекращение их финансирования и субсидирования со стороны государства. Когда в государственной компании появляются частные акционеры (инвесторы), правительству становится трудно использовать госкомпанию в своих целях и в убыток акционерам.
На сегодня в самом Казахстане есть множество примеров стратегических бизнес-активов, которые контролируются частными инвесторами, при этом государство получает максимальную выгоду от этого. Например, в Тенгизском проекте доля НК КМГ – 20%, в Карачаганакском проекте – 10%, в Кашаганском проекте – 16,88%. Помимо добычи нефти частные инвесторы присутствуют в других стратегических активах, например, транспортировке нефти и газа. В нефтепроводе Каспийский Трубопроводный Консорциум доля НК КМГ — 20,75%, в нефтепроводе Атасу-Алашанькоу — 50%, в газопроводе Бейнеу-Шымкент — 50%.
Данные проекты с участием государства и частных инвесторов показывают, что неконтрольная доля правительства в стратегических активах не несет больших рисков. В случае, если в таких проектах происходят нарушения стратегических интересов страны, то у правительства всегда есть другие рычаги влияния.
С точки зрения вышеуказанных проектов частичная приватизация материнской компании совсем не имеет смысла. В этих проектах и так есть частные инвесторы, которые очень тщательно следят за коммерческой эффективностью своих проектов. Поэтому приватизацию НК КМГ нужно делать не в головной компании, а на уровне дочерних компаний. То есть надо было не выкупать акции РД КМГ, а наоборот, продать их так, чтобы государство владело менее 50%.
То есть, приватизацию НК КМГ нужно было осуществлять следующим образом. Прежде всего, вся внутренняя торговля нефтью и нефтепродуктами должна полностью перейти на рыночные рельсы и цены. Из текущей структуры НК КМГ нужно будет выделить все бизнес-проекты, не связанные со стратегическими активами, к которым относятся добыча и транспортировка нефти и газа. Прежде всего это касается государственных нефтеперерабатывающих заводов и автозаправочных станций. Все эти проекты, включая незавершённые, должны целиком продаваться частным инвесторам даже в убыток. Если нет частных инвесторов, желающих купить определённые бизнес-активы, то такие проекты надо просто ликвидировать.
По всем стратегическим активам там, где государство имеет контрольный пакет акций, НК КМГ должна снизить свою долю владения до менее 50%. Таким образом, НК КМГ будет на 100% принадлежать государству, и её главной задачей будет управление неконтрольными долями государства в стратегических нефтяных бизнес-активах (добыча и нефте- и газопроводы), без прямого вмешательства в их операционную деятельность.
* Мнение редакции может не совпадать с мнением автора
