Эксперт: В пенсионной системе РК накопился ряд серьезных, наверное, даже фундаментальных проблем

Казахстан – первым на территории СНГ провел реформу пенсионного обеспечения населения. Мировой практикой доказано, что сбалансированно функционировать пенсионная система, основанная на солидарности поколений, может при соотношении, как минимум, 4 к 1, то есть когда на одного пенсионера приходится четверо работающих. О системе и о работе ЕНПФ «Къ» побеседовал с Аскаром Елемесовым, который в разное время был заместителем председателя НБ РК, заместителем министра финансов, возглавлял инвестиционные компании.

— Как себя показала пенсионная система за 20 лет?

— В недалеком прошлом наша пенсионная система признавалась одной из самых прогрессивных в мире и была гордостью Казахстана, и это отнюдь не было преувеличением. Наличие индивидуальных пенсионных счетов и значительных, по меркам нашей достаточно небольшой экономики (до 4% от ВВП, самый высокий показатель в СНГ), активов было большим достижением и с точки зрения социальной справедливости, и с точки зрения создания прозрачной цивилизованной экономики. Накопленные к середине первого десятилетия этого века пенсионными фондами средства были доступны на длительный срок, в тенге, то есть могли стать реальным фундаментом для диверсификации и модернизации экономики.

К сожалению, то, как эти деньги были использованы частными компаниями, получившими их от частных же пенсионных фондов и их управляющих активами, до сих пор вызывает много вопросов. Если я не ошибаюсь, из трех десятков негосударственных облигаций, которые находились в портфелях пенсионных фондов в 2008 году и составляли значительную часть их портфеля (около 15%, если я правильно помню), всего несколько – три или четыре — не допустили дефолтов, то есть рассчитались по своим обязательствам в срок/полностью. Лишь нынешнее руководство ЕНПФ начало в этом году активный процесс поиска пропавших средств, что делает им честь и добилось определенных успехов (например, выиграло иск против акционеров «Казахстан Кагазы»). К сожалению, при консолидации всех пенсионных активов в руках государства как вкладчики хорошо управлявшихся фондов, руководство которых взвешенно подходило к оценке рисков и показывало результаты значительно выше среднего, так и вкладчики фондов, показавших худшие по отрасли результаты, оказались приблизительно в одинаковой ситуации. Понятно, это было выгодно последним и совсем не обрадовало первых, можно ли было этого избежать, сказать сложно.

При объединении всех пенсионных накоплений в руках государства были решены такие важные вопросы, как обеспечение сохранности, по сути, частных средств граждан в целом по стране, снижены социальные риски – и это был несомненный положительный результат. Однако системе был нанесен серьезный моральный ущерб (moral hazard) с точки зрения идеологии свободных рынков. Кстати, то же самое происходило и в развитых странах, с которых мы привыкли брать пример – чего стоят хотя бы истории со спасением страховой компании AIG за деньги американских налогоплательщиков, или пакеты помощи банкам в странах Европы.

История не имеет сослагательного наклонения, поэтому сложно оценивать с позиции сегодняшнего дня те решения. Возможно, оно стало объективным следствием сочетания усталости верхнего уровня государственного аппарата от разгребания последствий кризиса 2009 года с одной стороны, и общего падения профессионализма среднего чиновничества с другой стороны, а также довольно стандартной ситуации, когда частный сектор не мог выработать единую позицию.

— Как Вы оцениваете саму систему?

— В данный момент в системе накопился ряд серьезных, наверное, даже фундаментальных проблем, часть из которых является следствием сырьевой направленности и общей структуры нашей экономики (например, высокой доли неформальной экономики), но часть – закономерным итогом действий разных участников рынка и изменений регуляторной среды, о которых говорилось выше. Число граждан, работодатели которых исправно и полностью платят пенсионные взносы в ЕНПФ приблизительно равно числу тех, за кого платят нерегулярно или не платят вовсе (по данным аналитического центра «Талап»). За 20 лет система, развиваясь по спирали, совершила в какой-то мере круг, выйдя на «более высокий уровень в соответствии с когда-то главенствовавшей теорией диалектического материализма/марксизма». Тот период с 1998 по 2014 год, когда в этой отрасли доминировал частный капитал, уже ушел в историю.

В 1997 году пенсионная система была на 100% государственной, и сейчас государство практически полностью принимает решения по всем вопросам системы (за исключением небольшой части добровольных пенсионных взносов). Тогда пенсионные перечисления граждан и выплаты гражданам были частью бюджета. Сейчас значительная часть активов ЕНПФ инвестирована в государственные ценные бумаги, то есть точно так же участвует в процессе покрытия дефицита госбюджета.

Но есть и ряд фундаментальных отличий: в 1997 году все платежи (удержания с заработной платы) физических лиц смешивались в одну кучу, в то время как сейчас есть индивидуальные счета, что позволяет питать какие-то надежды на светлое будущее тем, кто сейчас исправно получает официальную зарплату.

Сейчас есть инвестиции пенсионных активов в частные компании и банки, за рубежом, то есть эти активы участвуют в прямом финансировании экономики.

В 1997 году государство удерживало 25.5% от зарплаты со всех без исключения. Сейчас удерживается только 10%, и при этом с самых маленьких заработков пенсионные отчисления не делаются вообще или делаются по минимуму.

На мой взгляд, необходимо все-таки передать часть пенсионных активов под управление частным компаниям. История последних 20 лет показывает, что крайностей желательно избегать. Сложно назвать прекрасным результатом тот, к которому пришла система, где доминировали частные игроки – она показала свою уязвимость вследствие глобального кризиса, но он лишь вскрыл проблемы – ошибки и преднамеренные неправильные действия менеджмента, узость нашего фондового рынка. Полностью государственная система, будучи внешне более устойчивой, все же сильно проигрывает в эффективности, скорости принятия решений и доходности, в особенности там, где это касается инвестиций в частный сектор. Поэтому механизм, в котором ЕНПФ оставит за собой работу с физическими лицами (где есть эффект экономии на масштабе), а ликвидные денежные средства будут размещать Национальный банк и несколько крупных управляющих компаний (в соответствии с лучшей мировой практикой), был бы лучшим решением на данный момент.