Для дальнейшего развития фондового рынка республики необходимо решить множество проблем, но фундаментальной причиной его нынешнего «подзависания» является спор о первичности курицы и яйца: розничный инвестор массово не заходит на рынок, потому что не видит выгодного предложения от подходящих ему по стоимости эмитентов, а подходящие по стоимости рядовому инвестору эмитенты не выходят на биржу ввиду отсутствия выгодного для них денежного предложения от розницы.
В этой ситуации, считает генеральный директор компании «Фридом Финанс» Тимур Турлов, критически важным становится появление на рынке посредников, которые сумеют сформировать пул розничных инвесторов с одной стороны и заинтересовать в деньгах этого пула потенциального эмитента.
В ходе панельной сессии Астанинского Экономического форума «Роль розничных инвесторов в экономике» председатель правления Казахстанской фондовой биржи (KASE) Алина Алдамберген отметила, что в последние семь лет показатели интереса физических лиц к фондовому рынку формально демонстрируют высокую динамику роста: в центральном депозитарии на настоящий момент открыто 119 тыс. счетов, в то время как в 2012 году насчитывалось всего лишь 10 тыс. счетов физических лиц. При этом доля ценных бумаг в сбережениях населения составляет 15%, что не так уж и мало в сравнении с соседями (например, в России этот показатель равен 16%), а доля участия розничных инвесторов на различных рынках за последние пять лет находится на уровне 50%. Но при этом есть одна существенная деталь, которая характеризует качество этого роста: из 119 тыс. счетов физлиц активными, по оценке Алдамберген, является лишь шестая часть – порядка 17 тыс. счетов.
Это те, кто действительно работает на рынке и оживляет его, остальные мало чем отличаются от 10 млн вкладчиков Единого накопительного пенсионного фонда, который является нетто-покупателем ценных бумаг на внутреннем рынке: формально они являются участниками рынка через ЕНПФ, который инвестирует акуммулированные им пенсионные накопления граждан в ценные бумаги, но на деле, однажды войдя на рынок, скажем, при проведении «Народного IPO», каких-либо осознанных активных действий на нем эти инвесторы не предпринимают. Почему?
Нет денег – нет движения
По мнению старшего партнера Центра стратегических исследований (CSI Group) Олжаса Худайбергенова, причина небольшой активности физических лиц, равно как и небольшого количества их счетов в центральном депозитарии, банальна: отсутствие у населения достаточного количества свободных средств, которые оно могло бы инвестировать в ценные бумаги.
«Наш фонд оплаты труда составляет примерно 30% от ВВП, а в тех же Штатах доля оплаты труда в ВВП выше вдвое, соответственно, увеличение доли оплаты труда увеличит возможности инвестирования», — говорит Худайбергенов.
При этом, отмечает экономист, фонд оплаты труда оценивается экспертами в Казахстане в объеме от 18 до 19 трлн тенге, но официальная цифра говорит о том, что он составляет 8 трлн тенге – и разница, по его словам, этот теневой оборот, с легализацией которого у потенциальных розничных инвесторов возникают проблемы.
«Соответственно, задача госорганов, чтобы экономика вышла из тени, и население получило возможность активно инвестировать», — считает глава CSI Group.
Правда, даже в случае выполнения этой задачи не стоит ожидать, что количество участников фондового рынка в сегменте физлиц увеличится кратно: Худайбергенов подчеркнул, что 10 трлн тенге, которые гипотетически ежегодно находятся в тени (вернее – в конвертах) в Казахстане, распределяются между наемными работниками неравномерно. И примерная доля населения, которая получает ежемесячный доход в размере свыше 500 тыс. тенге (а всерьез об инвестировании, по его мнению, начинают задумываться люди с таким уровнем стабильного дохода), составляет всего 3% от 10 млн вкладчиков ЕНПФ – то есть официально трудоустроенных казахстанцев.
«В результате возможности для осуществления активного инвестирования имеет только половина из этих 3% — 150 тыс. человек, это по грубой оценке, — подытожил эксперт. — Однозначно эту долю надо наращивать, поскольку когда физлица не участвуют в официальном обороте, держат деньги под матрасом, это сдерживает развитие не только фондового рынка, но и экономики в целом. И более-менее массовая готовность к инвестированию у нас появится только после того, как население достигнет определенного уровня дохода, плюс у населения должна быть уверенность в судебной системе, с помощью которой оно может защитить свои права», — добавил он.
Доллар по 150 – это реальность, но это утопия
С тем, что повышение благосостояния населения является классическим рецептом для роста фондового рынка, согласен и генеральный директор компании «Фридом Финанс» Тимур Турлов, по оценке которого, наиболее желанная для казахстанского фондового рынка аудитория, обладающая значимым объемом сбережений (свыше 1 млн тенге свободных средств) и одновременно хорошим уровнем образования, близка сейчас в стране к озвученной Худайбергеновым цифре в 150 тыс. человек. Проблема заключается в том, что нарастить количественно это потенциальное «ядро» фондового рынка решением сверху не получится.
«Тумблер, который регулирует количество денег, достающихся государственному и частному сектору, в таких странах, как наша страна и как многие ресурсные экономики, является курс национальной валюты: чем слабее курс национальной валюты, тем большее количество ресурсов находится в распоряжении государственного сектора, — напомнил глава «Фридом Финанс». — Поэтому те девальвации, которые мы пережили, в том числе – по достаточно объективным обстоятельствам, которые были связаны с большими дисбалансами в торговле с Россией, которые были связаны с падением цен на нефть, ударили негативно и по среднему инвестиционному чеку. Очевидно, что у нас не было, наверное, никакой другой реальной альтернативы в тот момент, но сама идея о том, что мы должны повышать производительность своего труда, наша валюта должна быть более сильной, это, наверное, и есть ключ к повышению доверия и к повышению благосостояния в конечном счете», — добавил он.
При этом Турлов заметил, что правительство не может просто взять и изменить курс национальной валюты, хотя чисто физически и гипотетически, по его ощущениям, объем золотовалютных резервов государства это позволяет сделать в рамках разумного (рамки разумного, по его словам, позволили бы опустить доллар даже до 150 тенге).
«Другое дело, что это не привело бы ни к какому реальному повышению производительности труда, и, в конечном счете, стране стало бы еще хуже через какое-то время, — заметил спикер. — Поэтому мы должны не искусственно это делать, а стремиться к естественному развитию рынка для того, чтобы доверие к финансовой системе находилось на высоком уровне – это то, чем должны заниматься все: правительство, регулятор, банковское сообщество. Если мы хотим становиться все более богатой страной, если мы хотим сохранять финансовую независимость, свой суверенитет, нам нужна своя нормально работающая банковская система, и нам нужно перестать поиски того банка, который станет следующим на выход с рынка, это очень опасная и деструктивная игра», — подчеркнул он.
Ну, а пока потенциал даже упомянутого «ядра» в Казахстане полностью не задействован: по оценке главы «Фридом Финанс», из упомянутых 150 тыс. человек, располагающих свободными для инвестирования средствами, на рынок не вышло порядка 80%. Не вышли как в силу недоверия к системе, так и в силу отсутствия на рынке выгодного им предложения. И основной задачей своей компании в этих условиях Турлов видит формирование на рынке таких предложений.
Когда яйца курицу не ждут
«Мы должны предложить доход, выгоду, чтобы эти инвесторы пришли: если не будет выгоды, если не будет интересных инструментов, если не будет возможности зарабатывать, то бессмысленно строить любую инфраструктуру – мы все не нужны, если нет интересных инвестиционных возможностей, — заявил он. — Безусловно, этих возможностей много, когда у нас высокий уровень экономического роста и мало, когда он низкий. Это всегда проблема курицы и яйца – у нас нет интересных эмитентов, потому что нет инвесторской базы, а инвесторской базы нет, потому что нет интересных эмитентов», — сформулировал он главную проблему рынка.
При этом, по его мнению, данная дилемма вполне решаема и в нынешних условиях, когда эмитенты и инвесторы выжидательно смотрят друг на друга: в стране создана достаточно действенная инфраструктура для того, чтобы двинуть эти выжидающие стороны навстречу друг другу.
«Мы во «Фридом Финанс» сейчас уже рассматриваем 5-6 потенциальных эмитентов, у нас есть компании, которые заинтересованы в привлечении капитала на бирже, и на другой стороне уже есть инвесторы, у которых есть десятки, а может быть и сотни миллионов долларов, — пояснил Турлов. И если у нас есть эффективный бизнес, которому нужен капитал для работы, инвесторы для него найдутся:на мой взгляд, найти сейчас $100 млн от частных инвесторов в нынешних условиях – абсолютно реальная задача, несколько десятков тысяч частных инвесторов, которые у нас есть, уже готовы дать достаточно большой пул. Даже наши ритейловые инвесторы потенциальные могут инвестировать сотни миллионов долларов, и у нас есть инфраструктура, люди уже знают об этих возможностях — нам только осталось привести эти возможности на рынок для того, чтобы люди поверили, что здесь можно сделать деньги», — добавил он.
Речь идет о формировании предложения для небольших, но быстрорастущих компаний, которые в основе своей по всему миру и становятся главным потребителем средств розничных инвесторов. Хотя в Казахстане всплеск интереса к фондовому рынку до сих пор обуславливался исключительно IPO крупных «голубых фишек».
«Проведение двух «Народных IPO» со стороны «КазТрансОйла» и KEGOC стало большим скачком в развитии казахстанского фондового рынка и привлекло огромное количество розничных инвесторов, потому что при банковском кризисе, при девальвации люди все равно остались довольны – они заработали больше, — отмечает Турлов. — Нам нужны такие идеи, и здесь очень хотелось бы, чтобы для нас приватизация была не только способом быстро привлечь максимальный капитал, но и сформировать возможности развития фондового рынка. Этот тезис важен для нас сейчас, на фоне приватизации, которая может насытить наш рынок и дать критический толчок для увеличения инвесторской базы. Для того чтобы самые привлекательные активы «Самрук-Казыны» уходили не в Лондон, а оставались здесь и развивали наш рынок капитала», — заключил глава «Фридом Финанс».
Бонусы от публичности
Тут проблема в том, что казахстанскому менеджменту легче отдавать акции в одни надежные руки, чем распылять их среди неограниченного числа миноритариев, которые рано или поздно начинают задавать неудобные вопросы этому менеджменту, отмечает исполнительный директор Qazaq Association of Minority Shareholders Данияр Темирбаев. По его мнению, борьбу с этим вполне можно было бы начать сверху, установив более высокие заработные платы в тех компаниях квазигосударственного сектора, которые являются публичными, по сравнению с их закрытыми аналогами.
«Ннепрозрачным у нас сейчас выгодно быть, ведь прозрачность – это раскрытие информации перед миноритарными акционерами, выслушивание их мнения, ответы на какие-то неудобные вопросы, — говорит Темирбаев. — Наверное, надо создать для национальных компаний какие-то дестимулирующие меры к тому, чтобы оставаться непубличными. Хорошо бы, если бы зарплаты в публичных компаниях, акции которых торгуются на бирже, зарплаты были бы кратно выше чем в непубличных. И бонусная система была бы привязана к капитализации компании – повысилась капитализации, Бог с ним, пусть у него будут огромные бонусы, не повысилась – тогда это проблема менеджмента, с которого будут спрашивать миноритарии», — добавил он.
Ну, и в качестве развития темы дефицита интересных эмитентов на рынке эксперт затронул еще один аспект, сдерживающий развитие фондового рынка и приход на него новых игроков: даже когда государство выводит на рынок такого интересного эмитента, размер предложения от него изначально ограничен.
«Начиная с 1996 года на IPO выведено всего 5 эмитентов на казахстанский фондовый рынок, причем речь не идет о пакетах, которые заинтересовали бы институциональных инвесторов, речь идет о пакетах в 10-15%. О каком мы можем говорить интересе иностранцев, если на такие пакеты они не заходят, — констатировал Темирбаев. — Также стоит понимать, что сейчас созрел класс инвесторов, которых не устраивают существующие инструменты на бирже, но при этом ликвидность на рынке создают как раз-таки розничные клиенты», — заключил он, согласившись с предыдущими спикерами в том, что именно сейчас, благодаря ряду IPO крупных компаний интерес к фондовому рынку в стране был подогрет – и этот всплеск вполне может стать стартовым капиталом для его дальнейшего качественного роста.
