Ночные походы казахстанцев в обменники на фоне разного рода слухов со стороны выглядят странными. Однако если взглянуть на кривую поведения тенге с момента его создания, почвы для удивления у наблюдателя не останется. Просто никто из сограждан не хочет обжечься на очередной девальвации.
В последний рабочий день перед выборами, 7 июня, объем торгов долларами на КАSЕ достиг $446 млн, днем ранее на бирже было продано (и куплено) $312 млн. До этого в текущем году 300-миллионная планка (а именно $338 млн) была преодолена всего однажды, 20 марта, и произошло это на следующий день после заявления президента об отставке. Для сравнения: в апреле средний ежедневный объем торгов долларами на КАSЕ составил $94,4 млн. Связь между пиками спроса на валюту и важнейшими внутриполитическими событиями очевидна. Любую непонятную ситуацию люди (и их предприятия) предпочитают переждать в валюте. Как сформировался этот национальный инстинкт?
1993–2002
Появившись на свет 15 ноября 1993-го, первые 9 лет своего обращения тенге неуклонно обесценивался, только с разной скоростью. За период до начала 2003-го курс рухнул в 33 раза – с 4,69 до 155 тенге за доллар. Видя, что доллар почти все время дорожает и уж точно никогда не дешевеет, население привыкло держать все денежные излишки в американской (или европейской) валюте. Поэтому плавное падение тенге особого возмущения в народе не вызывало.
Но была внутри этого 9-летнего отрезка одна дата, когда люди испытали первый девальвационный шок. Что этому предшествовало?
К концу 1996-го курс тенге успокоился, стало казаться, что нацвалюта нащупала некую равновесную цену. За 1997 год курс ослаб всего на 1,5 тенге, с 74 до 75,5. По итогам 1998-го доллар стоит уже 84, но эту динамику никто не считает критической. Во многих частных фирмах зарплаты неофициально устанавливаются в USD и начисляются по условному курсу 80. Предприимчивые люди несут деньги в банки на тенговые депозиты, надеясь процентами с лихвой перекрыть убыточную курсовую разницу… Кажущаяся стабильность рухнула 4 апреля 1999-го, когда власти страны объявили о «переходе к свободному колебанию курса». В результате девальвации №1 тенге слабеет примерно на треть.
Наемным сотрудникам, которым повезло с работодателями, зарплаты начинают считать по условному курсу 120, всем остальным – не повезло.
С другой стороны, владельцы долларовых капиталов стали на треть богаче.
Можно ли было предсказать девальвацию №1? Непосвященному – вряд ли. Финансовая грамотность населения 20 лет назад была низкой. Азиатским кризисом 1997–1998 годов интересовались только специалисты. О российском дефолте 1998-го знали почти все, но мало кто понимал его причины и проецировал их на Казахстан. Наконец, это была первая девальвация по команде сверху. А как предсказать то, чего раньше не было? Поэтому для подавляющего большинства сограждан это был, мягко говоря, сюрприз. И к опыту, что тенге всегда слабеет, добавился опыт, что курс может быть обрушен административно.
2003–2009 (февраль)
Девять лет упадка сменились ренессансом – шестью годами роста. Дорогая нефть и крупные внешние займы банков (которые стали возможны из-за дорогой нефти) наводнили страну валютой, и она стала дешеветь. В сентябре 2008-го был зафиксирован минимальный в новом тысячелетии обменный курс – 119,54. По цене доллара страна вернулась в апрель 1999-го. Люди, которые, следуя старому опыту, продолжили вкладываться в валюту после девальвации №1, фиксируют убытки. Приходит новый опыт сильного тенге. Линейной закономерности больше нет, задача сохранения и приумножения сбережений усложняется. В выигрыше оказались те, кто после девальвации №1 рискнул сберегать в нацвалюте. Но выигрыш этот был временным.
Мини-эра доминирования тенге была свернута приказом свыше 4 февраля 2009 года. Девальвацией №2 для доллара был установлен новый коридор 150 ± 5 тенге, курс сдулся на 23%. Народ отреагировал нервно, потому что достаток граждан за тучные годы заметно вырос, а к хорошему привыкаешь быстро. Проиграли все из-за симметричного роста цен, и не только на импорт. Отдельно проиграли те, кто сберегал в тенге. Появилась новая категория проигравших – долларовые заемщики, и прежде всего ипотечники (государство за счет налогоплательщиков помогает им до сих пор). Зато те, кто не изменил старому опыту и продолжил ставить на доллар, как минимум отыгрались: курс вернулся к началу 2002 года.
В отличие от первой, вторую девальвацию можно было предвидеть и неспециалисту, она буквально напрашивалась. В 2007 году в стране лопается пузырь на рынке недвижимости, встают стройки, отрасль остается без кредитов, а банкам, как выясняется, нужно много валюты для выплаты внешних долгов. В 2008-м страну подводит нефть: за три осенних месяца она падает в цене более чем втрое и едва не опускается ниже пугающей отметки в $40 за баррель. Российский рубль покорно следует за нефтью и за 2008 год слабеет на 20% (с 24,4 до 29,4), а в начале 2009-го падение ускоряется, и по итогам января доллар стоит уже 35,4 рубля. Наконец, 21 января 2009 года меняется глава Нацбанка: от Анвара Сайденова, неоднократно отрицавшего возможность девальвации, пост принимает Григорий Марченко, не стесненный никакими обещаниями. В этой ситуации тенге «за 120» был обречен.
Девальвация №2 примечательна еще и тем, что народ впервые узнал цену «дешевого» доллара для казны. По данным Нацбанка, с 1 октября 2008 по 4 февраля 2009 года регулятор потратил $6 млрд из золотовалютных резервов «для обеспечения стабильности на валютном рынке и поддержания обменного курса в текущем диапазоне».
2009–2014 (февраль)
Следующие 5 лет курс доллара удерживается в заявленном Нацбанком коридоре 150 ± 5 тенге. До середины 2011-го нацвалюта укрепляется. На отсечке 145,43 происходит разворот и начинается движение к верхней границе коридора. В конце 2013-го доллар стоит 154 тенге. 11 февраля
2014-го приключается девальвация №3. Новый коридор для доллара составляет 185 ± 3, тенге слабеет на 20%.
Это была самая странная, а вернее – единственная странная девальвация из четырех. Подкованный народ из прошлого опыта знал, что есть два фундаментальных фактора давления на тенге: котировки нефти и курс рубля. Нефть тогда стоила $110 (!) за баррель, курс доллара к рублю равнялся 34,6 (то есть рубль был крепче, чем накануне девальвации №2). Таким образом, «предсказать» третью девальвацию могли только инсайдеры. Объяснения Нацбанка были неубедительны. Экспертами выдвигалась гипотеза, что девальвация носила превентивный характер – чтобы, если нефть с рублем упадут, не тратить на поддержку курса ни цента ЗВР. Если так, то получается, что чиновники недодевальвировали. Ибо оба риска реализовались – но вместо адекватной реакции в стране начались экономические чудеса.
2014–2015 (август)
Под занавес 2014 года тенге укрепляется до 182, после чего отправляется к верхней границе коридора и в августе 2015-го достигает отметки 188. Но казахстанцев эти колебания уже не волнуют – руководствуясь фундаментальными факторами, все они давно сидят в долларах. Дело в том, что к концу 2014 года нефть упала до $57, а в январе 2015-го – и вовсе до $46. За нефтью обвалилась российская валюта, курс которой в феврале 2015-го вплотную приблизился к 70 рублям за доллар. И наши предприимчивые соотечественники устремились к соседям за автомобилями и прочим сказочно подешевевшим добром. А 26 апреля 2015 года в Казахстане состоялись внеочередные выборы президента, на которых главный фаворит получил 97,7% голосов.
21 августа 2015-го происходит девальвация №4, самая предсказуемая из четырех. Объявляется, что обменный курс в стране теперь свободно плавающий. Цена доллара взлетает до 255 тенге. Но казахстанцы не торопятся выходить из валюты, потому что нарушена еще одна «известная» закономерность: нормальное соотношение тенге к рублю должно равняться 5:1. И если в России доллар стоит 66 рублей, значит рыночный курс тенге должен быть 330. Отныне процесс дедолларизации будет происходить долго и мучительно.
Автором третьей и четвертой девальваций (по крайней мере, номинальным), а также творцом рекордно крепкого курса 2,62 тенге за рубль (зафиксирован 3 февраля 2015 года) стал Кайрат Келимбетов. 2 ноября 2015 года его сменил Данияр Акишев. А через три дня Нацбанк сообщил, что в сентябре и октябре регулятор «отошел от подхода, объявленного 20 августа по переходу на свободный плавающий курс, и приступил к продажам валюты на валютном рынке», продав за этот период свыше $5 млрд «за счет средств Нацфонда и золотовалютных активов». Чтобы сберечь резервы, Нацбанк принял решение с 5 ноября минимизировать свое участие на валютном рынке.
7 ноября 2015 года официальный курс доллара преодолел психологический рубеж в 300 тенге. Это движение курса, как и все последующие падения и укрепления, к одномоментным девальвациям никакого отношения уже не имеет. Зато приобретенный инстинкт сохранения казахстанцам еще наверняка пригодится.
