Несмотря на сегодняшний активный спрос на нефть, век нефтяной индустрии идет к своему закату. В мире наблюдается тенденция к замене топлива из углеводородного сырья на более легкие, возобновляемые источники энергии. Какую стратегию развития должен выбрать Казахстан, чтобы не отстать от мирового прогресса и не потерять доходы от своего главного экспортного продукта?
Прошлое и настоящее
По итогам 2018 года нефтегазовый комплекс обеспечил более 20% ВВП республики, две третьих поступлений в Национальный фонд, около 62% товарного экспорта и половину прямых иностранных инвестиций. При этом, по данным British Petroleum (BP), Казахстан в числе первых пяти стран, которые c 1990-го по 2018 год нарастили добычу нефти более чем в три раза. По информации же ОПЕК, РК входит в топ-10 стран-экспортеров нефти.
«Главной тенденцией мирового рынка является рост спроса на углеводороды. Долгосрочные прогнозы всех ведущих энергетических компаний мира также демонстрируют сохранение ведущей роли нефти и газа в структуре энергоресурсов планеты в обозримой перспективе», – сказал заместитель председателя Ассоциации «Kazenergy» Узакбай Карабалин, выступая на международной научно-практической конференции «Казахстанская нефть: прошлое, настоящее и будущее», прошедшей 1 сентября в Атырау. К примеру, согласно исследованиям BP, доля нефти и газа в спросе на энергоресурсы в 2040 году составит более 53%.
Между тем в мире наблюдается тенденция завершения периода легкоизвлекаемой нефти. По прогнозу другой нефтегазовой компании – Exxon Mobil и Общества инженеров-нефтяников (SPE), к 2030 году только половина жидких углеводородов будет производиться из традиционных месторождений на суше. Другая половина придется на низкопроницаемые коллектора, шельфовые и глубоководные месторождения. По данным исследовательской и консалтинговой группы по энергетике Wood Mackenzie, с 1990 года морские проекты обеспечивают около 20% прироста запасов нефти на планете.
«При этом практически каждое недавно открытое месторождение обладает набором проблемных факторов, значительно увеличивающих финансовые и временные затраты», – отмечает Узакбай Карабалин.
К примеру, при реализации Кашаганского проекта консорциум недропользователей столкнулся с необходимостью применения принципиально новых технологических решений и вложения значительных инвестиций, а также коллизией вокруг статуса Каспия. Все это в совокупности не позволило приступить к масштабному освоению в сжатые сроки. Эксперт считает, что опыт Кашагана станет отправной точкой для реализации других потенциально крупных проектов на шельфе Каспия.
Кому нужна нефть
С 1996 года наблюдается последовательный рост потребления нефти со стороны развивающихся стран. В 2014 году эти государства опередили страны-участницы Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) по спросу на нефть, в 2017 году – побили рекорд ОЭСР по максимальному показателю. Определяющим фактором в такой динамике являются объемы спроса со стороны Китая и Индии. По данным Международного энергетического агентства, если десять лет назад Китай потреблял менее 9 млн баррелей нефти в сутки, то в 2019 году ожидается около 13,5 млн. Похожая ситуация наблюдается в Индии, где спрос вырос с 3 млн до 5 млн баррелей в сутки.
Уже не топливо, но продукт
Вместе с тем во всем мире идет процесс постепенного перехода от главенства применения нефти и газа в транспортной сфере в сторону промышленности. То есть нефть становится интересна как сырье для производства не только топлива, но и продукции нефтехимии.
«Емкость глобального химического рынка сейчас составляет порядка $4,5 трлн, что сопоставимо с ВВП Японии. Между тем в ближайшие 15 лет ожидается удвоение размера данного рынка», – отмечает Узакбай Карабалин.
По его данным, за последние 40 лет спрос на пластик в мире вырос практически в 10 раз. По данным Международного энергетического агентства, в ближайшие 30 лет производство базовой нефтехимии – олефинов и ароматических веществ – в Азиатско-Тихоокеанском регионе достигнет 300 млн т в год против 160 млн т сегодня. В Северной Америке произойдет рост с 60 млн т до 90 млн т, на Ближнем Востоке – с 40 млн т до 110 млн т.
При этом Казахстан определенно отстает в вопросе формирования нефтегазохимического комплекса. Текущие объемы экспорта базовой нефтехимии составляют около $70 млн. Доля производства нефтепереработки и нефтехимии в ВВП страны ниже 2%. Валовая добавленная стоимость и производительность труда в нефтегазохимии составляет $17 тыс. на человека в год. Возможно, ситуация изменится с вводом в эксплуатацию интегрированного газохимического комплекса в Атырауской области, строительство которого ведется на данный момент.
До 2080 года
Аналогичного мнения придерживается и другой эксперт – Арман Сатимов, советник председателя Ассоциации «Kazenergy». По его словам, потребление нефти снизится в транспорте, а в нефтехимии увеличится. Следующие 30 лет суточное потребление нефти вырастет с 94 млн баррелей до 110 млн.
«Необходимо учитывать, что практически любые металлы будущего для автомобилей и самолетов будут представлять собой не металл, а композитный пластик», – отмечает спикер.
В связи с сильной конкуренцией со стороны газа и других источников энергии потребление угля снизится с 5,6 млрд т до 3,5–4,5 млрд т в год. Потребление газа вырастет на 30–40% – с 3 трлн куб. м до 5 трлн куб. м в год. Вырастет и спрос на атомную энергию. К уже действующим и строящимся 350 атомным электростанциям (АЭС) добавятся еще 150 АЭС.
Однако, по данным эксперта, к 2030 году ожидается снижение потребления нефти. Согласно прогнозу концерна Shell, разработанному до 2100 года, по так называемому «небесному сценарию» потребность в нефти будет существовать у людей приблизительно до 2080 года. Наступает эра возобновляемых источников энергии.
