Загнать в уголь
Рост цен на уголь от казахстанских производителей в январе-июне 2021 года составил 5,5% в годовом выражении. Это не самая высокая динамика цен на уголь в ретроспективе 5–10 лет, однако.
В начале этого года о повышении цен начали говорить крупные производители угля. За резким удорожанием угля может последовать рост цен на электроэнергию, который раскрутит и без того динамичную инфляцию в РК (по итогам июня – 7,9%).
Причины удорожания угля связаны как с объективным ростом цен на отдельные факторы производства, так и с неэффективным регулированием отраслевых рынков.
Все факторы за рост
Цены на уголь устойчиво росли до кризисного 2020 года: годовые значения роста по итогам первых шести месяцев к 2019-му достигли 10,3%. В минувшем году цены просели на 1,5%, а в первом полугодия этого года выросли на 5,5%. При этом цены производителей, учитывая как казахстанских производителей, так и импортеров, увеличились на 3,8%.
Анализ факторов роста цен показывает, что под давлением находятся практически все ключевые факторы, определяющие себестоимость угольщиков.
В компании-крупнейшем производителе энергетического угля РК, ТОО «Богатырь Комир», отмечают рост объема вскрышных работ (к 2018 году он увеличился на 19%), цен и взрывчатые вещества (до 9%), на запасные части (до 30%), шпалы и пиломатериалы (до 48%).
Увеличилась стоимость на все ключевые энергетические ресурсы, используемые предприятием: дизтопливо для промпредприятий подорожало на 12,5%, электроэнергия – на 12,6%.
Еще один фактор роста стоимости угля для электростанций – увеличение расходов на транспортные расходы. В 2020 году тарифы на услуги локомотивной тяги выросли на 11%, затем тарифы на тягу и подвижной состав скорректировались. С начала этого года тариф на грузоперевозки увеличились в общей сложности на 13% – это стало результатом того, что нацкомпания КТЖ приняла новую инвестиционную программу, в которой предусмотрен рост расходов на услуги магистральной железнодорожной сети.
Часто у угольщиков себестоимость увеличивают локальные, а не отраслевые факторы. Участники рынка сталкиваются с этим повсеместно. Например, в 2018 году пути, соединяющие предприятие и станцию Экибастуз-2, откуда производится отправка угля составами потребителям, приватизировало ТОО «Арман Кала Лтд». Затем оно, по сообщениям местных СМИ, в 200 раз подняло тариф на использование путей для «Богатыря». Согласно финансовой отчетности «Богатыря», за 5 лет (2014–2019), стоимость доставки угля с разреза до станции Экибастуз-2 увеличилась на 66%, для сравнения, выручка – на 55%.
Активно росла заработная плата работников угольной промышленности – в I квартале 2021 года она увеличилась на 15,8% при среднем росте по промышленности на 1,4%, а по горнодобывающей промышленности – на 8,0%.
В случае с «Богатырем» на финансовый результат компании давят обязательства по обслуживанию кредита, привлеченного компанией на проект развития – внедрение цикло-поточной технологии и приобретение спецтехники. Стоимость кредита, по которому «Богатырь» пока выплачивает проценты, а с 2022 года начнет погашать основную сумму долга – 197 млн евро (по текущему курсу – около 100 млрд тенге).
Рост цен, который фиксируется в стране, в «Богатырь Комире» считают недостаточным, покрывающим рост себестоимости производства и финансовых расходов лишь частично. В этих условиях крупнейший поставщик энергетического угля применяет корректировку для электростанций, которые проходят модернизацию: вместо индексации цен на уголь на 7,5% в год, «Богатырь» отгружает им уголь по цене на 4,2% ниже прошлогодней. В компании такую ценовую политику называют прямой дотацией экономике РК.
Уголь высокой чувствительности
Уголь – один из важнейших энергетических продуктов казахстанской экономики. По данным Бюро национальной статистики Агентства по стратегическим реформам и планированию РК (БНС АСПР РК), по итогам 2020 года 99,4% ресурсов угля в стране формируется за счет внутреннего производства, а в структуре использования 79,4% занимает реализация на внутреннем рынке при экспорте в 20,6%.
Ускоряющийся рост цен на уголь создаст условия для роста цен в электро- и теплоэнергетике, которые потребляют 65% угля (первичное потребление в пересчете на нефтяной эквивалент), а также в таких промышленных отраслях, как цветная металлургия (18%), черная металлургия (15%), а также производстве неметаллических продуктов (7,1%), горнодобывающей (7%), химической и нефтехимической промышленности (3%).
Потребительские цены на электроэнергию выросли с начала года в среднем на 6,3% в годовом выражении за счет повышения тарифов электростанций (угольные электростанции в РК обеспечивают до 80% генерации электроэнергии). Рост цен на уголь стимулирует дальнейший пересмотр тарифов электростанций в сторону повышения, что приведет к ускорению потребительской инфляции в целом.
Но наиболее серьезный удар придется по населению, которое формирует около 43% конечного потребления. Причем, наиболее уязвимой оказывается группа жителей сельской местности, для которых уголь является безальтернативным топливом. Среднемесячные доходы сельского населения в северных регионах страны находится в диапазоне 100–120 тыс. тенге (I квартал 2021 года), следовательно, 10-процентная корректировка стоимости месячного потребления угля (около 16–20 тыс. тенге в месяц, включая транспортные расходы), может привести к увеличению доли расходов на уголь в структуре расходования заработной платы на 1,5%. Для пенсионеров и лиц, живущих на пособие, эта доля может оказаться в два-три раза выше.
Сдерживание цен на уголь приведет к проявлению другого негативного эффекта – снижению инвестиций в основной капитал угледобывающих компаний. В 2020 году объем капзатрат угледобывающих предприятий РК оценивался официальной статистикой в 126 млрд тенге и демонстрировал рост в реальном выражении на 21,5%. «Богатырь Комир» сообщает, что в минувшем году инвестировал в проект ЦПТ и закупку техники 62 млрд тенге. Анализ отчетности четырех крупных угольных компаний РК («Богатырь», «Шубарколь Комир», «Каражыра», ЕЭК) показывает, что их совокупный денежный поток, направленный на приобретение основных средств, за четыре года (2016–2019) вырос трехкратно.
Сдерживание цен формирует условия, когда акционеры получат отрицательную реальную доходность, а это приведет к сокращению инвестиций в эту отрасль промышленности. Под угрозой окажутся действующие инвестиционные проекты, поскольку у компаний возникнут затруднения в обслуживании долга.
Дополнительное давление на цены оказывает сокращение предложения. Рост цен на уголь происходит на фоне сокращения объемов добычи, которое продолжается четвертый год подряд: по итогам 2020 года добыча сократилась на 1,6%, в первые пять месяцев этого года – на 1,5%. Снижение объемов в перспективе ведет к сокращению оборотов и налоговых платежей недропользователей.
Варианты решения
Дешевые энергоресурсы – одно из ключевых конкурентных преимуществ РК, фактор, привлекающий в страну инвесторов в энергоемкие сектора экономики. Дорожающий уголь в случае с РК создает условия для снижения конкурентоспособности местных производителей.
Существует несколько выходов из ситуации. Первый – самый простой, с приоритетом краткосрочных целей над долгосрочными – регулирование цен производителей угля. Регулятор производит его через механизм т.н. рекомендованной цены. Фактически это путь, при котором угольщики дотируют потребителей и поставщиков. Итогом поддержания такой ситуации длительный период времени станет отток инвесторов из добычи угля, так как вкладывать деньги в этот бизнес будет невыгодно. Кроме того, любое сдерживание рынка обычно оборачивается галопирующим ростом цен в перспективе.
Второй вариант – повышение цен вслед за ростом издержек угольщиков. Однако он приведет к ускорению инфляции сразу по нескольким направлениям, снижению реальных доходов сельского населения (особенно социально уязвимых групп). Кроме того, этот вариант не приведет к решению проблем участников рынка: де-факто нерегулируемый рост цен не стимулирует компании работать эффективно.
Оптимальный вариант предполагает такое участие регулятора в ценообразовании, при котором все участники цепочки добавленной стоимости будут принимать оптимальные решения, ориентированные на достижение долгосрочных целей развития. Например, операторы железнодорожной инфраструктуры и грузоперевозок не будут резко повышать тарифы на свои услуги, а регулирующие органы предусмотрят налоговые льготы или другие компенсирующие механизмы для угольных компаний в тех случаях, резкого снижения рентабельности ли возникновения убытков.
Графика: Асылбек Амалбаев
