В прошлой статье про колебания индекса потребительской уверенности как реакции стран на происходящие шоки мы обсуждали локальные и глобальные эффекты оказываемых на страны экономических, социальных или политических вызовов, а также факторы, влияющие на глубину реакции.
В меньшей степени были затронуты глобальные кризисы неэкономического происхождения – в частности, пандемии COVID-19, чьи краткосрочные и среднесрочные эффекты на потребительскую уверенность и экономику стран уже возможно оценить и проанализировать.
«Моральные паники» и чрезмерные реакции на рынке
Начало пандемии охарактеризовалось не только чрезмерными реакциями политических режимов в связи с чрезвычайной ситуацией, но и «моральными паниками» со стороны экономических акторов на европейских и американских рынках. Так, исследование настроений среди инвесторов (Investor Sentiment) продемонстрировало, что в нестабильные периоды инвесторы склонны в большей степени полагаться на краткосрочные тренды на рынке, а также внимательнее наблюдать за изменениями волатильности. Недостаток информации (о влиянии пандемии на экономику) и быстрота вводимых ограничительных мер привели рынок – в большей степени европейский – к «моральным паникам» и острым реакциям, что приводит к неправильной оценке ценных бумаг рынком.
Во время пандемии многие страны столкнулись с такими ограничениями, как карантинные меры и закрытие предприятий, что привело к экономическому спаду, что в свою очередь снизило уверенность потребителей и сократило их реальные расходы, поскольку снижение потребительской уверенности отражает опасения потребителей относительно здоровья экономики, рабочих мест и личных доходов. Исследование, проведенное Международным валютным фондом (МВФ) в октябре 2020 года, показало значительное снижение потребительской уверенности во многих странах мира, включая Соединенные Штаты, Германию, Италию, Испанию, Китай и другие.
Неуверенность и волатильность в пандемийный период
Жесткие ограничения из-за COVID-19 ограничили международную торговлю, в результате чего возникла местная монополия, что привело к нехватке поставок и росту цен во многих странах. Проведенные исследования демонстрируют, что национальные экономики (Китая, США и Евросоюза) в период пандемий, в частности COVID-19, тесно связаны с факторами настроений – потребительских, бизнес-настроений и настроений инвесторов.
Воздействие пандемии на доверие и уверенность потребителей значительно увеличило неопределенность, связанную с инфляцией и незакрепленными инфляционными ожиданиями, что привело к повышению волатильности. Также в целом потребительские расходы значительно снизились по сравнению с допандемийным уровнем, в первую очередь из-за карантинных мер и экономических последствий кризиса COVID-19. При этом выход из кризисного периода часто занимает значительно большее количество времени – несмотря на эффективные карантинные ограничения, поддержку бизнеса и населения, потребительские расходы крайне медленно возвращались к допандемийному уровню.
Исследователи полагают, что ключевую роль в восстановлении структуры потребления и возмещении расходов на личное потребление играет повышение уровня доверия потребителей. Восстановление доверия потребителей произошло не только при смягчении карантинных мер, восстановлении работы предприятий и повышении стабильности на рынке труда, но и улучшении ситуации в сфере здравоохранения – разработка вакцин и лечения, активная вакцинация и сокращение случаев заболеваний помогли американской экономике вернуться к умеренно оптимистичным сценариям потребления населения к концу 2020 года.
Пандемийный кризис также подчеркнул роль цифровизации в повышении уровня доверия и потребления населения: переход стран на гибридные / цифровые рынки обеспечил альтернативу, которая поддерживала восстановление расходов на частное потребление, предоставляя возможности трудоустройства, которое тесно связано с уровнем потребительского доверия, и поддерживая прибыль бизнеса во время пандемии.
Пандемия COVID-19 в странах Центральной Азии
Организация экономического сотрудничества и развития (OECD) проводила оценку влияния пандемии COVID-19 на страны Центральной Азии в экономической перспективе, отметив уязвимость стран Центральной Азии из-за структурных недостатков (зависимость от сырьевой экономики, отсутствие экономической диверсификации и т. д.), которые усугублялись перебоями в торговле, низким глобальным спросом на энергоносители и сырьевые товары, а также ограничениями на передвижение, игравших роль основных факторов экономического роста в регионе.
Зависимость от экспорта сырья, недостаточная инфраструктура, а также высокий уровень неформальной экономики в Казахстане (а также в Таджикистане и Кыргызстане) привели к сложностям в адаптации бизнеса и населения к вводимым ограничениям, ухудшив личное материальное состояние многих домохозяйств. Тем не менее более высокий уровень финансовой инклюзивности в Казахстане в сравнении с другими странами Центральной Азии, а также точечные меры поддержки – денежные переводы (в Казахстане) и продовольственная помощь (в Кыргызстане) – способствовали росту доверия потребителей и медленному увеличению личных расходов, несмотря на ограниченность проводимой поддержки в пандемийный период в странах Центральной Азии.
Исследования отмечают важность нивелирования эффектов пандемии на бизнес и население, а также «прозрачности» механизмов поддержки, которые способны снизить неблагоприятные кратко- и среднесрочные экономические эффекты благодаря увеличению доверия участников рынка. Долгосрочные же эффекты пандемии на потребительскую уверенность, доверие населения, бизнес-сообщества и инвесторов еще только предстоит изучить.
