Агентство РК по регулированию и развитию финансового рынка (АРРФР) презентовало меры, которые ужесточат условия потребительского кредитования. Изменения инициированы с благими намерениями – снизить закредитованность населения, под которой обычно понимают чрезвычайный объем долга, угрожающий финансовому состоянию заемщика. На макроэкономическом уровне такой подход опасен уменьшением совокупного спроса, на институциональном – формированием стимулов для расширения круга недобросовестных заемщиков.
Наблюдаемый последние годы значительный рост потребительского кредитования стал темой обсуждения на парламентских слушаниях, которые прошли 20 октября 2023 года. Власть обеспокоена быстрым ростом потребкредитования и считает, что вместе с этим увеличивается закредитованность населения. На самом высоком уровне этот вопрос поднимал в сентябре президент Касым-Жомарт Токаев: в послании глава государства обратил внимание на «чрезмерную закредитованность граждан» и, чтобы исправить ситуацию, поручил принять «новые системные меры».
На парламентских слушаниях, посвященных этой теме, 20 октября Мадина Абылкасымова, председатель АРРФР, привела следующие цифры (основные выдержки выступления были опубликованы на сайте регулятора).
«Уровень займов с просрочкой свыше 90 дней банков составляет 5,2%, или 0,5 трлн тенге. Количество заемщиков, имеющих просроченные кредиты, составило 516 тыс. человек, или 7% от общего количества заемщиков. В микрофинансовом секторе количество заемщиков с просрочкой свыше 90 дней составляет 347 тыс. человек на общую сумму 98 млрд тенге», – отметила она.
Председатель Ассоциации финансистов Казахстана Елена Бахмутова, явно не соглашаясь с тем, что о закредитованности в публичной дискуссии говорят как о «проблеме, требующей незамедлительного вмешательства», отмечала, что более половины всех потребительских займов банков второго уровня являются беспроцентной рассрочкой, а суммы долга у трети заемщиков из числа физлиц не превышают 300 тыс. тенге, доля невозвратных займов по потребзаймам находится на уровне 6%, что «в 2,6 раза ниже уровня проблемных займов в секторе МСБ и в 3 раза ниже, чем в сегменте кредитов, связанных с недвижимостью».
Несогласие с такой риторикой высказал спикер мажилиса Ерлан Кошанов.
«Президент говорит, что есть проблема, он видит ее, знает, поэтому в послании он дал поручение всем. Правительство, АРРФР, депутаты говорят, что есть проблемы, кроме АФК, к сожалению. Елена Леонидовна, всем финансовым институтам, в том числе ассоциациям, банкам, МФО, я думаю, надо срочно менять свою позицию. Вы должны понять и свою ответственность за чрезмерную закредитованность нашего населения», – возмутился он.
Кошанова эмоционально поддержали некоторые депутаты.
В интересах меньшинства
На парламентских слушаниях Абылкасымова презентовала комплекс мероприятий. Представленные меры можно сгруппировать в три блока по характеру воздействия.
В первом блоке меры, направленные на ограничение потребительского кредитования: установление максимальной суммы займа, надлежащая оценка платежеспособности, ужесточение условий онлайн-микрокредитования. Второй блок включает меры по работе с проблемными заемщиками: запрет на начисление вознаграждения после 90 дней просрочки, вместо выселения предоставление заемщику в аренду жилища, перешедшего в собственность банка в результате взыскания. В третьем блоке меры, направленные на соблюдение прав заемщиков и защиту интересов жертв кибермошенничества: антифрод-центр, усиление требований к кибербезопасности мобильных приложений, закрепление ответственности финансовой организации, если клиент стал жертвой киберзлоумышленников.
В официальном сообщении АРРФР динамика выдачи потребительских кредитов названа агрессивной. В подтверждение этого приведены такие цифры: средний долг по беззалоговым потребкредитам с начала текущего года вырос с 913 тыс. до 1 млн тенге (+9,5%). Однако на фоне инфляции (в январе – сентябре 2023 года накопленная инфляция составила 16,1%) такой рост долга не выглядит динамичным.
«Понятно, что цены на товары в кредит растут, а вслед за ними и долг», – замечает экономист Куаныш Жаиков, который руководит аналитической группой Desht.
Чтобы сдержать «агрессивную» выдачу, регулятор предлагает ограничить предельную сумму займа в потребительском сегменте, а также повысить коэффициенты риск-взвешивания на крупные займы. По-видимому, это должно удерживать банки от выдачи крупных сумм менее состоятельным заемщикам. Но есть ли у банков с этим проблемы?
Из последнего отчета по финстабильности за 2022 год, подготовленного НБ РК, следует, что треть портфеля беззалоговых потребкредитов обеспечили люди в возрасте 35–44 лет; более того, на эту группу населения приходится наибольший объем займов, сумма которых превышает 5 млн тенге (37% в этой категории). Согласно официальной статистике, люди в возрасте 35–44 лет зарабатывают больше, чем представители других возрастных категорий. То есть вводимые ограничения коснутся наиболее платежеспособных заемщиков, которые за счет потребкредитов на крупные суммы повышают свое благосостояние – тратят деньги на дополнительное образование, ремонт или покупают бытовую технику.
Регулятор считает, что закредитованность возникла, поскольку банки и МФО выдают кредиты без подтверждения доходов заемщика. Поэтому предлагает «обеспечить надлежащую оценку кредитоспособности заемщиков». Это подразумевает распространение на все категории заемщиков требования по долговой нагрузке – в этом случае платежи по всем кредитам не должны превышать половину от всех доходов.
Планируется исключить четыре из ныне актуальных 12 критериев, по которым банки оценивают уровень доходов клиента: объем расходов по коммунальным услугам, покупки в интернет-магазине, наличие имущества и остатков денег на депозите. Еще одна новация – кредитовать граждан, не достигших 21-летнего возраста, только после подтверждения официальных доходов. Возрастное ограничение позволит сократить эмоциональные покупки среди молодежи, считает финансовый аналитик Арман Бейсембаев. Но, указывает эксперт, именно в этом возрасте большинство молодых людей начинают встраиваться в экономику – учатся и работают.
Ограничения также коснутся онлайн-кредитования. В рамках третьего направления регулятор планирует упразднить микрокредит сроком до 45 дней и суммой до 50 МРП (сейчас это 172,5 тыс. тенге). Речь идет о так называемом займе до зарплаты, который оформляется онлайн. По мнению Армана Бейсембаева, регулирование онлайн-микрокредитования оправданно с точки зрения социального самочувствия населения.
«Онлайн-микрокредиты оформляют, скажем так, люди с крайне низкой финансовой дисциплиной, которые давно попали в черный список банков. Из-за легкости процедуры и незначительности суммы некоторые из них заведомо знают, что не вернут долг. Добавлю, что подобные микрокредиты популярны у игроманов, делающих ставки в онлайн-казино и на спортивные события. Ограничения онлайн-микрокредования должны наладить ситуацию в этих направлениях», – говорит эксперт.
Однако данная мера выглядит скорее как спасение PDL-займеров от убытков, а недобросовестных заемщиков – от плохих кредитных историй.
От макроэкономики к стимулам
Опрошенные эксперты сходятся во мнении, что ограничение потребкредитования негативно скажется на экономических показателях. Арман Бейсембаев в случае резкого сокращения кредитования ожидает уменьшения совокупного спроса. «Как результат, это повлияет на торговлю и сферу услуг», – замечает эксперт.
«Надо признать, что от замедления розничного кредитования не появятся новые субъекты бизнеса, которых можно было бы кредитовать с тем же или близким уровнем рисков и доходности, чтобы получать прибыль, которая и является конечной целью любой предпринимательской деятельности, включая банковскую. Можно по-разному оценивать значимость торговли для экономики, но это 15,6% ВВП и 22% корпоративного ссудного портфеля», – добавляет первый заместитель председателя совета Ассоциации финансистов Казахстана Ирина Кушнарева.
Рассуждая о мерах, ограничивающих потребкредитование, экономист Куаныш Жаиков предлагает проанализировать ситуацию с помощью классической модели спроса и предложения. Последние годы спрос увеличивался, и это было вызвано в том числе демографическими причинами: «все эти годы был бум рождаемости, выросло количество пенсионеров – на одного трудоспособного стало больше нетрудоспособных».
«Был COVID-19 и локдауны. Случилась война в Украине, а с ней и рекордная инфляция в Казахстане. Есть элементы расслоения доходов, причем даже регионального. Есть культурный феномен, когда население тесно взаимодействует и никто не хочет отставать от других», – перечисляет Жаиков, добавляя, что в таких условиях доходы населения не поспевали за расходами, что увеличивало спрос на рассрочку и кредит.
Но регулирование стороны предложения, причем его видимой части, при игнорировании стороны спроса не решит проблему закредитованности, считает Жаиков.
«Пока есть спрос, найдется и предложение. Появятся другие формы отсрочки платежей, не именуемые кредитами. На местах возродится практика неформального кредитования, как было раньше, под 10–15% в месяц. Гарантия возврата будет обеспечиваться уже не коллекторами, а криминалом – отсюда и спрос на их услуги», – прогнозирует возрождение практик силового предпринимательства эксперт.
С другой стороны, кредиты будут активно браться на родственников и друзей – отсюда и потенциальные конфликты, считает он.
Жаиков прогнозирует рукотворное нарушение конкуренции на рынке кредитования.
«Не нужно быть экспертом, чтобы видеть, какие банки специализируются на обслуживании физических лиц, а какие – юридических, особенно окологосударственных, – продолжает Жаиков. – Не нужно быть экспертом, чтобы видеть, кто успешно работает с теневыми доходами, так как видит взаимные переводы граждан, а кто сидит на зарплатных проектах».
Экономист обращает внимание на намерение регулятора исключить четыре параметра из списка критериев, по которым сейчас банки могут оценивать доходы потенциальных заемщиков: оплата коммуналки, покупки в интернете, наличие имущества и деньги на депозите.
«Минимум половина взрослого населения у нас «плохо видна» для государства. Они не работают на полноценные зарплаты в государственных и крупных и средних частных компаниях. Туда же относится около 1 млн предпринимателей. Раньше у них были проблемы с доступом к кредиту, потому что не могли подтвердить через пенсионные отчисления свои доходы перед банком. Теперь им снова хотят отрезать доступ, хотя сами банки наверняка уже выстроили систему оценки платежеспособных лиц», – предполагает собеседник.
Киберфроды
Есть у АРРФР и идеи для работы с проблемными клиентам (блок номер два). С 2020 года кредитным учреждениям запрещено начислять неустойку и комиссии по банковским потребкредитам и микрокредитам физлиц после 90 дней просрочки. Год назад запрет пополнился: нельзя начислять вознаграждение по займам после 90 дней просрочки, но только по новым кредитным договорам, заключенным с момента введения в действие этой новации. Сейчас регулятор предлагает запретить начислять вознаграждение после 90 дней просрочки по всем потребкредитам, включая ранее заключенные.
Агентство также предлагает запретить продажу потребительских банковских кредитов и микрокредитов граждан коллекторским компаниям. Рассматривается модель, когда банки смогут сдавать в аренду жилище, перешедшее в его собственность в результате обращения взыскания.
«Для 7% проблемных заемщиков ситуация и дальше упрощается, взыскание становится сложнее, мотивация вовремя погашать долги сокращается, а на банки возлагается все больше обязанностей по урегулированию, предшествующему взысканию, что требует все больше их ресурсов», – отмечают в АФК.
В третьем блоке меры, направленные на соблюдение прав заемщиков и защиту интересов жертв кибермошенничества. Регулятор предлагает расширить полномочия института банковского омбудсмена для рассмотрения споров по всем кредитам граждан. Финансовые организации обяжут возмещать ущерб или прекратить требования к клиенту, который стал жертвой кибермошенничества из-за нарушения процедур информационной безопасности. Перечисленные меры на фоне цифровизации и развития финтеха давно напрашивались, но к проблеме закредитованности они имеют опосредованное отношение.
Кто закредитованнее?
Уровень просрочки – не самый удачный показатель для оценки закредитованности, хотя общепринятого единого критерия такого финансового положения физлиц не существует. Самый простой и поэтому популярный способ – вычислять ее в процентах от валового продукта страны.
По такой метрике сложно назвать население РК закредитованным. По данным Международного валютного фонда (МВФ), в 2022 году долг казахстанских домохозяйств составил 13,7% от ВВП. В России и Польше – страны, которые, как и Казахстан, пережили экономическую трансформацию в начале 1990-х, – этот показатель составил 21,1 и 26,7% соответственно. В развитых странах отношение долга к ВВП куда выше: в Германии – 55,1%, во Франции – 66,2%, в Великобритании – 83,1%.
Но такой подход тоже не без изъяна. Экономики разных стран отличаются по структуре, кроме того, в одних странах стабильность занятости и доходов выше, чем в других. Более корректную оценку можно найти в аналитических обзорах Всемирного банка (ВБ), специалисты которого замеряют закредитованность соотношением долга и доходов домохозяйств. В обзоре Kazakhstan Economic Update, который был опубликован весной 2023 года, фиксируется рост этого показателя. По итогам 2022-го соотношение долга и доходов превысило 40%; наибольший уровень был в 2008–2009 годах, когда этот показатель приблизился к 60%.
Можно констатировать, что закредитованность населения подросла, но не так критично, как в предкризисные 2008–2009 годы. Но такой вывод можно делать только с некоторыми оговорками.
Во-первых, аналитики Всемирного банка говорят о том, что закредитованность подскочила в 2020 году на фоне роста заимствований и падения доходов, вызванного коронакризисом. Они прямо называют действия властей ключевой причиной расширения кредитного плеча: в 2021 году власти разрешили использовать часть пенсионных накоплений для покупки жилья, что привело и к росту потребительского кредитования (домохозяйства приобретали бытовую технику и делали ремонт в новых квартирах). В 2022 году ситуацию с закредитованностью, как отмечают специалисты ВБ, ухудшили негативные эффекты, возникшие на фоне российско-украинского конфликта, и последовавшие за этим новые санкции против РФ. Этот список дополняет инфляция, которая весь прошлый год была на высоком уровне. В конечном счете все это снизило покупательную способность казахстанских домохозяйств и их способность обслуживать долг, заключают аналитики ВБ.
Во-вторых, не следует забывать, что природа кредитной нагрузки сейчас иная, чем была в 2008–2009-х. Тогда кредитная нагрузка по большей части была связана с ипотекой, половина объемов которой была номинирована в валюте. Девальвация тенге в начале 2009 года подкосила финансовое благополучие многих ипотечников.
При всей неоднозначности существующих метрик, замеряющих закредитованность населения, регулятор использует показатель просрочки, которая отдаленно связана с этим явлением. Причем подход АРРФР местами вызывает вопросы, поскольку оценка качества активов, проведенная в 2022 году, показывает, что есть другие сегменты кредитования, где просрочки гораздо больше.
Ирина Кушнарева, первый заместитель председателя совета АФК, приводит цифры из отчета AQR-2022, подготовленного АРРФР: доля проблемных займов по розничным потребительским кредитам составляет 6%, а в сегменте малого предпринимательства – 15,9%.
