Сколько заплатит «Казахмыс» за банковский бизнес казахстанского долларового миллиардера

В декабре этого года истекает срок гарантии, в рамках которой группа «Казахмыс» обязалась частично компенсировать вкладчикам средства, замороженные в 2017 году в результате дефолта Bank RBK и необходимости (как решило руководство страны) его оздоровления. Один из кредиторов уже успел воспользоваться имеющейся опцией.

Гарантия ТОО «Корпорация Казахмыс» распространяется на государственные и квазигосударственные институты, чьи требования к Bank RBK были переданы в ТОО «Специальная финансовая компания DSFK» (ДСФК) и конвертированы в облигации этой, по сути, коллекторской организации. Основными держателями этих бумаг стали Нацбанк, портфельные компании фонда «Самрук-Казына», «дочки» нацхолдинга «Байтерек» и структуры «КазАгро». 

Кто получает

Общая замороженная сумма составила 335 млрд тенге, из них 150 млрд принадлежало Нацбанку. Эти деньги мегарегулятор (во главе с Данияром Акишевым) выдал Bank RBK в мае 2017 года в качестве займа специального назначения, но банк они не спасли: в октябре клиенты все равно столк­нулись с неплатежами, среди вкладчиков началась паника, проблему пришлось решать на самом высоком уровне (пикантность ситуации заключалась в том, что крупнейшим акционером Bank RBK с долей в 20,5% на тот момент был частный фонд «Фонд Первого Президента – Лидера Нации»). Остальные 185 млрд тенге принадлежали квазигосам, но кому и сколько – официально никогда не сообщалось. Информацию (неисчерпывающую) можно найти только из отчетности самих компаний.

Облигации ДСФК были выпущены в декабре 2017 года на всю сумму долга (335 млрд тенге) сроком на 15 лет и под символические 0,01% годовых. Теоретически кредиторы могли рассчитывать на постепенный возврат денег за счет работы эмитента с проблемными активами (они тоже были переданы из Bank RBK в объеме 589 млрд тенге). Подразумевалось, что по мере их взыскания и «обналичивания» ДСФК будет периодически выкупать облигации у всех держателей в пропорциональных долях (например, Нацбанку полагалось бы около 45% от суммы каждого обратного выкупа). Однако уже тогда у сторон было понимание, что активы могут оказаться совсем мусорными. Поэтому кредиторы дополнительно выторговали себе гарантию от «Казахмыса», который аффилирован с ДСФК через общего акционера. 

Суть гарантии в том, что если за пять лет после размещения бумаг (то есть до 29 декабря 2022 года) ДСФК удастся погасить не более 72 млрд тенге, «Казахмыс» обязуется выплатить кредиторам (при их желании и отказе от остальной причитающейся суммы) совокупно 50 млрд тенге – опять же в пропорциональных долях. Например, Нацбанку, надумай он воспользоваться такой опцией, полагалось бы около 68 млрд тенге вместо изначально «инвестированных» 150 млрд. По договору гарантии решение о досрочном выкупе должно быть принято не позднее 12 месяцев после наступления даты требования. Согласно отчетности ДСФК, за период с 2018 по 2022 год компании удалось погасить 36 млрд тенге, то есть вдвое меньше суммы, позволяющей отключить срабатывание гарантийного триг­гера. Таким образом, в декабре 2023-го кредиторы ДСФК должны были окончательно определиться с выбором синицы или журавля. Логично предположить, что для «Казахмыса» предпочтительно, если держатели бумаг откажутся от гарантии в надежде на будущие погашения. О предпочтениях кредиторов можно будет судить по тем решениям, какие они примут в рассматриваемом контексте.

Уже известно, что как минимум одна группа кредиторов не стала питать иллюзий и выбрала деньги в студию. В консолидированном отчете НУХ «Байтерек» за первое полугодие сказано, что 5 июля этого года «Казахмыс» выплатил холдингу гарантийное обязательство в размере 16,2 млрд тенге, при этом облигации на такую же сумму были списаны в пользу «Казахмыса». Сколько потерял «Байтерек» на вложениях в преддефолтный Bank RBK, можно оценить только очень грубо. Согласно консолидированной отчетности холдинга, в 2017 году под реструктуризацию попали его депозиты на сумму 11,1 млрд тенге. В 2021-м пакет облигаций ДСФК в портфеле «Байтерека» значительно вырос за счет поглощения «КазАгро»: ныне расформированный агрохолдинг и его «дочки» держали в Bank RBK около 63 млрд тенге (и еще 4,3 млрд тенге хранила «Продкорпорация», которая на тот момент входила в «КазАгро»). Таким образом, из 74 млрд тенге, замороженных в 2017 году, «Байтерек» через шесть лет вернул 16 млрд тенге плюс получил какую-то часть из 36 млрд тенге в рамках обратного выкупа бумаг эмитентом. 

Из самой свежей отчетности ФНБ и его портфельных компаний пока непонятно, придется «Казахмысу» раскошелиться или нет. По данным консолидированного отчета «Самрук-Казыны», на момент дефолта группа держала на депозитных и текущих счетах в Bank RBK ровно 42 млрд тенге. В октябре 2017-го группа «отметила признаки обесценения» по этим активам «в связи с ухудшением финансового положения банка» (хотя спецзаем от Нацбанка, свидетельствующий о наличии явных проблем в Bank RBK, был выдан еще в мае). «В соответствии с анализом возмещаемости банковских вкладов» группа «признала убыток от обесценения» (проще говоря, списала часть средств) в размере 10,5 млрд тенге. Остаток в размере 31,5 млрд тенге превратился в облигации ДСФК, которые были первоначально признаны по справедливой стоимости в 6,3 млрд тенге, а отрицательная разница между рыночной и балансовой ценой (25,1 млрд тенге) была учтена как прочие распределения акционеру в отчете об изменениях в капитале. 

Изучив отчетность Фонда национального благосостояния и его структур, «Курсив» обнаружил четыре компании (по факту их больше), упомянувшие о зависших деньгах в Bank RBK. Примечательно, что среди этой четверки наибольший ущерб от конвертации банковских вкладов в бумаги ДСФК понес QazaqGaz (тогда еще «КазТрансГаз»), хранивший в преддефолтном банке 13,9 млрд тенге. Дело в том, что примерно до середины 2016 года одним из акционеров Bank RBK был Кайрат Шарипбаев, который в то время курировал направление транспортировки и продажи газа в «КазМунайГазе», а позднее, до 14 января 2022 года, возглавлял QazaqGaz в качестве председателя правления. Из размещенных в банке средств «КазТрансГаз» списал 3,5 млрд тенге и получил облигации ДСФК на сумму 10,4 млрд тенге. По информации компании, для нее размер гарантии «Казахмыса» составляет 3,8 млрд тенге. Начиная с 2019 года бумаги ДСФК в отчетности «КазТрансГаза» не упоминаются.

В документах «КазТрансОйла» не уточняется, сколько денег компания держала в Bank RBK, поэтому неизвестно, были там частичные списания или нет. Зато известно, что компания получила бумаги ДСФК на сумму 5 млрд тенге, заручилась гарантией «Казахмыса» в размере 1,4 млрд тенге и в рамках обратного выкупа вернула 570 млн тенге за пять лет. В отчете за 2021 год «КазТрансОйл» заявил, что намерен «незамедлительно воспользоваться правом требования гарантии», однако спустя год эта формулировка исчезла. По состоянию на 1 октября 2023 года бумаги ДСФК все еще находились на балансе компании.

«Казатомпром» получил облигации ДСФК на сумму 4 млрд тенге (тоже без уточнения, предшествовали ли этому списания). В отчетности они перестают упоминаться с 2020 года. Наконец, KEGOC хранил в Bank RBK депозиты на сумму 1,5 млрд тенге с гарантией от «Казахмыса» в размере 0,4 млрд тенге. «По состоянию на 30 сентября 2023 года группа переоценила справедливую стоимость облигаций и уменьшила их балансовую стоимость до нуля», – говорится в квартальном отчете KEGOC.

Кто раздает

Товарищество «Корпорация Казахмыс» (контролирующий собственник – Владимир Ким с долей 70%, младший партнер – Эдуард Огай с долей 30%) в принципе играло одну из ключевых ролей в сделке по оздоровлению Bank RBK. Именно «Казахмыс» был изначальным учредителем компании ДСФК. В отчетности «Казахмыса» сказано, что ДСФК «была образована исключительно с целью перепродажи» ключевому бенефициару. Летом 2018 года ДСФК действительно была продана Киму. 

В рамках многостороннего соглашения о спасении Bank RBK (с участием правительства, Нацбанка, ФНБ, НУХ и частных инвесторов) Ким обязался докапитализировать банк на 160 млрд тенге. Для этого «Казахмыс» в ноябре 2017 года купил ТОО «KIX.kz» за 350 тыс. тенге, переименовал его в «КСС Финанс» и залил туда искомые 160 млрд тенге. Через девять дней компания «КСС Финанс» (на сегодня ей принадлежит 90% акций Bank RBK) была перепродана Киму за те же 160 млрд, но с отсрочкой платежа до конца 2025 года. На дату этой сделки (15 ноября 2017 года) чистые активы «КСС Финанс» представляли собой деньги в размере 68 млрд тенге и дебиторскую задолженность от «Казахмыса» в сумме 92 млрд. «Казахмыс» отразил продажу «КСС Финанс» Киму как предоставление участнику беспроцентного займа. В результате у Кима возникла задолженность перед «Казахмысом» в размере 92 млрд тенге.

Чуть раньше, в октябре 2017-го, «Казахмыс» открыл в Халык Банке кредитную линию на $300 млн (около 100 млрд тенге) «на пополнение оборотных средств» и до конца года использовал ее целиком. В залог компания поставила свои деньги на счетах в Халыке и 60 млн акций KAZ Minerals. Долговая нагрузка компании по полученным займам взлетела с ничтожных 4 млрд тенге на начало 2017 года до 163 млрд на его конец. 

В 2018 году Ким погасил 32 млрд тенге своего долга перед «Казахмысом», сократив остаток долга до 69 млрд. В последующие три года платежей по этому кредиту не было «вследствие предоставления отсрочки», зато в ноябре 2021 года Ким получил еще один заем от «Казахмыса» – на этот раз на сумму 217 млрд тенге, с погашением через три года. Целевое назначение займа в отчетности не раскрыто. Общая задолженность Кима перед «Казахмысом» подскочила до 266 млрд тенге. 

В мае 2021 года Ким купил у Галимжана Есенова компанию «Казфосфат». Младшими партнерами Кима в этой сделке стали сыновья экс-спикера мажилиса Нурлана Нигматулина, на двоих получившие 20% доли в крупнейшем производителе удобрений. Киму досталась контрольная доля в 80%. Условия сделки не озвучивались, но в аудированной отчетности ТОО «KAZ Chemicals» (юрлицо, купившее «Казфосфат») сказано, что для расчета с Есеновым покупатель взял 7-летний кредит в Халык Банке на сумму $445 млн по ставке 4,6% годовых. Эта сделка также не обошлась без участия «Казахмыса», который выпустил гарантию на полное обеспечение кредита, полученного сестринской компанией KAZ Chemicals.

В феврале 2022 года «для обеспечения надлежащего исполнения обязательств заемщика» группа «Казахмыс» (непонятно по чьей инициативе) получила залог от Кима в виде 14,6% голосующих акций своей конечной материнской организации Kazakhmys Holding Limited (зарегистрирована в МФЦА). 

В мае того же года обязательства Кима по займу на сумму 217 млрд тенге (полученному в ноябре 2021-го) были переданы материнской компании КСС B.V. (зарегистрирована в Нидерландах). Валюта кредита была изменена с национальной на американскую, в результате сумма займа и накопленного вознаграждения составила $527 млн (эквивалентно 229 млрд тенге). Тенговая ставка в 9,75% годовых (при рыночных 17%) была изменена на 4,15% годовых в долларах. Срок кредита остался прежним, его цель по-прежнему не раскрыта. 

В декабре того же года аналогичная участь (переход от физлица Владимира Кима к юрлицу КСС B.V.) постигла самый первый заем в размере 92 млрд тенге, полученный Кимом в 2017 году для оздоровления Bank RBK. Его сумма на дату переуступки составляла $258 млн (эквивалентно 121 млрд тенге). Дата погашения не изменилась (конец 2025 года), ставка не указана.

И в этом же месяце освободившийся от персональной долговой нагрузки Ким взял в «Казахмысе» новый кредит – на сумму 12 млрд тенге, сроком всего на полгода, под 16,75% годовых. В результате по итогам 2022 года задолженность КСС B.V. перед «Казахмысом» выросла с 42 млрд до 348 млрд тенге, а личный долг Кима уменьшился с 266 млрд до скромных 12 млрд тенге. При этом долговая нагрузка самого «Казахмыса» по полученным займам выросла с 210 млрд тенге на конец 2021 года до 467 млрд на конец 2022-го.